Мария Башняк - Тьма

© Мария Башняк, 2018

ISBN 978-5-4493-4118-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Вместо предисловия

На город М* обрушилась тьма. Незаметно и неожиданно. Однажды солнце зашло за горизонт и больше не появлялось.

Мартин сидел на вершине сопки в ожидании рассвета. Поначалу он был воодушевлен надеждой, но вскоре ее обволокла беспросветная тьма.

От домов, улиц, машин, памятников, деревьев не осталось и контура. Даже люди потеряли свои силуэты. Оттого ли, что были так же черны, как и тьма, или, напротив, потому, что были кристально прозрачны и, поэтому, невидимы во тьме.

Все поглотила она… тьма.

Первое время люди по привычке ходили на работу, в магазины, школы. Однако скоро привычные образы стали стираться даже из их сознания. Тьма проникла и сюда.

Ничего больше не существовало. Ничего. Только тело, которое ощущалось благодаря биению сердца и выделяемому теплу. Глаза, руки, ноги существовали без надобности. Только сердце ритмично стучало в тишине, напоминая о присутствии жизни. Однако вскоре, привыкнув к монотонному стуку, человек уже не ощущалсвое тело, и оно перестало существовать. Тьма поглотила его.

Ничего больше не существовало. Ничего не было. Даже тела. Только что-то не давало покоя, беспрерывно болтая и выстраивая сотни тысяч вариантов и комбинаций. Это был разум. Он все еще был. Но потом он устал и куда-то исчез. Думаю, заснул.

Но все равно нечто нарушало мировую тишину. Появлялись образы. Они были ватные и полуфантастические. Потом и их не стало.

Каждый человек города М* остался наедине с самим собой. Без мишуры, отвлекающих предметов и фраз. Один на один.

*****

В городе М* началась паника. Жители не были готовы к откровению. Испытание оказалось непосильным. В одночасье они обратились не вовне, а вовнутрь, и это испугало. Мало кто оказался готов познать себя, увидеть свою сущность. Не было больше отвлекающих от сути глаз, рук, движений, звуков, ушей. Не было ничего лишнего. Осталось лишь самое главное – душа. Душа, которую привыкли не слышать, истина которой едва доносилась сквозь толщу вульгарного смеха, пошлых разговоров, отвратительного поведения и поступков, черного завистливого глаза и череды бессмысленных движений.

Когда привычная мишура улетучилась, каждый вдруг почувствовал абсурдностьзаданного ритма и осознал, что все это не настолько важно. Знакомство с собой во тьме убивало то, что казалось настоящим, ради возрождения того, существование чего не ощущали, но что являлось единственной правдой среди маскарада света и тени.

Кто захочет признать, что все его труды напрасны, что все, что он делал, – пустой бег по кругу. Кто, признав поражение, сможет сделать что-то по-настоящему стоящее, пускай длиною в полшага и ценою в жизнь?

Итак, в городе М* началась паника, и это было предопределено.

Лишь Мартин сидел на сопке в ожидании солнца, которое должно было спасти или вновь оградить жителей города М* от самих себя.

День первый

Лишь только один житель города М* рукоплескал тьме. Это был человек без лица. Когда-то потеряв привычную внешнюю форму, он вдруг утратил внутреннее содержание в глазах окружающих.

Ах, эти глаза… Смотрят, да не видят. Как когда-то Эдип избавился от них, так и город М* лишилсясвета во имя прозрения.

Благодаря тьме, поглотившей изуродованную внешнюю форму, человек без лица вновь обрел внутреннее содержание. Его внешность более не вызывала ужас и отвращение. Уродство формы окутала тьма, и он перестал быть изгоем общества. В первый же день сотни рук, которые отныне выполняли функцию глаз, исследовали каждый сантиметр омерзительных шрамов, но, вместо гадких реплик в свой адрес, человек без лица слышал лишь робкие извиняющиеся незнакомые голоса.

Вскоре у человека без лица появилось много друзей и знакомых. Его альтруизм и человеколюбие породило всеобщую любовь и признание. С приходом тьмы человек без лица превратился в прекрасное творение, идеал, к которому стоит стремиться каждому. Так считало его окружение. Ни о какой магии здесь речи не шло. Человек без лица остался прежним. Город М* ничуть не изменился, да и его обитатели не подверглись метаморфозам. Изменилось вѝдение.

****

Слепаядевушка, пожалуй, была единственной жительницей города М*, в жизни которой, с наступлением тьмы, ничего не произошло. Разве что теперь, по мнению окружающих, она превратилась в поводыря во тьме. Из слепой она вдруг стала самой видящей обитательницей таинственного города, утратившего свет.

****

Для художника отсутствие света было сопоставимо с апокалипсисом. Он вдруг осознал свою никчемность и беспомощность. Основа его мировоззрения испарилась. Формы, игра света и тени – все это прекратило свое существование. Кто он теперь и зачем существует?

****

Музыканту повезло чуть больше. Чтобы путешествовать по галактикам, ему не нужен был свет. Он вполне обходился звуками и совершенством воспроизводимых гармоний. Музыкант и раньше-то любил играть с закрытыми глазами. Наличие света зачастую лишь отвлекало его от сути. Одним словом, даже во тьме он чувствовал себя вполне комфортно, но, опять-таки, не вследствие самодостаточности, а благодаря наличию музыкального инструмента.

****

У человека без лица были его омерзительные шрамы. У слепой девушки – ее слепота. У художника – вѝдение. У музыканта – инструмент.

С наступлением тьмы условие уравнения осталось прежним, но произошла подмена реальности путем чрезмерного наличия тьмы за счет отсутствия света. В результате изгой общества – человек без лица – превратился во всенародного любимца, слепая девушка повела всех за собой, художник оказался на распутье, а музыкант все так же продолжал путешествовать по мирам благодаря божественным звукам, возникающим в результате умелого симбиоза техники игры, внутреннего мотива человека и музыкального инструмента.

****

День второй

Мир опустел. Город затерялся в небытие тьмы. Закрыв глаза, иду по полю. Куда? Кто я теперь? Где свет и цель? Где солнце?

Открываю глаза, но ничего не меняется. Тьма зловеще обволакивает меня и заставляет скукожиться, превратиться в точку, раствориться в невидимо-неведомом. Открываю глаза шире, пытаюсь разглядеть хоть что-то, но все тщетно! Нет ничего. Или, все же, есть? Ведь я есть. Так почему кому-то другому не быть. Кому-то другому, такому как я. Или не такому… Впрочем, это не важно! Я иду, но теперь не знаю, куда. А знал ли раньше, куда шел? Вряд ли. Только сейчас, с широко закрытыми глазами, я осознанно пошел по своему пути. Я здесь и я есть. Я ощущаю дыхание каждой своей поры. Я больше не отражение в зеркале мимо проезжающего автобуса. Я – человек.