Юрий Фукс - Сорванный допрос. Ироническое фэнтези

– Не морочь мне голову! Колись, бляха муха!! Ну?!!

Раздался телефонный звонок. Сообщили, что на месте крушения обнаружена только часть аварийной аптечки и сейчас передадут её через охранника.

– Аптечку принесли! – сообщил обрадованный Заборин инопланетянину. – Ну, щас ты у меня запоёшь! А то вишь-ты – в несознанку вдарился! – и пошёл к двери, предвкушая свою победу:

«Врёт он! Каждая живая тварь за жизнь цепляется! И ты, „Салатовый“, тоже! Нехрен придуриваться!».

В дверь постучали: БУХ!! БУХ!!». Ногой, что ли??» – подумал Заборин и чуть приоткрыл дверь – оказалось, что мало: там солдат двумя руками поддерживал снизу большую картонную коробку, пахнущую гарью.

– Закрой глаза! И без команды не открывай!» – приказал солдату капитан, распахнул пошире дверь и подхватил коробку. Поспешно опустив её на пол, почти полностью прикрыл дверь и через оставшуюся щёлочку скомандовал:

– Крууууу-гом! Открыть глаза! Шаааааагом – марш! – и, скаля зубы, насмешливо произнёс:

– Ну, потомок ты наш, жить хочешь???

В ответ – ни слова…

Капитан резко повернул голову к столу с инопланетянином и обомлел: стол был пуст! Пришелец исчез!!

Какой «облом»!!!

Да, правильно советуют бывалые люди: Коли с самого утра день не задался – поскорее ныряй под одеяло и спи дальше!

Иначе, как ни крутись, получится, как у Заборина.

А ВЕДЬ ДЕНЬ-ТО У НЕГО – ТОЛЬКО-ТОЛЬКО НАЧАЛСЯ…

ТО ЛИ ЕЩЁ БУДЕТ!..

Изумлённый исчезновением инопланетянина, Заборин скользнул глазами по закрытым окнам медпункта и обрадовался:

«А, ты ещё здесь, с***!!! Где прячешься, жаба зелёная?!».

Бегло оглядел комнату и подскочил к столу, на котором только что лежал полудохлый инопланетянин, рванул вверх свисающую до пола клеёнку – пусто!!!

Мозги вскипели, как вода в чайнике: «Окна закрыты, у двери – был я сам!! Значит, он здесь, подлюга!! Неведимкой стал???!!».

– Аааааааааааааааааааааааааааа!!! – заорал Заборин и в ярости стал опрокидывать тумбочки, сбрасывать какие-то бутылки с полок. Потекли пахучие лужи, захрустели под ногами стёкла.

– Где ты, жаба зелёная???!!! – взвыл капитан, одним рывком поднял крышку кобуры, выхватил «макаров» и стал наугад палить по углам: БАХ!!! БАХ!!! БАХ!!! БАХ-БАХ!!! БАХ!!!

Врачи, изгнанные Забориным, доложили Начальнику Базы о том, что у капитана из спецчасти «крыша поехала»! Туда срочно был послан вооруженный патруль – старший лейтенант, сержант и солдат-новобранец с задачей схватить и обезоружить бешеного капитана.

Патруль был уже в метрах сорока от медчасти, когда прозвучали первые выстрелы.

– За мной!! – приказал старлей патрульным и побежал к медчасти.

Солдат и сержант рванули за ним.

«Эх, не повезло мне!» – горевал заранее старлей: «Вдруг этот идиот меня подстрелит?? А в субботу – свадьба!!! В госпитале буду корчиться с пулей в башке или брюхе… Может, пока служу, не надо жениться?? Да куда теперь денешься – потратились…». И невольно сбавил темп бега, хотя устать вроде бы не успел.

Озабочен был и сержант. По закону его должны были уже как два месяца демобилизовать, но с документами всё тянули и тянули… До армии – на гражданке – он жил в пригороде, а работал в столице – чинил всякие электронные приборы. Вот и на Военной базе чего только не тащили к нему со всех сторон: «Почини, будь другом!!».

Мысленно он давно уже был дома и разбирался с двумя своими «любушками» – Катюхой и Нюркой: кто крепче его ждал… У Катьки младенец даже появился месяцев через десять после прощального их свидания – писала, что поздние роды, что «передержка» – мол, это бывает, если горюешь по папаше дитяти так сильно, как она… А друганы пишут, что уж больно младенец на косого гармониста Сашку смахивает, да и не отлипал он от Катьки месяца два после твоей отправки в часть…

«Ну всех нАхрен! Я – считай, что на гражданке! Вот влепит псих мне пулю в причинное место – как жить потом буду??? Не-ет, поберечься надо!». И тоже притормозил свой бег.

Только солдатик-салага, запрокинув голову, бежал с восторгом, воображая, как, пробыв здесь всего три месяца, он проявит настоящее геройство и обезвредит вооруженного нарушителя! Все скажут: «Герой!» и сам Министр обороны прикрепит ему орден к геройской груди… И фотку эту с Министром он разошлёт всем знакомым… А журналисты газет, радио и телевидения будут упрашивать его об интервью, а он из-за скромности…

Да, совсем плохо соображал в жизни недавний школяр! Молодой ещё, ну какой с него спрос?

Старлей вдруг опомнился, подумал: «Не хватало ещё отвечать за этого дитятю!» – и рявкнул на солдатика:

– Не обгонять!!! Рядом беги!

Солдатик рухнул из облаков на землю и немедленно подчинился.

– Сколько раз… он стрелял? – спросил сержанта старлей, подбегая к входу в домик медчасти.

– Пять или шесть.

– У него «макаров»… Если девятизарядный – три-четыре патрона осталось…

– Как раз на всех! – мрачно пошутил сежант.

«Типун тебе на язык! Юморист хренов!» – подумал старлей и приказал:

– Переждём! Людей с ним нет. Спасать некого!

Осторожно прошли у стенок по коридору к комнате, откуда неслись звуки погрома и, по примеру старлея, притаились по обе стороны двери. Чем-то противно пахло.

Из-под двери появилась резко пахнущая струйка и, набирая силу, змейкой поползла по полу, всё ускоряясь.

И вдруг что-то бабахнуло уже снаружи, у окон. Только-только посыпалось стекло – как сразу же раздался оглушительный взрыв!!!

Взрывная волна вышибла дверь!! В коридор вывалился прикрывающий ладонями глаза капитан и рухнул лицом вниз на обломки двери. Изорванная форма на нём дымилась. В комнате бушевало пламя. И в пламени снова: БАХ!!! БА-БАХ!!! БАХ!!! – взрывались патроны в капитанском пистолете.

– Тащи!!! – крикнул сержанту старлей, ухватив Заборина под левую руку у самого плеча.

Смышлённый сержант ухватил дымящегося капитана под правую и, вместе со старлеем быстро перебирая ногами, поволок Заборина вдоль коридора к выходу из медчасти.

А свежеиспечённый, трёхмесячный солдатик суетился сзади, забегая то с левого, то с правого бока капитанского тела, не понимая, как помочь.

– Ноги возьми!!! – рявкнул на трёхмесячного сержант.

Паренёк обрадовался ясности цели, но едва подхватил он двумя руками правый сапог, как тут же получил левым капитанским сапогом по физиономии! Мгновенно огни – типа сварочных – фонтаном вылетели из его глаза! Наверняка левая нога была у капитана толчковой!

Глаз всё сильнее болел и половина лица быстро опухала. Мелькнула странная мысль: «Всего-то капитан, а как лягается! Будь он полковником, небось, саданул бы, как конь копытом! А будь генералом – был бы я без глаза и с дырой в черепе!». Но правую ногу капитана – не бросил, а от левой – уворачивался.