Анна Чернышева - Чужие боги

– У нас и не священных полно, – легкомысленно заметил повелитель судьбы.

– Так идём быстрее.

Два Арсама свернули к ближайшему дому, через узкую дверь прошли в полутёмное помещение. Перс жмурился, привыкая к отсутствию яркого солнца.

– Ничего не вижу!

– Тогда нюхай!

Ахеменид потянул носом воздух, полный дурманяще-аппетитных запахов жареного мяса, приправ, винограда, фиников и свежих лепешек. Голодный перс сглотнул слюну.

– Хватит дразнить! Где эти все лакомства?

– Да вот же! – повёл рукой Шаи.

Арсам потер рукой глаза; освоившись в полутьме, проследил за движением своего двойника и с удивлением обнаружил, что они стояли посередине большой комнаты, ближе к стенам которой было расставлено множество небольших резных столиков. Возле каждого располагалась пара изящных кресел с высокими подлокотниками и спинками. Их тонкие ножки опирались золочёными львиными лапами на разбросанные по полу циновки. Между ними красовались высокие из чёрного или синего сланца и светлого мрамора вазы. Каждый столик был заставлен посудой с дымившимися горячими блюдами и корзинами, полными фруктов.

– Ты ждёшь ещё гостей? – спросил перс.

– Нет, это всё для нас, – охотно ответил Шаи.

– Зачем тогда понадобилось столько столов?

– Египтяне всегда накрывают все столы, когда готовят так много угощений.

– А им не приходит в голову, накрыть один большой стол?!

– Здесь вообще нет таких столов.

– И когда собирается много гостей, все так и сидят парочками? – не переставал удивляться перс.

– Здесь так принято, а ты-то – собираешься приступить к еде, или так и будешь приставать с расспросами?! – раздражался Арсам-бог.

Проголодавшийся Арсам-человек не стал тянуть время, быстро подошёл к ближайшему столику, уставленному всевозможными мисками, мисочками и блюдами. Ахеменид набросился на еду, не заботясь о том, что второй Арсам снисходительно наблюдал за ним. Только ощутив приятную сытость и запив всё вином, он стал критически осматривать столовую утварь. Хотя вся посуда была сделана из золота, она не отличалась ни сложностью отделки, ни богатством деталей.

– Далеко вашим мастерам даже до обычных ремесленников в Персии.

– Опять ты недоволен, – поморщился властелин судьбы.

– Можно подумать, ты стараешься сделать так, чтобы я всем был доволен! И, правда, зачем это тебе?!

– Честно говоря, я ведь бог доброй судьбы.

– Добрый? – удивился Арсам. – Странное у тебя понятие о доброте и счастье: то в пустыне жжёшь, то крокодилами травишь.

– Тут ты не прав, подумай хорошенько, – невозмутимо рассуждал Шаи, – был ли ты когда-нибудь счастлив настолько же, как в прохладном бассейне?

– Нет, вроде бы, – задумался перс, – но такой ценой…

– Какая разница, самое сильное счастье происходит только после горестей и испытаний.

– Тебе следовало стать богом Мудрости.

– Учеными-теоретиками занимается другой бог.

– А ты значит практик. Неужели все эти скитания по пустыне понадобились мне только для того, чтобы с удовольствием искупаться? – не верил Ахеменид.

– Не я всё это начал, ты сам виноват! Обидел злопамятного Бэса, и тот попросил Сета тебе отомстить. Повелитель пустынь забросил тебя в мёртвую Ливийскую пустыню, откуда люди не возвращаются.

– А как же город?

– Это Таид – город, которого никто не может найти.

– Так уж и не может?! – усомнился перс. – Я же нашёл.

– Вот и удивительно, как тебе это удалось. Таид – город Богов. В незапамятные времена Таитет-ткачиха, соткала волшебное полотно и отпустила по ветру, оно опустилось в ливийской пустыне, и возник на нём город Таид. Полюбился он богам верхнего и нижнего Нила, стали они в нём собираться. Но когда налетает сильный ветер, подхватывает он полотно Таитет и уносит на другое место вместе с городом. Смертные не могут ни найти, ни увидеть волшебный Таид, – закончил свой торжественный рассказ Шаи.

– Похоже, это касается только египтян, раз уж я здесь, – гордо произнёс родственник персидских царей.

– Мне не ведомо, как могло это случиться, – произнес Бог доброй судьбы, – но тебе лучше забыть всё, что было.

– Иначе говоря, притвориться, что ничего не было? – переспросил честный зороастриец.

– Знаю, знаю, что врать ты не умеешь. Просто молчи, молчи как рыба.

Арсаму показалось, что он и на самом деле не может произнести ни слова. Пространство вокруг него заколыхалось.

– Опять! – громко воскликнул он и удивился, что слышит свой собственный голос.

Стены комнаты резко раздались и исчезли. Вокруг больше не было города Богов, не было ни зверей, ни странных существ. Перед Ахеменидом снова лежала дорожка через поля, покрытые зеленью всходов, а впереди уже были видны постройки владения номарха. Арсам искал взглядом прекрасную Анахит, но он был один.

– Жаль, что она тоже была виденьем, – вздохнул влюблённый.

А тому, что рядом не было ни Шаи, ни уродливого беса, Ахеменид только порадовался. Он уверено направился к поместью Херихора. По-прежнему ещё не особенно представляя, что он скажет, чем оправдает свое отсутствие и неповиновение.

«Надсмотрщики уже давным-давно вернулись и расписали всё в самом ужасном свете, – размышлял он, – да, не вовремя меня угораздило пропасть на три дня».

Войдя в ворота поместья, он был ошарашен, когда понял, что во владении номарха его долгой отлучки даже не заметили. Херихор, точно как в прошлый раз прогуливался по двору со своей палкой, встретил перса с мёртвым спокойствием.

– Хвала Богам! Ты не опозорил меня своим дурацким побегом. Вернулся. Ценю. Только не рассчитывай на особое отношение, – разорялся Херихор, позабыв, что перс всё равно не поймет его.

Не представляя себе, как теперь ему лучше вести себя с хозяином, Арсам решил всё принимать как должное.

– Почему не споришь? – удивился Херихор.

– А надо? – усмехнулся Ахеменид, поняв его благодаря наставлениям Анахит.

Номарху так хотелось проявить всю полноту своей власти, может быть, покричать, покомандовать, но этот невозможный иноземец вечно лишал его всякой солидности. Херихор набрал в грудь воздуха, собрался сказать что-то веское, шумно выдохнул и промолчал.

– Так я пойду? – спросил Арсам, не заботясь о том, чтоб хозяин смог понять его слова.

– Иди… – озадаченно отозвался номарх.

Но уже когда перс подходил к отведённому ему строению, Херихор спохватился, крикнул в след:

– Надсмотрщики здесь уже четверть часа, где ты болтался?

– Где я только ни болтался, – устало вздохнул Арсам, не удостоив хозяина даже поворотом головы.

Иногда ему казалось, что он прекрасно понимал египетский или просто сказанные с такой интонацией слова хозяина не могли означать ничего другого.