Наталья Криммер - Рождественская сказка. Сборник

– Кирилл Андреевич, – специально официально сказала Вика, – мне нужно на площадку сходить, там сцену и технику должны уже поставить. Хочу проверить.

– Виктория, а Вы меня утром вроде по имени называли?

– Да? Ну, может быть. Простите, Кирилл, я Вас оставлю, пойду, проверю там всё.

– Вам хочется меня оставить? – улыбнулся Кирилл, покачал головой и продолжил, – не получится. Я иду с Вами.

Подготовка к празднику шла полным ходом. Катя отрапортовала Кириллу Андреевичу об успехах. Вика осмотрела площадку, обсудила со звукорежиссером, где в зале ставить пульт, чтобы и гостям не мешал, и качество звука не страдало. Попросила показать полный свет. Осталась довольна картинкой. Подумала, что не Москва, а люди работают не хуже, а может, в чём-то и лучше. И техника современная. Всё как положено.

Катя подошла, еще раз уточнить, поедет ли Виктория встречать артистов. Получив утвердительный ответ, она сказала, что заедет за Викой в девять утра, так как не позднее десяти нужно быть в аэропорту.

«На сегодня как будто, рабочий день закончен, – подумала Вика, – лечь, что ли пораньше? Не заснешь, конечно, но хоть так полежать, почитать. Завтра день не из легких ожидается».

– Виктория, а Вы не хотите осмотреть мою картинную галерею? – вывел Вику из задумчивости Кирилл.

«Не хочу», – захотелось ответить Вике. Но, хорошее воспитание и расстановка сил – «клиент и организатор мероприятия» – не позволяли. Она мило улыбнулась и ответила:

– С удовольствием.

Картинная галерея располагалась в основном доме, в зимнем саду. Кирилл проводил Вику, зашел сам, но у него зазвонил мобильный, он извинился и вышел. Вика прогулялась по экспозиции. Картин было много, в основном, пейзажи и натюрморты, несколько портретов.

В отдельной части зала были собраны картины, явно написанные одной рукой. Работа того же автора висела у Вики в спальне, в гостевом доме.

– Вам нравиться? – голос прозвучал совсем близко, от неожиданности Вика вздрогнула и резко обернулась, – Вам нравятся картины? – повторил свой вопрос Кирилл, – простите, я не хотел Вас напугать.

– Да нет, ничего. Вы просто, так тихо подкрались, я не ожидала. А картины мне очень нравятся, особенно, эти, – Вика указала на полотна у которых, задержалась дольше всех.

– Это рисовала моя жена.

«Ничего себе, статуэтка наделена большими способностями», – подумала Вика.

– Глядя на эти работы, создается впечатление, что она очень добрый человек. Душа в каждой черточке просвечивает.

– Она действительно была очень светлым и добрым человеком.

– Была?

– Я говорю о своей первой жене, маме Гены и Маши. Она умерла. Погибла в автомобильной катастрофе. Она лихо водила машину, опасно водила… А дороги у нас тут не московские… Не справилась с управлением… – он замолчал, и Вика физически почувствовала, как у него перехватило горло.

Очень трудно как-то утешить мало знакомого человека, нужно что-то сказать, а слов нет. И не знаешь, откуда они берутся.

– У нас с дорогами тоже не все гладко, – ляпнула Вика первую попавшуюся фразу, которая мелькнула у нее в голове.

– Ну, я смотрю, мы на главные российские темы переходим. О дорогах уже поговорили, теперь можно и на дураков переключиться, – попытался улыбнуться Кирилл и посмотрел на Вику грустным и каким-то отрешенным взглядом.

«Почему он показался мне надменным? Вполне нормальный и явно не очень счастливый человек».

– Извините, я, честно говоря, сказала первое, что пришло в голову.

Вдруг Кирилл совершенно «не в тему» спросил:

– Вика, насколько я понял, Вы, в некотором роде, замужем?

«Запомнил же моё, „в некотором роде“», – мысленно усмехнулась Вика и ответила:

– Ну да, в некотором роде.

– А я, как Вы, видимо, успели заметить, женат. Вроде все официально, но на поверку все в том же, некотором роде. Когда Нина погибла, я очень быстро женился. Осуждаете?

– Как я могу Вас осуждать? Я же ничего не знаю ни о Вас, ни о Вашей ситуации.

– Осуждаете, – уверенно, даже с вызовом, заявил Кирилл. – Все осуждали. Ну как же, года не прошло, со дня смерти любимой жены, а он уже с другой в ЗАГС побежал. А мне, понимаешь, казалось, что я так быстрее смогу смириться. Не забыть – забыть не смогу, а именно смириться. И потом, Генка, ему года не было, когда это случилось. Я понимал, малышу нужна мать. Но мать, как выяснилось, на базаре не купишь.

Он помолчал. Вика слышала, что Кирилл обратился к ней на ты, но сделала вид, что не обратила внимание.

– Извините, замучил Вас своими проблемами, – Вика отметила, что он снова перешел на «Вы», – устали, наверное. Часто приходиться, с артистами ездить? – видимо, чтобы сменить тему спросил Кирилл.

– Бывает.

– А как же Ваш муж Вас отпускает?

– Как видите, отпускает. А потом, он сам на гастроли часто ездит.

– Ах, ну да, он артист, Вы же говорили, я забыл, – протянул Кирилл, как показалось Вике, с некоторым презрением, – а я бы не отпустил! Если бы любил, ни на шаг бы не отпустил, – в последней фразе Вика почувствовала такую мужскую силу, как огонь всполохнул. «Прямо вулкан, а не мужик, – подумала она, – обжечься можно. Но почему-то его жаль… Дурища, себя лучше пожалей», – обругала она себя за излишнюю сентиментальность.

– Спасибо Вам, Кирилл, за экскурсию. Пойду, нужно отдохнуть и подготовиться к завтрашнему дню.

– Я провожу, – предложил хозяин дома.

– Спасибо. Тут два шага, я дойду. Я девушка самостоятельная. Спокойной ночи.

День начался, как планировалось, и понёсся, как и полагается нестись дню, когда творческой девочке – дочке любящего, а главное, очень обеспеченного папы, исполняется шестнадцать лет и приглашен весь бомонд города, бомондовские дети и, безусловно, московские звезды.

Вика съездила в аэропорт, встретила тех самых московских звезд. Не спас даже бизнес-класс в самолете. Артисты выползли в зону прилёта: заспанные, злые и не в лучшей форме. Их нужно было срочно реанимировать: селить, кормить и укладывать спать, потом предложить бассейн, spa и всё, что душа запросит, чтобы вечером выйти на сцену во всем звездном блеске и великолепии. «Вот так и Лаврик мой бедный, таскается по городам и весям, киснет, нудит и изводит организаторов гастролей, но ведь работа реально нелегкая», – посочувствовала артистам Вика.

Вика расселила артистов, дала директорам программу, назначила время репетиции, красиво называвшейся саунд-чек, сказала, когда за каждым артистом приедет транспорт. И с чувством выполненного долга отбыла в усадьбу.

Гости начали съезжаться в шесть часов. Детский день рождения сразу превратился в показ высокой моды, драгоценностей, мехов. Хотя на улице было тепло, а в шатре на вечер были предусмотрены обогреватели, но меха присутствовали. Куда же приличной даме без мехов.