Ольга Сорокина - Гейм Овер

– Даже не знаю, успеем ли, Сергею Борисовичу сегодня надо попасть к девяти в офис, боюсь, как бы вы всю первую пару-то не пропустили, там всё стоит.

Я удивлённо вскинула брови, и мне даже показалось, что они почти выпрыгнули с лица.

– Он что, едет с нами?

– Да, с вами, – тут же появился он в дверях и, усевшись рядом со мной, отдал распоряжение ехать к его офису. – А ты против того, чтобы прокатиться со своим отцом?

Ничего ему не ответив, я лишь отвернулась и уставилась на пролетавшие мимо машины. Настроение было на нуле. Оставалось только молчать и удивляться. За моей спиной происходит масса событий.

– Мне необходимо поговорить с тобой.

– Только убери свой командный тон, я не прислуга и не твоя подчинённая, хотя и с ними нельзя разговаривать подобным образом, – съязвила я, сама того не желая, всё так же продолжая смотреть в окно.

– Это уже профессиональное, – усмехнулся он, видимо радуясь своим навыкам руководящего обращения. – У моей любимой дочурки, ведь скоро день рождения. И я подумал, – изображая из себя любвеобильного отца, произнёс он, – что надо будет отметить его в новом торгово-развлекательном центре, ну, знаешь тот, что только открыли в центре? Отличный повод засветиться и представить себя в лучшем товарном виде. Я даже подобрал тебе платье, с огромным шлейфом, полностью исшитым драгоценными камнями. Оно великолепно! – воодушевлённо рассказывал он, выводя меня из скрытого бешенства в открытую форму ярости. – Кстати, там настолько обнажённая спина, что бюстгальтер абсолютно не потребуется, да в принципе он и так не нужен, у тебя с этим всё в порядке…

– Неужели? – наиграно удивилась я, поворачиваясь к нему лицом и смотря ему прямо в глаза. – Значит, ты даже нижнее бельё выбрал для меня?

– Нет, милая, – сделал он подобие смущения, видно опомнившись, – это, конечно, сделаешь ты сама. Тебе лучше знать, что нужно в таких делах.

Я снова отвернулась, чуть не плача от жалости к самой себе. Оказывается, за меня уже всё решили и даже выбрали мне соответствующее платье, а я-то дура, было подумала, что это мой день рождения. И как назло, в этот самый момент, мы ещё и встали в пробку…

Продолжая смотреть в окно, я почувствовала, как отец взял мою руку и чуть сжал её в своих руках.

– Я долго думал, в поисках нужного подарка для тебя, и даже придумал пару тройку вариантов, но всё же спрошу, что хотела бы на этот раз – ты?

На секунду мне показалось, что я явно ослышалась или что заговорил некто другой, но точно не мой отец. От удивления я перестала разглядывать машины и повернулась к нему лицом, чтобы заглянуть в глаза и убедиться наверняка.

– Повтори, пожалуйста, ещё раз, я, кажется, не расслышала.

Широко улыбнувшись и бесспорно возгордившись собой, мой отец засиял, словно маленький ребёнок.

– Что бы ты хотела получить в качестве подарка на свой день рождения?

– Ты хочешь услышать честный ответ или мне ответить по уставу? – хладнокровно спросила я, встретившись взглядом с водителем через зеркало заднего вида.

– Перестань уже паясничать, – слегка возмутился он. – Конечно, я хочу услышать твои настоящие пожелания.

– Ну, хорошо, – не заставила я его ждать. – Ты сам напросился, если что. Так вот, – обратила я всё его внимание к себе, – я хочу или лучше не так… я просто требую, чтобы ты, наконец, отстал от меня и больше никогда не трогал. Мне надоело быть куклой в твоих руках, меня достало каждый день изображать из себя счастливую и довольную дочь нефтяного магната, мне осточертело наблюдать кругом одно лицемерие и бесконечную зависть. Но что я ненавижу больше всего, так это – твои деньги! Всё, что прошу – оставь меня в покое…, – уже теряя силы, выговорила я, в надежде, что хоть немного достучалась до него.

Он медленно отпустил мою руку и, отвернувшись от меня, что-то пробормотал.

– Алёна, я абсолютно не понимаю тебя, – кажется, впервые за всю жизнь искренне ответил он. – У тебя есть абсолютно всё. Ты можешь купить, всё, что пожелаешь, уехать куда заблагорассудиться. Тебя знает, чуть ли не вся страна и всё, чем я сейчас занимаюсь в итоге, достанется именно тебе…

– Ты снова говоришь только о деньгах, провались они пропадом! – почти выкрикнула я, теряя последние остатки самообладания. – Всё, что мне когда-либо бы было нужно от тебя, так это твоя отцовская любовь и поддержка, а не твои деньги. Но сейчас, мне не нужно даже этого, потому что я, представь себе, выросла! Я взрослый человек и хочу жить так, как хочу этого именно я, а не ты.

– Ты ещё ребёнок и сама не понимаешь, что говоришь…

– Прекрати! – резко перебила я. – Это ты ребёнок, если даже не хочешь понять элементарных вещей. Ты думаешь только о себе и своём имидже, абсолютно не заботясь о моих желаниях и тем более моей свободе действий. Ты – эгоист!

– Не правда! – остро отреагировал отец, тоже повысив голос. – После смерти твоёй матери, я пообещал сам себе, что я сделаю всё, чтобы ты была счастливой и ни в чём не нуждалась.

Почувствовав резкую боль в височной части, я поняла, что всё бесполезно и мой отец никогда больше не сможет понять меня, никогда…

– Ты даже не называешь её по имени, – шёпотом произнесла я, рисуя в воображении уже плохо узнаваемый образ своей мамы. – Михаил Петрович, – громче обратилась я к водителю, – откройте двери.

– Нет! Михаил, я запрещаю вам это делать, мы едем дальше, – железным тоном скомандовал отец.

– Михаил Петрович, пожалуйста, откройте. Я не могу больше находиться здесь, – и, встретившись с ним в очередной раз взглядом в зеркале, я вложила туда столько надежды, что оставалось только заплакать.

– Я сказал – нет! – прикрикнул он на меня, пытаясь раздавить своим надменным взглядом. – Если вы откроете ей, я вас тут же уволю.

– Только попробуй! – стала и я угрожать подобно ему. – Это мой водитель, и ни с каким другим, я больше никогда в машину не сяду, понятно тебе?

Опять посмотрев в растерявшиеся глаза Михаила, я видела его замешательство, но тут же услышала характерный щелчок открытия всех дверей и быстро среагировав, вылетела на улицу.

– Алёна! – раздалось за моей спиной. – Вернись обратно!

Сделав вид, что этот человек мне совершенно не знаком, я отчего-то улыбнулась сама себе и, проходя через лабиринт стоящих в пробке машин, уже ничего не боясь, двигалась вперёд. Повалившие пушистые снежинки приятно таяли на моём лице, придавая бодрости, а может даже гордости, что я, наконец, решилась дать ему отпор.

Обернувшись, я увидела, как он сел обратно в машину и даже не попытался остановить меня. Вот и вся любовь. Ну, а что я хотела, чтобы он погнался за мной и стал умолять остаться, просить прощения и другие подобные сентиментальности? Он не способен на это, да и к тому же постоянно боится, что его кто-нибудь пристрелит ненароком. Трус…