Анжелика Визави - Школьная. Не совсем о школе

– Как же тебя быстро убило.

Макс залез вместе с Машей на заднее сиденье и положил голову пьяной себе на колени. Пока девушка находилась в отключке, Макс перебирал пальцами её волосы и искренне не понимал, чем не угодил этой леди. Убитой в хлам она нравилась ему больше, так как молчала, а во сне похожа на безобидного маленького котёнка, которого хочется гладить и оберегать. Никогда ещё такие ассоциации с девушками не приходили Максу в голову. Обычно все они вызывали у него лишь сексуальное влечение и оберегать ему их не хотелось.

У Макса лишь два раза были серьёзные отношения с девушками и обе разбили парню сердце, после чего он сделал вывод, что особи женского рода не стоят того, чтобы ради них напрягаться, но как заметила раннее Маша, его врожденное благородство всё равно заставляло парня видеть в слабом поле только прекрасное.

Парень оплатил такси и разбудил Машу, но та ели стояла на ногах, поэтому он попросил ключи от домофона, и она на автомате достала связку ключей из кармана джинс, после чего Макс взял девушку на руки и поднялся с ней на лифте до квартиры. За это время она снова успела заснуть.

Он опустил её возле двери и одной рукой придерживал за талию, а другой вставил ключ в замок и несколько раз провернул.

– Вот так, давай, заходи, – открыл он ей двери.

Вадим услышал шорохи с коридора и поднялся с постели. Он не ожидал, что Маша вернётся ни одна и в таком состоянии.

– Здраствуйте, – поздоровался парень, всё ещё придерживая Машу, чтобы она не упала.

– Я… Сейчас… – Вадим облокотил Машу на себя, – дальше я сам.

– Ладно, я тогда… ушёл, – парень оставил ключи на тумбочки и исчез.

Вадим усадил старшеклассницу на обувницу и снял с неё кроссовки, а затем помог добраться до кровати. Наверное, подумал Вадим, об этом рассказывать маме не стоит и отправился спать.

Вадим заглянул утром в комнату школьнице, но та всё ещё спала. Он ожидал, что Маша проснётся к завтраку и он с ней поговорит о вчерашней ночи, но прогульщица не торопилась открывать глаза, поэтому Вадим отложил разговор до вечера и уехал на работу. На самом деле он глубоко внутри был рад, что она ещё спала, он не силён в таких разговорах и точно не разобрался имеет ли право на воспитание этой несносной девчонки. Он опасался, что его отцовские инстинкты ниже нуля, но просто взять и проигнорировать возвращение приёмной дочери в таком состоянии не мог. Вадим уверен, что она его ни во что не ставит и это предстояло поменять.

Старшеклассница проснулась около двух часов дня, а пришла в себя намного позже. Она помнила всё до того момента, как разговаривала с Максом на площадке, а дальше память обрывалась.

Вспомнив, все свои слова в адрес парня, Маша поняла, что следует закончить эту игру. Она не сможет сблизиться с тем, кого считает врагом. Каждый раз, когда она смотрит на этого парня, ей хочется врезать по его самодовольной роже. А от его притворства и игру в хорошего парня, её просто раздирает изнутри. Человек, который совершил нечто ужасное и отказался нести за это ответственность, не может быть хорошим.

Маша могла бы позавидовать счастливой семье Макса, у него есть мама и папа, которые заботятся о сыне и не оставят его в беде, вытащат из любого дерьма. Ведь его отец прокурор, а мать работает адвокатом. Неплохо иметь таких родителей, а Маше неплохо было бы иметь просто родителей.

Вот чему она всегда завидовала, так это тому, что у других одноклассников есть такая простая возможность, как поговорить с папой за совместным семейным обедом. Она и не помнит, чтобы её родители садились за один стол и в семейной обстановке что-нибудь обсуждали, уплетая еду с тарелок. В большинстве случаев Маша принимала пищу совместно с мамой, пока папа где-то пропадал, а в выходные он садился перед телевизором и кушал в полном одиночестве. Даже попытки маленькой дочери упросить папу поиграть заканчивались провалом. Насколько она помнит, его глаза выражали полное безразличие ко всему вокруг, а ситуация с потерей работы и вовсе вывела его из строя.

У Маши не укладывалось в голове, как можно было позабыть о ней, найдя себе другую семью. Неужели они с мамой совсем ничего для него не значили? Этот вопрос навечно застрял в её голове. Этот вопрос она мечтала задать папе.

Он сам того не осознавая, воспитал в дочери стойкость, непокорность и человека, который ни за что не станет стучать в ту дверь, где будет заведомо знать, что ему не откроют. Многие называют это гордостью, Маша именует это умением обходиться без тех людей, которым на неё плевать. А других в её жизни и не было, кроме мамы и бабушки. Их двери всегда для неё широко открыты, чтобы она не натворила.

И у всех родителей двери для своих детей одинаковы. Разумеется, родители Макса не закрыли перед ним свои. Это предсказуемо, но дело не в этих чёртовых дверях, а в поступках ребёнка перед тем, как зайти в этот яркий, белый свет, из-за которого так слепы родители, увидев своё чадо на пороге дома. Дома, в котором пренебрегли воспитанием и заполнили комнаты вседозволенностью и безнаказанностью.

Иногда Маша даже рада, что в её жизни не участвует папа, ведь его отсутствие тоже в каком-то роде воспитание. Жёсткое, прямое. Мир сразу снял перед девушкой все маски, и она не смотрит на него через розовые очки. Безразличие отца подарило ей сто процентное зрение.

И теперь во что бы то не стало она уверена, что должна поправить зрение Максу. Она думала, что сможет подружиться с ним, думала, что весь этот маскарад поможет ей забыть на время о случившемся, забыть до выпускного. Но ничего не вышло, прежняя Маша быстро вернулась и была раскрыта с поличным. Она смирилась с тем, что не сможет любезничать с этим парнем, и решила, что это даже к лучшему. Школьница просто изменит некоторые моменты в планах на выпускной и сделает, что задумала.

Маша услышала, как Вадим зашёл в квартиру и вспомнила, что совсем не помнит, как попала домой и наверняка что-то натворила. Она ждала, что он, как обычно, через пару минут постучит в дверь комнаты и спросит не поужинает ли она с ним. Этот день ничем не отличался от предыдущих, Вадим так и сделал. Маша ответила, что не голодна.

– Ты бы могла просто составить мне компанию? Нам нужно поговорить о вчерашнем.

Ну вот, подумала Маша, плюс один мозгоправ в её жизни на подходе.

Пока Маша готовилась к худшему, Вадим разогревал запеченную картошку с мясом, приготовленную на выходных. Школьница всё же добралась до кухни, но смотрела прямо, а не, как обычные провинившиеся подростки, уткнувшись глазами в пол. Она не считала, что сделала что-то за что должна понести наказание, она уже взрослая и летом ей исполняется восемнадцать, а значит никто не смеет навязывать ей свои правила.