Андрей Голубев - Две грани

Команду они хорошую создали.
Федя ещё брата подтянул.
Получилось серьёзное мирозданье.
И всё-таки режим войны втянул.

Да, Федя умел говорить,
И он многое чего разрулил.
Искусство могли творить.
Защитный дух тогда бурлил.

Был чистейший там порядок,
В этом «грязноватом» месте.
Тысячи прошли нападок.
Были по-братски вместе.

Вместе шли на толпу.
Плечо товарища поднимало.
Пробился Федя через скорлупу.
Уверенность в нём нарастала.

За ночь десятками шли конфликты.
Не успевали руки-ноги заживать.
Принимали постоянно вердикты,
Чтобы правду свою отстоять.
Историй там, конечно, масса,
Тех героических проявлений.
Расскажу немного для окраски,
Передавая духовитость творений.

История, как впечатлился парень,
Что духом можно горы прошибать.
Он опыту такому благодарен.
Немножко смог себя познать.

Пришёл однажды на работу.
Напарники ещё отдыхали.
Расслаблен, не ожидал подвоха.
А персонал уже достали.

Большая группа молодых парней
Вела себя неадекватно.
По-своему, им было веселей,
Но персонал страдал нещадно.

Они ничего в баре не брали,
И беспорядок страшный наводили.
Девчонок-персонал унижали.
И чёрт их знает, что ещё творили.

По лестнице Федя поднялся,
Глаза спросонья потирая,
Шокировался, заодно проснулся.
Как в ад зашёл, а не ворота рая.
Девочки к нему бежали,
Как к долгожданному спасителю.
Давно уже устали,
Происходящее отвратительно.

Не оценил Федя реальность,
Но понадеялся на свой дух.
Рискованная была ненормальность.
Везло ему, миновал разрух.

Подошёл корректно к ребятам,
И вызвал на улицу, на разговор.
Пошёл вперёд, готовясь к дебатам,
Надеясь на дипломатичный договор.

Вниз когда сошёл и обернулся,
Шок ощутил и сразу проснулся.
Парней стояло двадцать человек.
И мысль: «Останусь здесь навек».

Уже деваться некуда.
Процесс в динамике запущен.
Звонить ребятам некогда.
Быть остаётся ведущим.

Выразив корректно уваженье,
Намекнув на сделанный ущерб,
Мирно предложил расстаться,
Охраны подчёркивая герб.
И поискать другое место,
Проблем взаимно не создавать.
Рискованно, но вполне уместно.
Реально могли наподдать.

Возникли некоторые вспышки,
Найдутся всегда неадекваты,
Но в целом подошли к подвижке.
Частично поняли, что виноваты.

И неожиданно ушли…
Федя оказался в шоке.
Какие силы его уберегли?
И можно взять это в уроки?

До сих пор это загадка,
Как разрешился весь конфликт.
А репутацию прибавил для порядка.
Подумал: «Как же дух велик».

Покажу теперь другой эпизод,
За который гордость греет.
И это был особый год.
Не каждый такое преодолеет.

Казалось, был обычный вечер.
Работу делали на совесть.
Хочу, чтоб был увековечен,
В поэму, а может в повесть.
Людей за сотню отдыхало.
Нашлись очередные хулиганы.
И просто пить им было мало,
А поступили очень бранно.

Плевали на пол и матерились,
Провоцировать охрану стремились.
Получили с десяток замечаний
Прежде, чем перейти к изгнанию.

Охрана получила оскорбленья,
И это охранная часть жизни.
Не сдержался Федя в те мгновения.
Был предел, и стали ненавистны.

Втроём охрана семерых помяла.
Но аккуратно, те бежали.
Угрозы эта компания кричала,
Порвать в клочья обещали.

Посмеялись ребята над храбрецами,
И ушли делать дальше работу.
Преклоняюсь перед их сердцами
И духом, питавшим их природу.

Но это был не конец,
А только самое начало.
Не выдержал бы и крутой боец.
Обстановка не располагала.
Получил яркое впечатление
Фёдор, находясь в центре.
С двух сторон наступление,
Оказавшись в эпицентре.

В зелёной форме бежали
Молодые медовские курсанты.
Они отмщенья желали,
За тех семерых диверсантов.

Охранников берцами топтали
С ремнями вместо кастетов.
Только охранников не смяли,
Хоть и оставили приветов.

Два раза Федю вырубали.
Он думал, что коньки оставит.
Напарники последствий избежали.
А к лысине звезду прибавит.

Охранники – простые герои.
Не сломали их, а курсанты опозорились.
Это время было дорогое.
А дальше жизнь перестроилась.

Начало обычного вечера.
Охрана готовится к работе.
Спокойствием отмечена,
Не обременённая заботой.

Важно уметь расслабляться,
С мобильностью чередоваться.
Конфликты и так на каждом шагу.
И лучше не давать шанса врагу.
Сразу быстренько собраться,
А будет время – расслабляться.

С напарниками Федя сидел,
На пространство «Томички» глядел.
Интересный заметил эпизод:
Парень шёл через проход,
Чужое пиво со столика взял,
Выпил и дальше заковылял.

Окликнул Федя нарушителя,
Провокатора и соблазнителя.
А тот со страху побежал,
В погоню будто приглашал.
Охрана решила размяться,
Операцией «Погоня» заняться.
Федя сел ему на хвост,
Покидая временно пост
И погнал по гор. саду,
Не надеясь на награду.

Напарники поддержали операцию,
Держа марку и репутацию.
Пока Федя его гонял
И в напряжении держал,
Бросились в машине наперерез,
Делая траектории срез.

Технично перехватили,
Поймали и скрутили.
Привели на разговор,
Предлагая договор:
«Больше так не шалить,
Пиво чужое не пить».

Мелочь любая важна для порядка,
А охрана сделала зарядку.
И проверили мобильность,
Внимательность, оперативность.

В шоке парень уходил,
Урок хороший получил.
«Томичка» – не место для баловства,
Хулиганства, воровства.
На совесть работает охрана.
Рискуя здоровьем, получая раны.

Федя не был крутым бойцом,
Только всегда защищался.
Встречал опасность лицом,
И момента дожидался.
Первым не нападал,
Противника реакции ждал.

Хулиган один в «Томичке»
Нарвался по привычке.
Начал яро заводиться,
Провоцировать стремиться.

Разделся и круги нарезал,
Драться с собой приглашал.
В поступках уже накосячил,
Неадекватно всё портачил.
Плевался на пол и ругался,
Откровенно в стельку нажрался.

Ситуация была накалённая:
Вокруг зрители набежали,
В ситуацию включённые,
Крови и зрелища желали.
Подначивали хулигана избить,
Откровенно поколотить.
Будто гладиаторский бой,
Требующий в смерть забой.