Валерия Арчугова - Сборник. Том II. 2017–2018

Я, пожалуй, поганейший человек
И никчемный буддист, уверена.
Каждый раз от себя совершая побег,
Возвращаюсь к себе намеренно.

Я лелею в себе первобытный страх
И прощаю себе свои слабости,
А когда все опять обращается в прах,
Я свечусь извращенной радостью.

Для спокойствия сутры и мантры, ом.
Изучаю чужие поверия.
Я, извечно огретая пыльным мешком,
Убеждаюсь в своем лицемерии.

Вот светла и чиста, постигаю дзен.
Беспристрастна с утра и до ночи.
Просто знаю, что нас окружает тлен.
Так же знаю, что люди – сволочи.

Осознание смысла. Отключение дум.
Нахождение в самой себе космоса.
Монотонно твержу «Мани», «Падме» и «Хум»
И курю, сидя в позе лотоса.

На меня примеряли нательный крест,
Завлекали звездой Давидовой.
Только, видно, на всех не хватает мест,
Остаюсь просветленным завидовать.

Я страстям поддаюсь, Я таскаю с собой
Воз страданий, воз мыслей, сомнения.
И от мудр изящных свободной рукой
Нежно глажу свои сожаления.

Я паршивый буддист, прегрешений не счесть.
Я мечусь в суете с человеками…
Помолись за меня, если кто-то там есть.
Помолчи за меня, если некому.

Ты видишь меня в другом мире,
Где меня проще любить.
Где я не ругаюсь матом
И даже бросаю курить.

Без хламом набитых карманов,
Без сотен измятых страниц.
Где я не цитирую наркоманов
Или самоубийц.

Где я на порядок добрее.
На 0,3 промилле нежней.
Я Дафна там, я Галатея…
Такая тебе нужней.

Я там не болею с похмелья,
А значит тебе не звоню.
Не провожу параллелей
И невпопад не пою.

Там бедра мои чуть уже
И там я дружу с головой.
Не лучше или не хуже.
Я просто являюсь другой.

Там тихие общие ночи
И тише всё день ото дня…
Другую любить проще.
Другая не любит тебя.

Вся наша с тобой история
Давно отдает плесенью.
Рассчитываем траектории,
Придумываем разные версии.

Привычка – порой скучается.
Приходит тоска тягучая.
Все правильно, не получается.
Мы вместе от случая к случаю.

Мы рядом паролями, явками
Ненужными в общем сомненьями.
Мы слишком с тобой с поправками
И через чур по течению.

Мы знаем причины и следствия.
Мы любим свои обстоятельства.
Мы тянем друг друга из бедствия
И топим за посягательство.

Желанные время от времени,
Возможно необходимые,
Едины в своем стремлении
Не быть никогда едиными.

Ни руки, ни души не пачкаем.
Мы прячем себя за молчанием
И носим с собою пачками
Всех тех, кто спасет от отчаяния.

И каждый своими дорогами,
Находками, чаще пропажами.
Мы были друг другу многими,
Боясь стать однажды важными.

Мы мыслим друг друга сложными,
Родными и первыми встречными.
Мы сами собою брошены,
Но мы, черт возьми, бесконечные.

Из изуродованного сознания,
Чтобы остатки сберечь,
Я отправляю тебе послание.
После прочтения сжечь.

Как там твои бесконечные грозы?
В трещинах губы опять?
Мне предложили податься в прозу…
Видимо есть, что терять.

Ни на кого не ровняюсь. Вольно.
Время побыть собой.
Ты не сказала, как будет больно
Думать своей головой.

Не сообщила, что будет страшно
С сердцем быть наедине.
Чувствам потертым совсем не важно
В свете я или во тьме.

Ты утаила, что нет мне порта.
Лодка уходит в крен.
Если я юнга второго сорта,
Ждать ли еще перемен?

Ты промолчала о том, что время
Бьет головой в набат.
А я упустила момент выяснений
Кто прав и кто виноват.

Я затерялась в расстрельных списках
Из под твоей руки.
Это забавно: из самых близких
К самым чужим прийти.

А твой белоснежный из хрупких ромашек,
Терновым явился венцом…
Из тысяч исписанных мною бумажек
Я эту считаю концом.

И значит, в последнем моем обращении
Пора примириться с собой.
Прощаюсь. Старайся жить без сожалений,
Навечно любимая мной.

Здравствуй, чудак! Как твои навсегда шестнадцать
Время без слов «уступать», «потакать», «сдаваться».
Время сквозь слезы и боль от души смеяться.
И ни о чем не жалеть.