Дмитрий Лукин - Из жизни Димы Карандеева

Иван слушал с блаженной улыбкой. Он вспоминал тот поцелуй и думал о имеющейся теперь между ним и Диной маленькой тайне.

Однажды Антон в очередной раз сдуру полез разбираться с гитаристом соседней группы – ему показалось, что тот косо посмотрел на Дину. То ли из-за этого случая, то ли еще из-за чего, но через какое-то время Антон и Дина развелись. Неизвестно, кто из них подал на развод, но только Антон выглядел теперь странно. Он почти не огрызался на Дину, был как в воду опущенный, как завороженная Марья-искусница из фильма, которой что воля, что неволя – все одно. Через какое-то время на его место приняли другого музыканта, который вроде справлялся с делом.

Развод Дины был воспринят Иваном как шанс, хоть от Дины и были слышны высказывания: «Я не люблю связывать себя обязательствами», «Сдуру подумал, что я его собственность и хотел меня контролировать».

Но вместе с тем проскальзывали и фразы, которые обнадеживали Ивана: «Хотелось бы найти человека спокойного, надежного, который бы меня любил…» После подобных фраз Иван наполнялся мыслями, что этот самый человек – он. Иван расцветал и всем своим существом начинал предчувствовать Динину взаимность. Кроме этих мыслей, как всегда, были его постоянные размышления о смысле искусства, о жизни в целом.

Частенько на репетициях Дина поучала мужчин, как им быть мужчинами. Один раз заскандалила, что ее не перенесли через улицу на руках. Выкрикивала: «С вами рядом находится красавица, а вы?!» Потом сетовала на окружающих музыкантов, и однажды у нее даже вырвалась фраза: «Я воспитываю из мальчиков настоящих мужчин, а вы…» Но то, что она переживает из-за развода с Антоном, было как-то незаметно. Возможно, она умела скрывать чувства и мысли.

Коллектив выступал в Крыму.

Дина лежала в шезлонге в черных очках и черном купальнике на берегу моря, Иван по песку подошел к ней и сел рядом. Дина была как женщина из рассказа Бунина «Сто рупий». Рассказ этот Иван читал еще в школе. Умопомрачительная красавица в шезлонге, за один взгляд на которую стоит заплатить сто рупий. Воображение Ивана было поражено этой картиной.

Вечером коллектив выступил на фестивале. Среди публики было много журналистов. Они фотографировали Дину и музыкантов группы. После концерта состоялся фуршет, и Дину окружали сплошь известные артисты и деловые люди в белых пиджаках. Были и настоящие бандитские лица, но Дина была приветлива со всеми. Она общалась с известным Гальским – завтра журналисты напишут, что у Гальского наметился роман с восходящей звездой российского джаза. Тут же выяснится, что Дина недавно развелась. Журналисты наверняка что-нибудь про это накатают.

Игорь Александрович был бизнесмен и появился рядом с музыкантами группы совсем неожиданно, и никто не заметил, как он стал кем-то вроде члена коллектива.

Он был маленького роста, лыс, улыбчив и всегда бодр. Откуда-то появилась информация, что у Игоря Александровича интересы в сфере коллекторского бизнеса.

Вообще, Ивану спонсор показался человеком, что называется, не в уровень. Ивану даже почудилось, что от его пальто пахнет чем-то неприятным, в том числе и алкоголем.

От Игоря Александровича зависело многое, как сказал Чувылкин. У него такие связи, а если он раскошелится, то гастроли будут аж в Нью-Йорке и Тель-Авиве, а нет так нет, джаз ведь в России музыка некоммерческая.

Один раз спонсор приезжал с человеком, похожим на охранника, и тот расхаживал около машины, поджидая начальника, исчезнувшего за дверью здания, где находилась репетиционная база.

Самоуверенность Игоря Александровича поражала. Казалось, в мире он видит только себя родимого, а другие люди созданы только затем, чтобы ему служить. Ни капельки не смущаясь своего вкуса, он постоянно слушал шансон, а однажды попросил музыкантов Дининого оркестра сыграть ему «Владимирский централ». Ивану казалось, что какие бы выгоды ни сулило общение с Игорем Александровичем, его хорошо бы уже прекратить. Однако музыканты продолжали за спиной у Игоря Александровича перешептываться и сплетничать, а перед ним стоять навытяжку.

Ивану казалось, что спонсор плохо воздействует на Дину, дышит на нее дурными флюидами… Но раз ему, Ивану, надо в интересах дела потерпеть его присутствие, то что ж, надо на время смириться.

– Извините, вы не могли бы немного подвинуться, я пройду, – попросил как-то Иван Игоря Александровича, пытаясь протиснуться через толпу музыкантов, стоящую перед спонсором.

– Сто баксов, – ответил Игорь Александрович и в голос захохотал.

Делано захихикал Чувылкин и еще некоторые.

Как-то Иван шел в своих грустных мыслях – хоть концерт порадовал его, но в целом на душе было как-то неспокойно. Он решил заглянуть в номер Дины, чтобы что-то с ней обсудить. Задумавшись, зашел без стука и увидел следующую сцену…

Голый до пояса, с волосатыми плечами, Игорь Александрович снимает платье с Дины. Дина поворачивает к Ивану лицо и ухмыляется… Иван выскочил из комнаты как ошпаренный. Ноги сами вывели его на балкон, в следующее мгновение он выбросил из окна гостиницы свою любимую гитару… Она с треском разбилась об асфальт.

Она появилась неожиданно. Она летала сама, ей не требовалось пропеллера (как Карлсону из известной книжки) или мановения волшебной палочки в руке феи. Хотя, наверно, она тоже отчасти была феей или доброй волшебницей, молодой и красивой.

Лина прилетала к мальчику по имени Вадик.

В один вечер Вадик сидел и рассеянно смотрел в окно, и в этот момент, будто с дуновением ветра, в комнату влетела она. Мальчик замер от ее красоты…

– Меня зовут Лина. Давай с тобой дружить. Как тебя зовут?

– Вадик, – ответил Вадик и так и продолжил сидеть с широко открытыми глазами и ртом – конечно, ведь не каждый день в окно влетают взрослые женщины с широкой лучезарной улыбкой.

– Я – Вадик, – повторил Вадик.

– Меня зовут Лина, – в свою очередь повторила Лина, – я уже минуту как нахожусь в твоей комнате, а еще не слышала в свой адрес ни одного комплимента. Как же из тебя вырастет настоящий мужчина, если ты не говоришь женщинам комплименты? Очень красивым женщинам…

Вадик не мог произнести ни слова.

– А можно я буду называть вас тетя Лина? – спросил он через какое-то время.

– Я тебе сейчас такую тетю покажу! Кто же обращается «тетя» к самой юной и красивой женщине России и, возможно, мира?

Вадик осекся.

– А сколько тебе лет? – спросила Лина.

– Десять.

– Тебе десять, ты уже должен зарабатывать. Сколько ты зарабатываешь? Только не говори, что в твои годы ты живешь с родителями. Почему не снимаешь квартиру? А у тебя уже была девушка? А какая у тебя машина?