Юрий Остроушко - Наковальня судьбы

– Я тут подумала… В общем, ты можешь отдать мне грязную одежду. Я брошу все в стирку. К утру будет готово.

– Спасибо. Это… да, пожалуй, это было бы здорово.

Роза продолжала смотреть на него. Ночной странник обладал каким-то животным магнетизмом, ее непреодолимо тянуло к нему. И это был настоящий, живой парень, из плоти и крови, а не черт знает кто из Сети. Роза шагнула ближе, потом еще ближе. Потом ухватилась за расстегнутый ремень джинсов и потянула к себе. От этого движения в штанах вспыхнул и начал разгораться пожар. Артём положил руки ей на бедра.

– Плохой мальчик… – прошептала Роза, – мокрый, грязный… Воняешь бензином.

– Надо было подождать, пока помоюсь.

– А мне так нравится.

Руки Розы уже были в жестких, коротких волосах у него на затылке. Артём очень близко видел ее лицо. Она смотрела на его губы.

– Уверена? – спросил Артём.

Роза впилась ему в губы. «Ну, раз так значит так», – в сумке валялась пачка презервативов. Как раз купил на автозаправке. Секс под горячим душем – то, что надо после секса на обочине. Артём перехватил инициативу.

Фрези пела.

Она сидела на сцене на высоком барном табурете, склонившись над гитарой. Перед ней стоял «журавлик» – стойка с микрофоном. Она сменила полотняные брюки на длинную юбку из тонкой материи в мелкий цветочек и легкую блузку. Шелковистые пряди светлых волос стекали по открытым плечам и спине.

Народ в зале продолжал выпивать, есть, обсуждать свои дела, но голоса звучали приглушенно и глаза следили за девушкой на сцене.

Для Егора Вереска это были самые волнующие, самые упоительные мгновения. Он слышал в наушниках голос Фрези, прекрасной девушки, в которой была сосредоточена вся его жизнь. Тонкий кабель, соединяющий ее гитару с его пультом, как нерв, соединял его с ней. Это ощущение было буквально на кончиках пальцев, его пальцев, касающихся фэйдеров на панели, когда он доводил в нужных местах звук гитары. В эти мгновения он был уверен, что нужен Фрези так же, как она ему.

Таверна обычно работала до трех часов. Выпроводив последних клиентов, персонал принимался за уборку. Фрези переоделась и устроилась на веранде со стаканом грейпфрутового сока, разбавленного минералкой. К четырем уже совсем рассвело. Егор и Фрези оседлали свои скутеры и выехали на дорогу.

Лесная дорога была еще свободна. Они ехали рядом, и Егор мог смотреть на изящный профиль Фрези в обрамлении шлема. Кофр с гитарой у нее за спиной был как зачехленные крылья.

Данко проснулся в середине дня. Съел завтрак, оставленный для него на кухне, и поднялся к себе в мастерскую. Вся мансарда принадлежала ему. Мама и сестра знали, что сюда нельзя вторгаться без разрешения. Окно в старинной тяжелой раме выходило на фасад дома. Света оно давало мало, в глубине мастерской даже в яркие, солнечные дни царил полумрак. Данко это нравилось. Для графики естественный свет не нужен. Над большим рабочим столом висела лампа.

Данко разложил на столе наброски, которые сделал вчера с Фрези. У нее были выразительно и нежно очерченные скулы. Глаза небольшие, но чувственного, удлиненного разреза. Длинные ресницы коричневые, она не мазала их тушью. Радужки зеленые, с расходящимися от зрачков золотистыми лучиками. Данко хорошо рассмотрел их, когда разговаривал с Фрези.

Появление Фрези стало для Данко таким же событием, как раньше появление загадочного странника Артёма Дегтярева. Тогда он просто с ума сошел. Рисовал и рисовал этого парня, пока он не начал обретать фантастические черты Волка, больше или меньше утрачивая человеческий облик, но сохраняя связь со своим прототипом. Героя Данко создал. Теперь он должен создать мир для него, пространство для действия. Идею и сюжет комикса.

Данко читал много мифологической литературы. Сестра Ася приносила ему старинные, мало кому доступные книги из библиотеки музея, распложенного в бывшей барской усадьбе текстильного мануфактурщика Струговщикова. Сюжеты некоторых мифов Данко уже использовал для других комиксов. Но Волк не хотел принимать чужую личину. Данко должен был создать для него его мир и сплести его судьбу. И вот появилась Фрези. Может, она станет подругой Волку? Или их сведет любовь-война, и ни один не поступится свободой и гордостью. Может, так? А может, нет… Данко не знал, как все будет. Сначала он должен создать деву-воина, не разрушая ее сущности.

Данко начал рисовать. Он работал до вечера, услышал, как вернулись с работы мама и сестра, но не спустился из мансарды. Фрези не стала волчицей. Хотя у нее тоже были высокие волчьи скулы и хищные повадки. Но она была другой хищницей, осторожной и мудрой, носительницей запретных тайн. И она была крылата.

Нарисовав крыло, Данко все понял. Он вспомнил сову на футболке Фрези и понял, что героиня не станет подругой Волку. У нее будет другая судьба.

Но она дева-воин с мощными, бесшумными крыльями со смертоносными перьями, острыми краями которых можно наносить глубокие рассекающие раны, как тэссэном – японским боевым веером. Данко чувствовал, что ее история уже началась где-то в пространстве его воображения.

Егор разбудил Фрези поцелуем. Она приоткрыла свои чудесные зеленые глаза и посмотрела из-под по-детски припухших со сна век. Егор любил ловить этот ее первый взгляд, еще затуманенный тенями снов. Фрези терпеть не могла ночные рубашки и приучила Егора спать обнаженными. Егор поцеловал Фрези за ушком. Она издала нежный стон. Он стал спускаться поцелуями по шее к груди. Ее тело было приятно прохладным и упруго твердым. Идеальное, сильное тело. В Древней Греции она могла бы стать прелестной гетерой – музыкантшей, плясуньей и любовницей. Секс был для нее таким же полем для творчества, игры и счастья, как и музыка.

Егор и Фрези занимались любовью, пока томное изнеможение не погрузило их в легкий сон. Егор Вереск проснулся первым, осторожно освободился из объятия Фрези, укрыл ее обнаженное тело одеялом и пошел в душ. Дома тоже хозяйством занимал Егор. Его ничуть не раздражало равнодушие Фрези к быту. Даже нравилось, потому что соответствовало его представлению о ее исключительности. Готовить Егор бы ей по-любому не позволил. Готовил он сам и готовил профессионально, окончив в свое время кулинарный колледж. Дело в том, что мама Егора была когда-то шефом в хорошем ресторане, затем в череде ресторанов похуже, которые становились все хуже и хуже по мере того, как ее постигали очередные неудачи в личной жизни и с ней происходило то, что обычно происходит с женщинами в таких случаях. Особенно когда под рукой имеется неограниченное количество алкоголя.

В ожидании, когда проснется Фрези, Егор открыл ноутбук. Он решил прикинуть, что он может сегодня сделать для осуществления своего Великого Стратегического Плана. Разумеется, его план был связан с Фрези. С ней и только с ней. Егор решил, что должен сделать из нее настоящую звезду, стать ее продюсером. Но для этого у него не было ни связей, ни специальных знаний. Вереск нашел в Москве гуманитарный университет, который готовил по специальности «продюсер шоу-бизнеса», и теперь боролся с проблемами, возникшими при заполнении анкеты. Его отвлек звонок телефона.