Артур Прокопчук - Беларусь. XX век, железный век. Взгляд из окна своего дома

После известного «Рижского мирного договора» (1920) и многих решений Политического руководства в Москве, земли Беларуси так расчленили, что возник по образному выражению беларуского писателя и журналиста, Михаила Голденкова «эдакий европейский Курдистан», то есть «Беларусь: польская, российская и непосредственно БССР».

Нашу многочисленную фамилию разрезали новые границы, дедушка Александр после этих «переделов» смог увидеть свою родную сестру, бабушку Зину Павлович (в замужестве Валецкая), через 50 лет. Естественно, что это могло произойти только после смерти «вождя всех времен и народов».

Надо добавить, что распад, раздел беларуских семей начался еще до революционных событий 1917 года и Первой мировой войны. Массовые отъезды наиболее предприимчивых беларусов начались на изломе двух столетий.

В 1897—1914 годы от безземелья и безработицы в США и Канаду ушла (по Калубовичу [27]) 5-я волна массовой беларуской эмиграции, на этот раз экономической. Российская статистика скрывает ее губительные для беларуской нации показатели. Беларуский ученый, исследователь Аркадий Смолич оценивал ее приблизительно в 300—500 тысяч.

Аркадий Антонович Смолич (1891 – 1938) – общественный и политический деятель, учёный в области экономики, сельского хозяйства, картографии и географии. Родился в 1891 г. в деревне Бацевичи Кличевского района Могилёвской области. В 1916 г. окончил Новоалександрийский институт сельского хозяйства и лесоводства в Пулавах (Польша). Один из лидеров Белорусской социалистической громады и Беларусской Народной Республики. Работал в Наркомате земледелия БГУ, где создал кафедру краеведения и географический кабинет. Был одним из основателей Академии наук БССР, стал первым профессором географии. Был репрессирован и в 1938 г. расстрелян (Википедия).

Из политических эмигрантов того времени можно надо вспомнить поэтессу Тётку (Э. Пашкевич) и писателя Ф. Олехновича, эмигрировавших в Австрию.

Ф. Олехнович – драматург и театральный деятель, после трехлетней эмиграции (1910—13 гг.) поверил в объявленную в 1913 году в честь 300-летия династии Романовых амнистию, вернулся домой, но царским правительством был посажен на год в тюрьму. Позже советские власти на 7 лет сослали его в Соловки [26].

Минск начала 20-х годов представлял яркое, в этническом смысле, людское скопление. Даже названия районов города свидетельствовали о долговременном проживании в нем, по-крайней мере, четырех национальностей (точнее пяти), каждая из которых давно и прочно обосновалась на своей территории, в своих кварталах и улицах…

Наша семья, хотя состояла в то время, в основном, из беларусов, как уже упоминалось, собралась в Минске и жила в районе «Ляховка». Не берусь утверждать, какие там тогда жили «ляхи», что и до сих пор на беларуском языке означает «поляки», но уж «Кальвария» (сегодня городское католическое кладбище) или «Татарские огороды», где когда-то стояла мечеть, дожили до советского времени, до дней моего детства, протекавшего на Интернациональной улице, ранее называвшейся Соборной.

В 40-е годы через них мы ходили купаться на городское озеро, и всегда, почему-то с опаской, пробегали мимо разрушенной мечети. Мама часто навещала тётю Риту (Матусевич) на Сторожёвке и на перекопанном трактором кладбище, примкнувшем к «Кальварии», как-то споткнулась на вывороченную могильную плиту с надписью «Валаханович Севастьян» – это было местом упокоения моего прадеда с материнской стороны.

Соседняя с нашей улицей, «Нямига» с «Холодной» (большой) синагогой, была местом плотного проживания минской еврейской диаспоры, с которой мы соседствовали и всегда тесно общались. А до революции дед туда приезжал купить, как он говаривал, «колониальный товар», например, ананас.

«Холодная» синагога, ниже – хедер на Немиге

Минск, 1948 год. Художник А. Наливаев

Поляков или католиков-беларусов было прежде, до войны, очень много, но тут постаралась советская власть, а точнее её органы НКВД. Минских же евреев почти поголовно уничтожили во время войны 41—45 года немецкие оккупанты.

Необходимо привести несколько справок, чтобы стало понятно, как решался в разное время новой советской властью «национальный вопрос», например, связанный с поляками, веками проживавшими на этих землях. Тем более, что этим долгое время ведал первый Наркомнац страны Советов И. Сталин.

Еще в 1921 году в Польше была проведена всеобщая перепись населения, проживающего после подписания мирных соглашений с РСФСР, на территории Белостокского, Новогрудского, Полесского воеводств и Виленского административного округа, где проживало 3,4 млн. человек. Из них 1,885 млн. (54,1%) отождествляли себя с поляками» [36].

На советской территории Беларуси шла, в свою очередь, другая форма организации местного населения.

Первые польские национальные советы возникают в республике в 1925 году, как проявление национально-государственного строительства, в результате которого в СССР появились автономные республики, автономные области и национальные округа. В конце 1920-х начале 1930-х годов в республике происходит значительное расширение сети польских национально-территориальных образований.

БССР граничила с Польшей, которую руководство СССР рассматривало как плацдарм для начала антисоветской интервенции западных стран. В таких условиях расширение сети польских национальных образований могло стать мощным средством доказательства преимущества советской национальной политики в сравнении с политикой польских властей в отношении национальных меньшинств и тем самым усилить просоветские настроения среди беларусов и части поляков в Польше. Прежде всего провести массовую коллективизацию в районах сложившегося «хуторного хозяйства»

С 1928 по 1932 год количество польских национальных советов возросло с 19 до 40.

Постановлением ЦИК БССР от 15 марта 1932 года был образован первый в республике национальный, административный Койдановский польский район в составе 16 сельсоветов и Койдановского местечкового Совета (10 сельсоветов – польских, 5 – беларуских, 1 – литовский). Позже район был переименован в «Дзержинский» (29 июня 1932 г.) [19].

«Хотя в 10 из 16 сельсоветов польское население по данным местных властей составляло большинство, в целом по району поляков было 49,4% (белорусов – 45,31%, евреев – 4,69%, других – 0,59%). Таким образом, фактически при образовании национального польского района произошла подмена официального критерия («абсолютное большинство титульного населения») другим («абсолютное большинство национальных административно-территориальных единиц» – сельсоветов)» [20].