Катя Метелица - Лбюовь

Перевод времени делают уже много-много лет, и все-таки каждые полгода кто-то пытается обсуждать экономический смысл этой акции. Но, я думаю, смысл тут в основном политический. Государству надо же иногда показывать свою мощь. Помыкать гражданами – не фокус. Ландшафтом местности – гораздо интереснее («Что у нас здесь, гора? А ну-ка сроем эту гору. Осушим болота, засолим степь, высушим море, повернем реки!»). Но еще эффектнее демонстрировать силу, распоряжаясь такими вещами, как пространство и время. То есть, по сути, философскими категориями.

См. также ЖАВОРОНОК.

Рис. 12 Перевод времени

Среди различных человеческих умений три проходят по разряду не простых бытовых навыков, а фактически добродетелей: «пожарить яичницу», «пришить пуговицу», «забить гвоздь». Как говаривал незабвенный Петр Иваныч, который вел у нас в школе труд для мальчиков: «Вбить гвоздь – это, пацаны, главное мужское достоинство». Если забросить в поисковую систему словосочетание «мужское достоинство», вылезают ссылки на: пластическую хирургию, ныне действующую сторублевую купюру, женское одиночество, трусы с поролоновыми вставками, которые якобы надевает под сценический костюм Филипп Киркоров, что-то про удлиненные носки и много про галстуки. Мужчина стоит того же, что и его галстук: это он сам, им он прикрывает свою сущность, в нем проявляется его дух, – обозреватель рубрики «Шопинг» с упоением цитирует Бальзака. Под заголовком «Тарзана лишили мужского достоинства» идет захватывающая информация про то, как у стриптизера Тарзана в Турции украли кинжал за двести долларов. Моряков лишат мужского достоинства, – это по поводу того, что Военно-морской флот США вводит значительные ограничения на татуировки и полный запрет на все посторонние объекты, вживленные в кожу или зубы в качестве украшений. А в Москве вот недавно учредили общество «За мужское достоинство». Согласно уставу оно «будет вести борьбу за здоровье российских мужчин, за повышение их детородных способностей и укрепление семьи. В частности, организация планирует сделать более доступной по цене для российского населения виагру».

Еще есть, оказывается, водка «Мужское достоинство», тульского производства. Чудный рекламный текст сообщает, что уникальная формула и элегантное оформление рассчитаны на опытных и уверенных в своих силах мужчин, знающих толк в прозрачном напитке. Выражается уверенность, что почитатель «Мужского достоинства» наверняка обладает изысканным вкусом и предпочитает классический стиль. А небольшой пикантный сюрприз, задуманный дизайнерами компании, наверняка будет оценен знатоками, обладающими чувством юмора… Так себе сюрпризик, доложу я вам. И, наконец, самое трогательное – «Магазины мужского достоинства»! Они торгуют лобзиками, рубанками, триммерами и прочими шуруповертами. Официальное название фирмы, впрочем, какое-то другое, а насчет «мужского достоинства» – это как бы рекламный слоган, продукт креативного мышления. У них там тоже остроумные люди работают, как я поняла. «Дрели и болгарки – лучшие подарки!»

Рис. 13 Гвозди и молоток

Я даже не удержалась и заехала в такой магазин, где торгуют инструментами, – без всякой особой цели, просто так. Дрели и болгарки действительно прекрасно выглядят. И пахнут хорошо – технической смазкой, чистым металлом. Встретила в магазине подружку свою, модного архитектора. Поворковали с ней немножко о том о сем. О разных видах строительного герметика. О дюбелях.

Женщинам, которые, как моя бабушка, хлебнули горя в войну, было важно вырастить дочерей принцессами. То есть: «пришить пуговицу» и «пожарить яичницу» – да, и даже более, чем просто да, вплоть до английской глади и воздушных кулебяк. Но «забить гвоздь» – нет, нет и нет. В системе координат этого поколения молоток в руке – знак вдовости, женского одиночества, крайнего социального неблагополучия. Моя мама жила на стипендию в сорок рублей и неделями питалась бесплатным капустным салатом в университетской столовой, но сберегала два рубля на маникюр. Она до сих пор, кажется, не умеет открыть ножом консервную банку. А уж вынуть пробку из бутылки – просто исключено. Ни разу в жизни не видела у нее в руках ничего такого: штопора, отвертки, гаечного ключа. Если возникает какая-то техническая проблема (допустим, не хотят куда-то там вставляться батарейки), она говорит с интонацией сэра Исаака Ньютона: «Я знаю, что делать. Надо подождать мужчин!» Ни с чем не сравнимая беспомощность женщины, которой уже сорок лет «дожидаться мужчину» приходится не больше нескольких часов – пока он придет с работы. И все ее подруги такие. Если они и способны вспороть банку «кижуча в собственном соку», то при любом случае пытаются это скрыть: «Подождем мужчин!»

Зато они очень-очень любят видеть молоток в руках своего мужчины. Или там дрель с болгаркой. Вызов платного специалиста (при живом-то муже) кажется им и нерациональным, и даже вроде как унизительным.

Пару лет назад некие остроумцы придумали фирму «Муж на час» (услуги по мелкому домашнему ремонту). Успех – феерический, настоящий маркетинговый прорыв. Даже устоялся термин «муж на час», именно в значении «приходящий мастер». Такая элементарная двусмысленность всегда почему-то работает.

А водка «Мужское достоинство», мне кажется, не сработает, нет. Просто даже хочется, чтобы не сработала, чтобы народ-богоносец ее не принял. Потому что водка – это дело серьезное, при чем здесь хиханьки-хаханьки, пикантные сюрпризцы. И дюбеля с дрелями – тоже вполне серьезный предмет, мы с подружками к ним очень трепетно относимся. А что касается мужского достоинства, мне кажется, его вообще лучше всуе не упоминать.

Мой любимый писатель Михаил Иванов (немного людей кроме меня читали Михаила Иванова и его роман «Банан», но неважно) запротоколировал простую вещь: в определенном возрасте людям все менее интересно говорить друг с другом. Они, фактически, говорят сами с собой, изредка радуясь, когда слышат от других подтверждение собственных мыслей.

Город наполнен голосами. Все это по большей части чужие голоса – не так уж часто мы слышим нечто, обращенное лично к нам; нечто, на что нам нужно ответить. Из всех мегатысяч организованных децибел, которые за день попадают к нам в уши, этих осмысленных, действительно нам предназначенных – не больше одного процента. Даже если считать такие вещи, как бормотание стиральной машины, которая как бы сообщает: «все нормально, я стираю, пошла на отжим» – милый домашний звук. А из окна тебе: скккррррррррррррррррррржжж – скалывают лед. Бамммбс – с крыши упала сосулька. Упррссссссссссскрж – мусоровозка со скрежетом ворочает железные баки. Уауаиуаиуиаи – запела сигнализация чьего-то опеля. «Москау, москау…» – мимо проехал кто-то, у кого сегодня отличное настроение и у кого в машине играет радио «Ретро». Мне надоедает слушать чужие звуки, я ставлю диск с песнями из «Жизнь как чудо». Бумбокс стоит на подоконнике, под открытой форточкой. Теперь мои соседи тоже знают, что я люблю Кустурицу.