Юрий Берков - Записки атеиста. Рассказы и повести

Ошибку поняли через семьдесят лет, когда зашли в окончательный идеологический и экономический тупик. Никакого социализма, а тем более коммунизма не получилось. Лишь тогда сделали вывод, что классовая борьба не принесёт освобождение и счастье народу. Общество нельзя построить по определённой надуманной схеме, нельзя насильно изъять из него какие-то классы и сословия. Законы общественного развития, как и законы природы, нельзя выдумывать, их надо открывать, изучать и принимать такими, каковы они есть. Только опираясь на объективные исторические закономерности, а не на теоретические построения схоластов и догматиков, мы можем успешно двигаться вперёд, строить своё действительно светлое будущее. И заметьте, друзья, ни одна революция на Земле не принесла народам счастья. Ни одна не добилась тех целей, которые ставила перед собой. Кто-то из мудрых сказал: «Революции готовят гении, осуществляют герои, а плодами их пользуются проходимцы». Я считаю, что это верно. Только эволюционный путь развития способен созидать, пусть медленно, но верно. Может быть, мы когда-нибудь и придём к коммунизму, я, например, не представляю себе иной общественной формации на далёких космических поселениях, но это будет эволюционный путь и не для всего человечества, а для отдельных сообществ.

Присутствующие задумались.

– Мистер Смит, а как вы считаете, нужны ли вообще политические партии, политическая борьба, если она ведёт к революциям, к государственным переворотам? – спросил Валера. – Может их всех лучше распустить? Пусть люди выбирают политиков, а не партии.

– Вопрос резонный, дружок. Но что значит распустить? Это же нарушение прав человека. Объединяясь в партии, в различные движения, люди преследуют определённые политические или экономические цели. Их голос становится слышнее. В демократическом обществе стараются удовлетворить, по возможности, интересы всех групп населения, всех слоёв общества, если они не противоречат интересам большинства. Если же их интересы не совпадают, то ищется разумный компромисс, который в какой-то мере удовлетворяет интересы всех заинтересованных сторон. Только так демократическое общество может двигаться вперёд. Не по пути вооружённой борьбы и права сильного, а по пути разумных компромиссов, добровольного отказа от чрезмерных притязаний одних и ущемления прав других граждан. Отказ от использования силы в решении политических вопросов – первая заповедь демократии. Вторая заповедь – всегда действуй в рамках существующих законов. Не нравится закон – критикуй, добивайся его отмены, корректировки, предлагай свой вариант, агитируй, доказывай! Если ты прав, тебя рано или поздно поймут, поддержат. Может быть не сразу поддержат, большинство народа и парламентариев достаточно консервативны, но полезная, разумная идея никогда не умрёт. В конце концов, она пробьёт себе дорогу. Просто общество должно созреть, дорасти до неё.

– Но это же может затянуться надолго. Так можно «пробивать» всю жизнь! – возразил Валера.

– Значит, идея плоха или слишком нова и несвоевременна, не ясна для большинства законодателей. Значит, время её ещё не пришло. Что делать!? Толкать её насильно, действовать незаконными средствами? Насаждать «огнём и мечём»? Такое уже было в нашей истории. Уже пытались насильно осчастливить народ, затолкать его в «светлое будущее». Но оказалось, что это невозможно. Никакая блестящая идея не стоит и дюжины человеческих жизней. Слава меньшинству, которое генерирует блестящие идеи, можно пожалеть большинство, которое не всегда сразу понимает и поддерживает их, но позор тем, кто осмелится добиваться их осуществления любой ценой, не считаясь с законом, с мнением большинства.

Валера задумался. – Наверное, я экстремист. У меня не хватает терпения ждать, агитировать. Мне хочется всё сделать сразу.

– Ты не один такой. Молодёжь вообще нетерпелива. Ей всё хочется сделать быстро, сразу, а ритм и скорость протекания исторических процессов не совпадает со скоростью физиологических реакций человека. История нетороплива и подстёгивать её вредно. Поэтому долг пожилых людей одерживать молодёжь, направлять её энергию, способности в русло созидания, а не разрушения, – заметил сенатор.

Разговор был окончен. Евгений Робертович встал из-за стола. Поднялись и остальные.

– Ну что, Джон, пойдём теперь ко мне, – предложил Смит. – Сыграем в гольф, пообщаемся.

– Пошли, – согласился Евгений Робертович.

Найск, квартира Майоровых.

Когда в квартире появились гости, Юля купала Вику. Та весело дрыгала ручонками, сучила ножками.

– Ну-ка, покажи свою малышку, – попросил Евгений Робертович.

– Пожалуйста, смотрите какие мы уже большие! Два с половиной месяца нам.

Вика таращила серые глазёнки на незнакомых мужчин и даже попыталась заплакать, но передумала. Юля опустила её в бассейн, чуть придерживая за животик. Малышка плотно стиснула губки, подняла голову и заработала ручонками.

– Ух, ты! Мы уже плаваем! – восхищённо произнёс Георгий Евгеньевич.

Саша стоял рядом и гордо ухмылялся, снисходительно поглядывая на Вику. Кто-кто, а он то знал её способности. Ему не раз приходилось помогать Юле, когда Сергей отсутствовал. Это он убедил Юлю поучить Вику плавать и теперь был доволен, как бывает доволен тренер своими учениками.

Потом все сели за стол. Разговор крутился вокруг общины.

– За нашу дружбу, – предложил Сергей, – за то, что она помогает нам делать одно большое дело!

Выпили по рюмке крымского муската.

– А давайте подумаем о том, чем духовно будет жить наша община. Какие в ней будут праздники, обычаи, обряды. Или, как теперь говорят, какая будет идеология? – предложил Евгений Робертович.

– Зачем нам идеология? – удивился Александр. – Лучше жить без всякой идеологии. Живи, как хочешь, и всё.

– Нет, так нельзя, – возразил дедушка. – Сознание человека не терпит пустоты. Всё равно в него проникнет какая-то идеология, какое-то мировоззрение. Оно может быть научным или антинаучным, материалистическим или идеалистическим. Оно может вести человека по жизни, а может мешать ему, толкать на дурные поступки, на бесполезную трату сил и времени. Мы должны воспитывать у членов общины уважительное отношение к общечеловеческим ценностям, к человеческой морали. И, наконец, мы должны зарегистрировать Устав общины. Иначе её не узаконят.

– А я думал, что у нас будет полная идеологическая свобода, – разочаровано произнёс Саша.

– Идеологическая свобода – это хорошо, но только от части. Человечество уже накопило кое-какой опыт в этом отношении, и положительный и отрицательный. Отсутствие идеологического контроля в обществе – это мнимая свобода. Множество мировоззрений и идеологий попытаются заполнить образовавшийся идеологический вакуум. И не все они хороши, безвредны, приемлемы. Часто люди, лишённые идеологического руководства со стороны государства, попадают под жёсткий идейный прессинг со стороны различных религиозных общин и сект. И тут возможны разные варианты. Есть религии положительные, учащие людей добру, справедливости, моральному совершенству. Проповедующие общечеловеческие ценности, такие как: «не убий», «не укради», «не прелюбодействуй», «люби ближнего», «умей прощать» и другие. Но есть религиозные секты, проповедующие насилие над личностью или самоистязание, духовный и физический мазохизм. Они сковывают сознание человека многочисленными запретами или «табу», изнуряют человека бесконечными молитвами, постами, воздержаниями. Укрощают дух и плоть человека, замутняют его разум. Требуют беспрекословного повиновения верующих своим духовным пастырям, а если потребуется, то и принятия мученической смерти за веру. Члены этих сект психологически задавлены, зомбированы. О какой же свободе духа можно говорить в таких сектах? В них нередки случаи истязания ослушников за «грехи», случаи членовредительства, а то и убийства. В них господствуют страх и покорность. Вырваться из такой секты человеку практически невозможно. И долг государства сказать «нет» таким изуверским сектам, запретить их.