Евгений Ерофеев - Не буди лихо…

– Но ты же меня еще любишь? Все еще можно исправить, – проскрипела она, распахивая объятия на кухне Толкуна.

Тот молча встал, допил чай до конца, открыл входную дверь и тихо попросил:

– Уйди.

Душа безмолвствовала и не просилась, как раньше, вырваться из бренного тела. Толкун с интересом смотрел на мир, а мир смотрел на него.

Сергею Петровичу очень нравилось жить тут. Он и не думал возвращаться в Петербург, лишь изредка приезжал туда проведать пьющих родителей. Жизнь шла своим чередом, годы летели все быстрее, вот уже и замаячил миллениум.

Холостой Толкун, до сих пор работая на местном заводе, вдруг решился на весьма опрометчивый поступок. Ни с того ни с сего, к вящему удивлению своих соседей, он вдруг начал строить что-то монументальное прямо рядом со своим домом. Сначала ходили сплетни, что это гараж и ушлый Сергей Петрович наконец-то наворовался как следует и купит «жигули». Но непонятное строение из белого кирпича и не думало обзаводиться крышей. Вырос как на дрожжах высокий второй этаж. Ну а когда постройка начала потихоньку обрастать третьим этажом, живущие рядом люди начали недовольно шептаться. Как вообще Толкун смог получить разрешение на такое «чудо»? Да и зачем оно нужно посередине дачного поселка?

Стройкой занимался лично Сергей Петрович. По выходным он изредка приглашал двух своих коллег на подмогу, и вместе они возводили аляповатое нечто несколько месяцев кряду. Эксцентричный хозяин все продолжал и продолжал копошиться в вечной стройке годами, не думая останавливаться. Соседи уже привыкли к его постоянной активности, поэтому не лезли с расспросами. Но все так или иначе хотели понять причину, по которой сумасбродному Толкуну приспичило строить сомнительного вида бандуру…

Как-то раз в ночную смену Толкуну пришла в голову безумная идея. Он решил построить новый дом. Старый уже давно перешел в разряд «ветхой развалины», то тут, то там уже начали появляться новомодные домики европейского образца. Но средств и возможностей нанимать строителей не было, Сергей Петрович привык жить скромно и экономно. Первый этаж широким жестом был отведен под склад и гараж (хотя никакой машины у него на ту пору не было), а второй и третий Сергей Петрович отводил под свои «апартаменты», как он сам горделиво именовал их. Год за годом дом обрастал все новыми и новыми деталями – как внутри, так и снаружи. И скоро аляповатая конструкция стала этакой местной достопримечательностью, памятником перестроечного конструктивизма, а старожилы не могли представить себе другой картины из окна. Да и дядя Сереня, сам того не осознавая, стал неотъемлемой частью уютной жизни на Дорожной улице. Большой, степенный и важный, он расхаживал по улице вдоль своего забора, все придумывая и придумывая новые архитектурные решения. Соседские дети по-доброму посмеивались над седым, вечно небритым толстяком, он знал об этом, но был не против. По его чуть припухшим векам и неизменной щетине живущие неподалеку бабульки подозревали, что он не дурак заложить за галстук, но скоро эти нелепые подозрения развеялись как дым. Чудаком он был безобидным и никому не досаждал. Больше своей стройки Толкун любил быть в курсе всего на свете. Началось это давно, в начале девяностых он увидел телевизионную передачу о заговоре мирового закулисья. В ней ведущий тревожным голосом рассказывал о страшнейшем заговоре против всего человечества, о готовящихся ужасах и смуте, о народных волнениях. Простодушный Толкун, застыв с дымящейся чашкой чая в руках, слушал мерзкие пророчества, а в голове уже зрел план подготовки к обороне. С тех пор он начал методично готовить свое жилище к долгосрочной осаде. И хотя все его действия были смехотворны, самого Сергея Петровича это устраивало. Это было своеобразным хобби – монтировать системы видеонаблюдения, укреплять забор, откладывать деньги на покупку патронов, устанавливать прожектора и тайники, ставить на двери ненужные защелки и цепочки. Толкуна это успокаивало, и, занимаясь подобным, он испытывал ни с чем не сравнимый кайф. Скоро он взял под опеку всю округу. Темными зимними вечерами он с биноклем зорко следил за близлежащими покинутыми участками и домами, фактически бесплатно осуществляя функции сторожа. Соседи поняли, что с Сергеем Петровичем не забалуешь, когда однажды спонтанно приехали посреди ночи на дачу. Дверь примерзла и не думала открываться, глава семейства копошился с замком, тихо матерясь, как вдруг тьму разрезал яркий луч мощнейшего фонаря, а с балкона Толкуна раздался скрипучий гнусавый голос:

– Леша, это ты?

Получив утвердительный ответ, Сергей Петрович еще несколько секунд понаблюдал за происходящим и только потом вырубил прожектор.

Он первее всех узнавал, кто продал участок, кто купил новую машину, когда Степановы будут строить забор и что за три участка от него сдают дачу на лето. Если кому-то нужны были свежие сплетни и вести, то обращались всегда к владельцу несуразного огромного полудома-полусклада. Однако, друзей и приятелей Толкуна можно было пересчитать по пальцам одной руки, он вел уединенный образ жизни, получая удовольствие от своего одиночества.

Этот холодный вечер не стал особенным. Как и обычно, Сергей Петрович дежурил у себя наверху в «командном пункте», как он называл спальню, совмещенную с кабинетом. Что-то привлекло его внимание на мониторе, показывающем изображение с улицы. Прямо посередине дороги бежал человек. Толкун сделал картинку побольше и прильнул к экрану:

– Интересно, что за дела?

Некто проскочил мимо камеры с такой скоростью, что тайный наблюдатель даже не успел глазом моргнуть. Но тут стало еще интереснее – следом за неизвестным субъектом появилось еще что-то. Сперва Сергей Петрович подумал, что это собака, но скоро понял, что ошибается. Это был человек. Только он преследовал свою жертву весьма пугающим образом, живо передвигаясь на всех четырех конечностях, ловко притягивая ноги к рукам. При этом преследователь был «размыт» и нечеток, камера не могла сфокусироваться на его изображении. Толкун почувствовал неприятный холодок на загривке. Он быстро встал, задев объемным пузом клавиатуру, и направился к балкону. Бесшумно открылся недавно установленный стеклопакет, а бдительный пенсионер уже всматривался вслед исчезнувшим. Тут он услышал, как на участке напротив громко хрустнула ветка. Что-то черное быстро перемахнуло забор и стремительно исчезло во тьме. Судя по треску кустов, это «что-то» тоже двигалось в направлении дороги.

Толкун еще долго не спал, все перематывая и перематывая запись видеокамер. Даже когда он уже лег в кровать, перед глазами все стоял скачущий на карачках «мутный» человек. Сергей Петрович успокоился только тогда, когда положил на кровать рядом с собой потрепанный дробовик, предварительно зарядив его.