Алия Амирханова - Цена дружбы

– Не хочешь говорить – не надо. Есть будешь?

– Сыта, – Люба, раздевшись, легла на свою кровать.

Катя тоже не стала задерживаться и легла. О разговоре с редактором она решила рассказать подруге завтра, когда та будет в состоянии здраво мыслить. Но Любе явно не спалось. Она ворочалась, а затем и вовсе встала, чтобы попить воды. Уже в кровати она вдруг неожиданно спросила:

– Ты спишь?

Катя понимала, что время позднее, а завтра рано вставать, но волнение подруги её беспокоило, и она ответила.

– Нет.

– Кать, почему он так со мной?

– Кто?

– Степан. Он меня пригласил на вечеринку.

– Куда?

– Не переживай, не к себе домой. У одной его знакомой был день рождения. Поначалу всё было хорошо, мы вместе танцевали, он при всех меня обнимал… Потом пришла эта, – Люба замолчала и Катя услышала посапывание, что означало – Люба плачет.

– И что? – Катя задала вопрос, чтобы отвлечь подругу.

– Он на неё переключился. Представляешь, как будто не со мной пришёл! Меня вообще перестал замечать. Просто открыто игнорировал, словно я пустое место. Я как идиотка там сидела. Никто со мной не разговаривает, никто танцевать не приглашает, даже за стол не позвали.

– И ты сидела и всё это молча сносила? – от возмущения Катя села на кровати.

– Нет, конечно. Я ушла.

– Ну, слава Богу! Догадалась все же! А почему тогда так долго?

– У меня денег не было, пешком три квартала шла. Шла и всю дорогу плакала. Кать, ну чем я не такая? Почему меня все бросают?

– И слава Богу, что они тебя бросают. Любка, когда же ты прекратишь влюбляться во всякие брюки?! Пойми, дурочка: не всякий, кто на тебя посмотрит, серьёзно увлечён тобой, и ты ему нравишься. Смотрят от нечего делать, от своей испорченности, влекомые инстинктом в конце концов. К любви это не имеет никакого отношения. Ты должна знать себе цену, иметь женскую гордость!

– Мне цена – ноль! Маленькая, страшненькая… Знаешь, как меня в школе называли? “Подружка первой красавицы школы”. Первая красавица – это ты. Как я тебе завидовала!

– Не говори глупости! За тобой полшколы мальчишек бегали.

– Конечно. Сперва они за тобой ухлёстывали, но ты же у нас гордая – всем отказывала. Я их после тебя подбирала, – Люба зло бросала слова, словно камни, стараясь не промахнуться. – За это я тебя так ненавидела, хотела прямо убить или покалечить!

– Не говори глупости. Я тебе не верю, – голос Кати был мягок и спокоен, что ещё больше раздражало Любу.

– Наивная дура! Ты меня плохо знаешь: если сейчас не перестанешь, я точно тебя убью, – Люба для большей убедительности схватила вазу со стола и замахнулась на Катю.

Та аж оторопела, не зная, как реагировать, но говорить всё же перестала и для страховки, чуть погодя, встала с кровати и вышла в туалет. Катя не обиделась на Любу, стараясь понять её. “Что сказать, в довольно унизительную ситуацию она сегодня попала. И я ещё тут со своими нравоучениями. Нет, чтоб поддержать, как-то успокоить! Бедная девочка”, – жалея Любу и стыдясь своего поведения, Катя, немного погодя, вернулась в комнату. Ваза стояла на столе, Люба, свернувшись калачиком, лежала на кровати.

– Прости меня! – это первое, что сказала Катя, войдя в комнату и садясь на свою кровать.

– Это ты меня прости! – уже совсем другим тоном ответила Люба.

– Не знаешь ты себе цену, дурёха. У тебя есть главное – талант, а красота – это самый скоропортящийся капитал. Да, да! Не смотри так удивлённо на меня. Знаешь, что мне сказал редактор? Он сказал, что стихи твои замечательные. Тебе только нужно немного подучиться.

– Опять учиться! Не хочу! Ты только и делаешь, что заставляешь меня учиться. Надоело! – с раздражением бросила Люба.

Катя, стараясь смягчить ситуацию, быстро добавила.

– Учиться – это значит больше читать стихи известных поэтов. У тебя вкус разовьётся, слог улучшится.

– А говоришь – понравились! Вон сколько замечаний. Ничего ты, Катька, в жизни не понимаешь. Главное для женщины – удачно выйти замуж. За богатого.

– Нужна ты богатому, как козе баян. Женщина, к твоему сведению, имеют тенденцию стариться. А богатому только молодая нужна, так что он своих жён чуть ли не каждый год меняет. Самое главное для нас – стать независимыми, чтобы тобой интересовались, а не ты ими. А для этого надо профессию обрести, квартиру купить, тогда и счастье на горизонте забрезжит.

– Насчёт квартиры ты права. Свою иметь – это хорошо. Но она сколько стоит! – Люба тяжело вздохнула.

– Станешь известной, по телевизору начнут показывать – разбогатеешь. …

Подруги сидели, каждая – на своей кровати, и разговаривали. На дворе стояло начало лета. Шторы на окне были раздвинуты, и луна, до этого прятавшаяся за тучи, вышла и теперь, словно третья подружка, любопытно заглядывала в окно. Она бросала светлые блики на разговаривавших, и, словно в благодарность за разрешение слушать, красиво освещала тонкие, точёные черты лиц девушек и изящные изгибы их стройных тел, которые просматривались через ночные рубашки.

Первый курс закончили на «ура». Декан факультета предложил девушкам на летних каникулах поработать секретарями в приёмной комиссии. Девчонки ликовали. Работа чистая, до четырёх часов дня, потом – свобода. Но Люба радовалась, как оказалось, напрасно.

Сегодняшний день был особенно жарким, и после работы совсем не хотелось идти в пустое общежитие. Все жильцы разъехались по домам на каникулы, и свою обделённость девчонки чувствовали особенно остро.

– Я схожу в магазин за продуктами, ты иди домой. Покушай и приберись. Я скоро буду. Вечером сходим в кино, – Катя решила подбодрить подругу обещанием сходить в кино.

– Ладно, – с недовольным видом Люба отправилась в общагу.

Катя тем временем чуть ли не бегом побежала совсем в противоположную сторону, где находилась нужная ей остановка. А собиралась она съездить в театр. Таких в городе было целых два. Один – драматический – располагался в красивом старинном здании, которое само по себе представляло историческую ценность в связи с тем, что было построено более ста лет назад. Постепенно район театра застраивали только административными зданиями, такими как большая центральная библиотека, рядом был театр оперы и балета, чуть поодаль – и сам университет. Одним словом, театр, в достойном окружении, стал культурным центром города. Катя вышла на нужной остановке и пошла к зданию театра.

А Люба пришла в общежитие и угрюмо осмотрелась по сторонам. ” Всю жизнь одно и то же. Комната в детдоме, теперь комната в общежитии. До чего же всё осточертело!”, – она упала на кровать и раскинула руки. “Зря я Катьку слушаю. Так вся молодость пройдёт, и останемся мы с ней две старухи никому не нужные. Две старые училки! Без дома, без мужа, без детей. Надо мне лучше за Светку держаться. Она мне вчера своего “папика” показывала. Ну и что, что старый и толстый? Зато как её одевает, машину купил, обещает квартиру! Катька прибежала, накинулась на неё:” Не развращай, говорит, мне подругу”, – Люба изменила голос, передразнивая Катю. “Дура Катька, всю жизнь мне загубит. Я тоже хороша! Кто она такая, чтобы мне приказывать, указывать, что делать?”, – перебирая в памяти события дня, она незаметно уснула.