Андрей Голубев - Охота на Лиса

Оле и Лене посвящается

«Совершенно секретно.

От Командующего III Ударным Флотом Земной Конфедерации

Командиру 12 авианосной эскадры вице-адмиралу А.Дж. Макаллистеру

В связи с последними случаями нападений на гражданские суда Земной Конфедерации в секторе 2-13-28 приказываю:

1. Обеспечить постоянное патрулирование пространственной границы Земной Конфедерации.

2. Обеспечить постоянный контроль за точками гиперпространственных переходов в звездных системах Палладия, Медина, Троя, Дамаск, Лисандр.

3. По возможности обеспечить безопасность коммерческих трасс в указанных системах.

4. Во взаимодействии с контрразведкой флота и гражданской администрацией планет принять меры к установлению и задержанию лиц, причастных к нападениям на гражданские суда в секторе.

Приложение 1. Оперативная сводка по сектору Скорпиона.

Приложение 2. Аналитическая справка РУ III УФ ЗК 1 1 Разведывательное управление Третьего Ударного Флота Земной Конфедерации

Дата 185.3058

Подпись

Конец сообщения»

…Карточка легко скользнула в ридер и на экране замигала надпись:

«Сканирую возможные вакансии. Пожалуйста, подождите.»

Лейтенант Джек Митчелл откинулся на жестком пластиковом стуле и огляделся. Огромный зал биржи труда был полон. Восходящее солнце сквозь прозрачные стены заливало своим светом ровные ряды терминалов и сидящих вдоль них счастливчиков. На улице, где продолжала бесноваться толпа, становилось жарко, а здесь, в зале, кондиционеры обеспечивали почти ночную прохладу. Но не могли справиться с запахом сотен давно не мытых тел. Впрочем, Митчелла это мало интересовало.

За полгода жизни, вернее, существования на планете Медина он привык к еде из помойных баков, постоянному унижению, к яростным и бестолковым дракам из-за пары монет или бутылки дешевого пойла в глухих подворотнях. Привык, но не смирился.

Можно сказать, что в этой дыре он оказался случайно.

После демобилизации (которой на флоте придумали массу нецензурных эпитетов, самым мягким из которых был «пинок под зад») он решил вернуться на родную планету. Родители погибли во второй год войны, когда хеллары прорвались к Нью-Терре. Столица была стерта в пыль орбитальным ударом, эвакуировать успели не всех. Митчелл, нелюдимый от природы, так и не завел полезных знакомств во флоте. Оставалось надеяться, что друзья детства, которые теперь уже достигли определенного статуса, помогут ему встать на ноги или хотя бы найти работу на первое время.

Он получил расчет, оказавшийся даже выше его ожиданий, и купил билет на рейс, который должен был доставить его домой. Рейс был всего с одной пересадкой, в шесть часов. И эта пересадка была на Медине. Чтобы скоротать время до посадки, он зашел в бар выпить кофе и посмотреть новости. Через полчаса в бар ввалилась шумная компания местных отморозков, что-то орущих на своем гортанном языке. Он уже расплатился и собирался уйти, но краем глаза увидел, что один из парней направился к девушке в форме техсостава флота. Не будь на ней формы, он бы так и ушел, вернулся на Нью-Терру, и теперь у него была бы работа, а может быть и семья. Но девушка была флотской, а значит – своей. И когда обдолбанный урод после пары фраз залепил ей пощечину, он понял, что не сможет уйти.

Дальше он помнил смутно. Ударившего девушку он вырубил сразу, потом, кажется, еще успел пару раз отмахнуться. А дальше была боль, три ножевых, два дня в реанимации и десять – в камере регенерации. Флотская страховка была аннулирована при демобилизации, и за лечение пришлось платить. У него осталась всего пара тысяч, на билет их не хватало, и, выйдя из больницы, ему пришлось отдать половину, чтобы зарегистрироваться на этой бирже труда. С тех пор он приходил сюда каждое утро вот уже почти полгода. С первыми лучами солнца открывались широкие стеклянные двери, и толпа с ревом устремлялась внутрь. Иногда, расталкивая таких же, как он, неудачников и закрывая голову от ударов полицейских дубинок, ему удавалось прорваться в этот зал. Он с замиранием сердца вставлял свою идентификационную карточку в терминал, и всякий раз получал один и тот же ответ: «Поиск закончен. По вашей специальности вакансий не найдено. Всего наилучшего !»

Он был никому не нужен. В эти моменты он часто вспоминал свой первый день в рядах Флота Земной Конфедерации. Тогда, семнадцатилетним подростком Джек стоял перед входом в огромное здание на Нью-Терре и с замиранием сердца читал выбитый на фронтоне девиз: «Флот не бросает своих». Он верил в это. Верил все полтора года ускоренных курсов летного состава, когда скупые сводки сообщали о гибели целых флотов, а эскадры хелларов выходили на низкие орбиты беззащитных миров и сбрасывали биологические бомбы. В те дни казалось, что человечество обречено, что земные технологии настолько уступают вражеским, что борьба бессмысленна, она лишь оттягивает неизбежное. Но их все равно готовили. Каждый день, без увольнительных и отпусков…

Он помнил свои первые дни на эскортном авианосце «Банкер Хилл». Они даже не успели распаковать вещи. Шестой флот шел на выручку земных колоний в системе Ориона, и их сразу бросили в самое пекло. Из его однокурсников, двадцати едва научившихся летать юнцов, за три дня в живых осталось двое. Пять-семь боевых вылетов в сутки просто не оставляли никаких шансов. Битва за Орион стала переломным моментом войны, но тогда они этого не знали. Девятнадцатилетние пацаны даже не надеялись выжить. Они просто садились в кокпиты истребителей и шли в мясорубку, надеясь забрать с собой как можно больше хелларов. Многим это так и не удалось. Для большинства первый вылет оказался последним. Но они верили, что бы ни случилось – Флот не бросает своих. Их всегда будут помнить, живых, мертвых, – всех…

Митчелл помнил безысходность, с которой смотрел на медленно приближающийся шар планеты. Его «Валькирию» разрезало пополам удачным залпом заградительного огня хелларского крейсера, и он падал в гравитационный колодец планеты. Вокруг все еще кипел бой, и надежды на спасение не было никакой. Он готовился умереть, но продолжал верить. Ему оставалось всего несколько минут, когда на экстренной частоте он услышал голос ведомого: «Джек, держись, я рядом !».

Тогда он понял, что не сможет жить без флота, без братства смертельно уставших, отчаянных, обреченных людей.

Они никогда не думали о завтрашнем дне. Для них его просто не было. В любую секунду они могли стать облаком плазмы, рассеивающимся в пронизанном залпами пространстве, или разорванными мгновенной декомпрессией трупами в искореженных отсеках гигантских кораблей. Они учились на ошибках других, потому что ошибиться самому можно было только однажды. Они шли в бой и выли от счастья и боли в сведенных перегрузками мышцах, когда истребитель касался летной палубы родного авианосца, и засыпали на полуслове в тесных кубриках. Те немногие, кому удалось выжить в этом урагане смерти, стали асами, и под кокпитами их машин, нанесенные трафаретом, чернели десятки силуэтов вражеских истребителей.