Светлана Красавцева - Жизнь пенсионерки в блокадном Луганске

– А коровы как? – спрашиваю я.

– Да они как-то поспокойнее, – пожимает плечами Надежда, – Жуют свою жвачку. Правда, вздрагивают, когда близко рвутся снаряды. Но паники нет.

Редкое спокойствие! Я знаю что у некоторых моих знакомых у кошек и собак от стресса отнялись лапы…

Беру сегодня еще молоко и для нашей бывшей сотрудницы (из-за туберкулёза кости она с трудом ходит на костылях). Я ей частенько покупаю хлеб, продукты, приношу воду.

Дома достаю из-под детского матраса завернутую в газеты и старую куртку салаку. Вчера она была замороженной. Сегодня оттаяла за сутки, но еще холодная. Пожарю на обед. Купила ещё по случаю три куриные голени (сейчас это большая редкость!). Я их отварю и оставлю до завтра. Потом из одной сварю суп или борщ покушать нам на один раз с мамой, остальные прокипячу. Вот так приспосабливаемся жить в жару без холодильников! Молоко тоже кипячу каждый день. Качество продуктов, конечно, то еще, но что поделаешь! Зато хоть не голодаем. И не травимся испорченной едой.

К маме хожу ежедневно. Связи нет, так что надо каждый день узнавать, цел ли дом, жива ли мама… Да и еду ношу. По воду надо через день ходить. Маршрут свой изменила после того, как пару раз снаряды падали в частном секторе Екатериновки, где я буквально пять-десять минут назад проходила. Иду теперь вдоль трассы. Прохожу мимо старого кладбища, недостроенного храма, магазинчика, который работает (и даже в холодильнике там – о чудо! – есть колбасы, это благодаря генератору). Наблюдаю интересную картину. Из магазина вышла бабушка с внуком лет пяти-шести. Старушка что-то перекладывает в сумке, мальчик сидит на бордюрчике, жует печенье. Мирная, вроде бы сценка. Если бы не одно «но»: где-то со стороны Счастья слышатся взрывы, стреляют, похоже, из гаубиц. Но никто не обращает внимания – это ПОКА далеко! Привыкли…

Мама меня теперь встречает словами:

– Мой ангел-хранитель пришёл!

Если не надо идти по воду, то я провожу у неё часа полтора-два. Убираю, стираю. Разговариваем. Слушаем новости по приёмничку. Какое счастье, что он работает! Это маму только и спасает, когда она в темноте остается одна. Каждый час она включает его на десять-пятнадцать минут. Не больше – бережет батарейки. Пересказывает потом мне, что слышала. Новости не успокаивают. Мы в полной блокаде. Во всем городе нет ни света, ни воды, ни связи… Пенсии и зарплаты не выплачиваются. Город обстреливают со всех сторон. Особенно достается Камброду, Вергунке, району автовокзала и Юбилейному, где живет мама. А вообще разрушения по всему городу. Погибшие дети, женщины, старики… Знакомый, работающий на «скорой помощи» говорит, что на одного раненого ополченца приходится три (!!!) мирных жителя… Это война с террористами?!!

Света мы уже не ждем, потому что трансформатор, питающий наши районы, разбит так, что не подлежит ремонту. Новый взять неоткуда… Били целенаправленно, не без помощи наводчиков… Говорят, они маячки ставят на объектах, которые надо уничтожить.

Стрельба утихла. Собираюсь домой. Мама говорит:

– Я бы хотела, чтобы ты со мной всё время вот так сидела!

Но квартиру нельзя оставить – низкий первый этаж, на окнах нет решеток, дверь такая, что плюнешь, и вылетит… Да и Клёпу (это наша кошка) тоже не бросишь. Кроме того, я кормлю кошку моей уехавшей на Украину к брату приятельницы. Кошка теперь живет на улице. Благо, что лето. К ней присоседились еще двое: кот Пушок, хозяйка которого тоже уехала, и ничейная кошечка Катька. Жалко всех! Покупаю кильку (хожу за ней на рыночек за три километра, стою в очереди порой по полтора-два часа!), отвариваю, мешаю с хлебом или пшеничной кашей и выношу им за дом. Там нашла три мисочки, и каждый мой нежданный питомец бежит к своей! Танина Бася есть из беленькой тарелочки, котяра из зеленой, а Катька из обрезка пластиковой бутылки. Мне так интересно за ними наблюдать! Черная, с белой грудкой, мордочкой и лапками Бася крупная, но пугливая. СтОит Пушку, съев свою порцию, направиться к ней, как она безропотно готова уступить. Я, конечно, навожу порядок! Серенькая Катька мелкая, крикливая, но самая голодная и прожорливая! Она может съесть больше Пушка. При этом часто… теряет мисочку, из которой только что жадно ела. Дико смотрит по сторонам:

– Мяу-мяу! Мяу-мяу!

Пока я не покажу, что еда вот она, под носом! И снова жадно ест!

Иногда сюда забредают ничейные щенки, которых жильцы тоже подкармливают. Бася и тут сразу готова бежать! Приходится ставить тарелочку на завалинку, чтобы доела. Но у неё аппетит пропадает, она оглядывается на малышей и уже не ест… Пушок быстренько дает нахалам лапой по мордам, и те, скуля, отбегают от него подальше. Катька же продолжает есть, даже если кто-то к её миске присоседился. Ест и урчит!

Стоило дойти до Садовой, начался обстрел! Я бы уже удивилась, если бы этого не произошло! Интересно, что выходила и раньше, и позже, но когда я именно здесь перехожу через дорогу, начинают свистеть снаряды! Иду вдоль поля подсолнечников. По его краю растут деревья (хоть какая-то тень!). Читаю и читаю без перерыва «Живый в помощи». Ой, а это что?!! В траве лежит мужчина. Глаза закрыты, не шевелится. Мертвый?!! Рядом валяется велосипед. С опаской подхожу ближе. Вдруг ранен и нужна помощь?!! Хотя сейчас ведь в случае чего даже «скорую» не вызовешь… «Покойник» вдруг открыл глаза и улыбнулся. Я вздрогнула от неожиданности.

– Испугалась? – спросил он. – Да нет, со мной всё нормально! Просто ехал в горку, и от жары что-то голова закружилась. Решил полежать. Сейчас уже все нормально.

Он встал. Ну да, вполне здоров! Я пошла дальше.

Время от времени пытаюсь еще поймать связь. Но связи нет… Уже несколько дней. Нигде! Ребята, в Харькове, наверное, с ума сходят от беспокойства! Даже не знают, живы ли мы! И сообщить им нет никакой возможности!!!

Утро началось «чудесно»!!! Засорилась канализация на кухне, и раковина оказалась заполнена густой, чёрной, вонючей жижей! Даже на пол успела вытечь! Просто прелестно! Учитывая, что никуда не дозвониться, а аварийные службы, скорее всего, заняты более важными делами – разбираются с последствиями обстрелов… Вычерпала эту «красоту» в ведро, вылила в унитаз… Протёрла пол белизной. А дальше что?!! Пробежалась по стояку в те, квартиры, где остались жильцы (таких оказалось три), попросила не выливать ничего в раковину на кухню. Но надежды, что выполнят просьбу, мало… На третьем этаже живёт Нина Васильевна, больная шизофренией. У неё случаются периодические обострения, и как она себя поведет в следующий момент, неизвестно! Во время обстрелов она выходит из подъезда, крестится в сторону Счастья, откуда летят на город снаряды, что-то бормочет… О чём молится, что просит?!! На седьмом этаже мне ответили: