Наталья Олива - Хрустальная тайна

И Аня стала обживаться. На свой рабочий стол она поставила семейную фотографию: мама, отец, бабушка и она, ей только что исполнилось девять лет. Снимок был сделан перед экспедицией в Крым, из которой родители уже не вернулись. Такими и запомнила их Аня. Эта фотография была ей особенно дорога. Здесь же она положила дедушкину книгу по этнографии. В хрустальную вазу, которую принесла из дома, поставила чайную розу и решила, что розы всегда будут стоять у неё на столе. Именно этот сорт роз Аня особенно любила. С чайными розами была связана одна очень красивая романтическая история, которую Ане рассказала её бабушка. Во время Великой Отечественной войны Анастасия Павловна жила в эвакуации, в древнем и прекрасном городе Самарканде. Её соседкой по комнате была молоденькая девчушка – украиночка Стефа, которая накануне войны вышла замуж. Муж её на следующий день после свадьбы ушёл на фронт, подарив на прощание чайную розу. И всю войну, всю эту тревожную вечность ожидания, она каждые три дня ставила в вазу свежую чайную розу. Одному Богу известно, где она её доставала! Но Стефа ни секунды не сомневалась, что любимый вернётся. Этот цветок не мог обмануть её надежды. И муж действительно вернулся, прошёл всю войну и вернулся, единственный мужчина из всей деревни. Ане нравились любые розы, но эта история так поразила воображение юной девочки, что она загадала желание: именно чайные розы помогут ей найти свою любовь – единственную, настоящую, одну на всю жизнь.

Когда же на следующий день Аня вошла в кабинет, ей бросилось в глаза, что на столе не было фотографии. Она обыскала стол, заглянула под него, проверила все выдвижные ящички, но фотографии нигде не было. Что же это, чья-то глупая шутка? Вот как встретил её «дружный коллектив»!

– Аня, – в кабинет вошла Клава Стрельникова, – Петя просил тебя включить компьютер и открыть музейный сайт. Он проверяет сеть. Что с тобой? – Клава увидела слёзы на глазах Ани. – Что случилось?

– Я вчера поставила на свой стол семейную фотографию. Её нет.

– Погоди, успокойся. Я видела твою фотографию. Более того, когда я уходила вечером, а уходила я последняя, она стояла на столе. В кабинет, кроме тебя, сегодня ещё никто не входил. Поэтому я думаю, что нет никаких оснований для беспокойства: просто твою фотографию взял призрак.

Клава произнесла эту фразу обыденно, мимоходом, как нечто само собой разумеющееся. Однако тут же поняла, что совершила глупость, поскольку новенькая не была ещё посвящена в музейные легенды. Она в растерянности замолчала, увидев, какую реакцию произвели её слова на Аню.

– Ты что, издеваешься? – от возмущения у неё дрожал голос, – какой ещё призрак?

– Аня, ты успокойся, я не шучу и уж тем более не издеваюсь. У нас тут действительно происходят иногда необъяснимые явления. Ещё с дореволюционной поры шалит здесь хозяин этого особняка. А фотография твоя обязательно найдётся. Просто она сейчас где-то в другом месте.

На столе у Ани зазвонил телефон.

– Воронцова, включите компьютер и откройте музейный сайт. Срочно. Тэ. Че. Ка.

Аня засмеялась и подошла к компьютеру.

– Рубцов телеграмму прислал? – улыбнулась Клава.

– Что-то вроде того.

– Это в его репертуаре. Мировой парень. Ты расспроси его на досуге о Карагодове, он тебе всё популярно объяснит. Очень он его уважает.

– Кого? – не поняла Аня.

– Епифан Карагодов – некогда владелец этого особняка, ныне привидение, он же призрак. Я не очень в это верю, хотя порой не могу с рациональной точки зрения объяснить ту чертовщину, которая иногда тут происходит. А вот Петя – его фанат и преданный поклонник. А ещё хочу тебя поздравить.

– С чем? – удивилась Аня.

– Ты долго верой и правдой будешь служить нашему музею.

– Откуда ты знаешь? Может быть, я, как многие другие, не выдержу здесь более полугода?

– Выдержишь! – уверенным тоном заявила Клава. Она немного помолчала, а потом торжественно выдала:

– У тех, кто не задерживается в нашем музее, Епифан никогда не берёт личные вещи. Только у избранных. Так было и со мной, и с Петей, и с Викой. Так что добро пожаловать! Исчезновение фотографии – добрый знак. Вот увидишь, уже сегодня он тебе её вернёт.

Клава улыбалась, и Аня так и не смогла понять, шутит она или говорит серьёзно.

– Ты посиди пока за компьютером, может быть, ещё понадобишься Пете Рубцову, а у меня есть неотложное дело.

И Клава выпорхнула из кабинета.

– Странно, – подумала Аня, – полненькая, а такая грациозная. Движется словно балерина – легко и плавно.

И тут из компьютера полилась музыка – полонез Огинского. Аня вздрогнула, она очень любила эту мелодию. На экране засветился текст: «Анна Алексеевна! Мы рады приветствовать Вас в нашем коллективе. Примите от нас этот скромный букет и извините, что мы без приглашения к Вам на чай с тортом»! Внизу плавала подпись: «Мы».

Аня смотрела на приветствие и ничего не понимала. Вдруг открылась дверь, и толпа людей, из которых Ане были знакомы пока только Вика и Клава, громко и дружно проскандировала: «Поздравляем со вступлением в ряды музейных работников»! Затем прогремело троекратное «ура»! С огромным букетом красных роз к ней подошёл молодой мужчина, жеманно, словно барышня, сделал реверанс и вручил цветы. Все рассмеялись.

– Позвольте представиться – Пётр Рубцов, компьютерный гений и историк по совместительству.

Все снова рассмеялись.

– Наоборот, Петя, ты опять перепутал: историк, а потом уже компьютерный гений. – От группы отделилась Вика Сенягина с тортом в руках. – Клава, давай чашки, Василий Петрович, наливай!

Вместе с чашками на столе появились коньячные рюмочки. Водитель Василий Петрович быстро разлил коньяк.

– Ну что, Аня, добро пожаловать в наш дружный коллектив! – Виктория пригубила рюмочку, показав пример остальным присутствующим.

Все, кроме водителя, выпили коньяк. Клава разрезала торт, Вика разлила кипяток по чашкам, в которые предварительно бросила пакетики с чаем. В кабинете стоял шумный гомон и смех. Вика подводила Аню к каждому из присутствующих и знакомила. Среди тех, кто пришел поздравить её с началом трудовой деятельности, были не только научные сотрудники, но и смотрители. Сапожниковой не было. Она, как разъяснила Ане Вика, никогда не посещала такого рода мероприятий и всегда держалась от коллектива особняком.

Через пятнадцать минут шумная компания исчезла так же неожиданно, как и появилась.

– Что поделать? – пожала плечами Клава, – рабочий день никто не отменял.

После чаепития Аня вместе с Клавой и Викой отправилась знакомиться с музеем и его фондами.

Располагался музей в центре города. Это был роскошный особняк, построенный в середине девятнадцатого века известным на всю Россию купцом первой гильдии Епифаном Трофимовичем Карагодовым. Человек этот вошёл в историю родного города своей экстравагантностью. Он всегда и во всём стремился быть не таким, как все прочие представители его сословия. И это ему удалось. Ярким примером тому может служить дом купца, вернее, архитектура этого, без преувеличения, грандиозного сооружения. В настоящее время дом является наглядным пособием для студентов-архитекторов, поскольку в нём смешано сразу несколько архитектурных стилей.