Милена Лакузье - Небесный замысел любви. Книга первая. Радужный мост

– Сколько ему лет?

– Раз армию отслужил, институт заканчивает, значит плюс минус 25 лет.

– Так он уже взрослый!

– Да, мама. Не в коляске, не мамин сынок, как Володя. – Мила явно шутила с матерью. – Парень взрослый, – улыбнулась.

– И что он?

– Что он? Он… Он встретил девушку, полумесяцем бровь, на щечке родинка, – игриво пропела куплет из известной песни, – а в глазах любовь, – быстро добавила, – любовь в его глазах, не подумай, что в глазах девушки, как поется в песне. Видишь, как у меня! – указала на свою маленькую родинку слева над губой. Продолжая тихо напевать мелодию, вышла из кухни.

– Ты куда? Я еще не закончила с тобой разговаривать. Нет, ты видел ее? Довольная! Опять закадрила кого-то. Чего ты молчишь то? – обратилась мать к мужу. – Не хватало нам только кавказца… боюсь я их. Видела, целая компания на мотоциклах гоняет по поселку. Наши девки из общежития за ними бегают, на станции бабы рассказывали.

– Да брось ты. И что значит опять закадрила? Она учиться, ни с кем не встречается… Дочка младшая выросла уже…

– Да мне бросать нечего! Забыл недавние события? Как из-за нее две деревни стенка на стенку шли? Две деревни передрались, а ребята всегда дружные были, а тут приехала москвичка, хвостом помахала, потанцевала цыганочку на танцах, песни три попела и началось… матери головы потеряли вместе со спокойствием за своих сыновей… Баба Федора нас телеграммой вызывала, забыл? Как мы оправдывались, успокаивали всех… ох, чует мое сердце новая история начнется с этими кавказцами.

– Да помню все! – лицо отца озарилось улыбкой. – Бабки тогда в двух деревнях перессорились между собой, спорили все, кого она из них выберет. А она никого не выбрала. Три года ведь война шла. Надо отметить, что вела она себя как подобает девушке, повторяю – достойно. Ну, кокетка, что поделаешь тут, от природы это у нее, есть в кого, в бабушек. Вспомни, с 4—х лет за ней мальчишки бегали… а вспомни, как она с ними дралась, отбивалась, защищалась… Сашку Масловского помнишь? Как они тогда его втроем поколотили, особенно Люся, а он потом всегда ее защищал от других мальчишек.

– Да помню, все помню. Исколотили они его тогда здорово, – задумчиво произнесла Мария Федоровна, – мать его потом приходила ругалась, кричала, а ей тогда говорю: Зин, что ж ты не приходила, когда от него все девчонки да мальчишки во дворе плакали? Ты что всем матерям тогда говорила: Дети сами разберутся, и нечего вам, взрослым, влезать в их жизнь». Вот и я тебе твоими словами отвечу: Побили? Ничего, дети, сами разберутся. И нечего тебе, взрослой, влезать в их дела. Что заслужил то и получил. А она постояла, постояла, попыхтела как паровоз, а потом рассмеялась и давай хохотать и говорит мне: Маш, а ты права. Что заслужил, то и получил. Ладно, ты меня извини, это я так, по материнской дури пришла его защищать. Он три дня тогда во двор не выходил, стыдно было.

– Что ж, дочка у нас не простая девушка, парни липнут к ней. Но она-то молодец. Так, что не волнуйся. Разберется сама.

– Ой, точно, она, как медом обмазана. Ты точно сказал – липнут, и мальчишки, и девчонки, а она от всех нос воротит. В книжки свои уткнется и все читает и читает. Так что они с Валентиной учудили, знаешь? Читать стали с фонариком под одеялом.

– Так ты у них вечно свет выключаешь, вот они и нашли выход.

– Так сколько они света нажигают! Валя хоть немножко почитает, да спать. А эта читает, аж до утра.

– Пусть читает! Отстань от нее. Она не только читает, а как танцует – загляденье, поет хорошо, душевно. И ведь упёртая какая – захотела музыкой заниматься и ведь занимается, от усталости падает, а занимается. Все успевает. Молодец! Так что не пили ее.

– Да, поет, танцует – это в свекровь. А кокетка – это в мать мою… это ты правильно отметил. Волнуюсь я за нее.

– Все будет хорошо, – улыбнулся отец.

Вошла Мила с портфелем в руках: «Родители, у вас планы какие? В сад пойдете?»

– А как же, пойдем, – вставая, ответил отец.

– Мам, я хотела позаниматься. Что надо сделать? Понятно, что помимо уборки по дому, что еще на сегодня?

– В магазин надо сходить, мясо бы хорошо купить, вечером после работы ничего купить невозможно, как не приду прилавки пустые. Сходи пораньше, может достанется. Еще молока, масло, макароны и хлеб. Все остальное из сада принесем с отцом. И белье постирайте, – быстро дала указания Мария Федоровна. – Да, цветы пролейте как следует.

– Все сделаем, польем, уберем, постираем, купим и позанимаемся, – ответила Мила, убирая со стола, – мама, деньги?

– Помню. Сейчас дам, на тумбочку положу. – Родители вышли из кухни.

Мила вышла из подъезда, в руках держала авоську с кошельком, подошла к почте и быстро поднялась по ступенькам. На табличке от руки были написаны часы работы: – пятница с 13—21 часа. Удивившись, она подумала и вошла, в маленьком помещении почты было несколько человек, поискав глазами кого—то, она подошла к окошку и тихо спросила: «Извините, а тетя Зина здесь?»

Женщина за окошком подняла сердитое лицо, увидев Милу, улыбнулась и крикнула: «Надя, Зина здесь?»

– Да нет ее! Она же вчера до одиннадцати вечера проторчала с той машиной. А зачем она тебе? – крикнули в ответ.

– Да здесь ее спрашивают.

– Я поняла. Спасибо. До свидания. – Мила быстро вышла на улицу.

Перешла улицу и быстрой походкой пошла к гастроному, единственному в поселке продуктовому магазину.

Мила вошла в гастроном. В мясном отделе было много народу, она заняла очередь. За ней быстро встал мужчина: «Вы последняя, девушка? Я за вами?»

– Да, я.

Постояв немного, мужчина спросил: «Как вы думаете, нам хватит мяса? Я вчера стоял, стоял, так нам и не хватило, так и пошли, не солоно хлебавши».

– Не знаю, – пожала плечами Мила. – Простите, я отойду на ненадолго, – обратилась она к мужчине.

– Иди, дочка. Я постою, никуда не пойду, я все уже купил.

Мила отошла, пошла в другие отделы.

К мясному отделу подошел Вачик. Посмотрел сквозь очередь на витрину, потом на очередь, присвистнул, почесал затылок. Отошел к большому окну магазина, посмотрел на улицу.

На улице появился Борис и Тигран. Увидев их, Вачик постучал по стеклу окна. Друзья остановились. Вачик показал на очередь и сделал жест – провел рукой по шее, потом показал на часы на руке. Парни переглянулись. Борис посмотрел на Вачика, потом что-то сказал Тиграну, показал Вачику, чтобы тот занял очередь. Парни ушли. Вачик занял очередь.

Мила пробралась сквозь толпу людей в мясной отдел, нашла свою очередь: «А вот и я, очередь продвинулась, – обратилась она к мужчине, – уже не долго осталось».

– Очередь-то продвинулась, а вот мясо уменьшилось, не хватит нам, наверное, – заметила впереди стоявшая женщина.