Любовь Сушко - Тайна талисмана. Сны о веке золотом. Альтернативная история

– Да о чем ты говоришь, ей не нравится никто из тех, кто здесь бывал и с кем мы знакомы. И ладно, если бы она хоть в кого-то была влюблена, но нет, ей вообще никто не нужен. Кроме свободы она не ценит ничего в этом мире.

Он помолчал немного, а потом прибавил:

– Она видела пару раз нашу императрицу, и была потрясена тем насилием, которая та терпеливо сносит в своей золотой клетке, и дала мне слово, что никогда не примет никаких условностей. И замужество для нее непосильное бремя. Сколько я не говорил с ней, ничего не помогает.

Князь и сам видел, что и с прелестной дочерью, которой восхищались многие, не все так замечательно у друга его. Но что плохого в том, что девушка не будет набитой и пустой дурочкой, думающей только о нарядах, каждый год рожающей детей и закрывающей глаза на все похождения мужа своего?

– Молодая императрица, когда была здесь, просила ее к себе в фрейлины, – говорил тем временем граф, – а она отказала ей так резко, что мне даже не по себе стало, пришлось долго извиняться и уверять ее, что у нее просто плохое настроение.

Но, судя по интонации его рассказа, этот поступок дочери ему даже понравился.

– А ты очень хотел, чтобы она была в стаде этих бесцветных дур, которые слоняются по императорскому дворцу, стоят в одном ряду со слугами и собаками, но их замечают еще меньше. И со временем они превращаются в клубок самых ядовитый змей. У них не было и не может быть собственной жизни. Они только бессильно жалят и себя самих и весь окружавший мир.

– Хотел или не хотел, но этому не бывать.

В тот момент графиня Анна и появилась на пороге кабинета отца. Князь невольно улыбнулся, взглянув на нее. Он представил ее при императорском дворе – забавное зрелище. И о чем только думает молодая императрица.

№№№№№№№

Молодая императрица Елизавета ни о чем больше не могла думать. Роды были очень трудными, изнурительными. Она лишалась чувств и снова приходила в себя, не понимая, еще на этом или уже на том свете находится.

В бреду, она видела, как на нее надвигается огромная черная туча, которая превращалась в императрицу Екатерину, потому ей показалось, что это матушка Мария Федоровна. Она громко смеялась и чего-то требовала от нее. Ее осуждали за легкомыслие и предательство. А она ничего не могла им ответить – не оставалось никаких сил на то, чтобы произнести хоть слово.

– Ребенок родился мертвым, – слышала она голоса то ли в бреду, то ли в реальности, и думала о том, что это не так уж плохо. Она понимала, что должна что-то предпринять, но от боли мутился разум.

И в этот момент полного отчаяния она вспомнила лица юной графини Анны, которая недавно так резко при всех отказалась быть ее фрейлиной. Она даже не пыталась каким-то более мягкими словами смягчить собственный отказ. И вдруг она поняла, что вспомнила о той неслучайно. Только она одна может изменить все происходящее.

Когда появился единственный и преданный ей офицер, она стала говорить с ним о главном. И протянула ему два перстня, приготовленных к его приходу – с рубином попросила оставить у себя, а с изумрудом отправить по назначению.

Она успокоилась только, когда он ушел. Ждала его возвращения императрица напрасно. Когда на следующее утро ее муж неожиданно появился в ее покоях, он сообщил ей сам о том, что стражники поймали вора, который попытался украсть драгоценности.

– При нем было вот это, – император швырнул на одеяло перстень с изумрудом. Он подозревал, что это было не воровство, и хотел услышать от нее объяснение.

Елизавета молчала. Она едва сдерживалась, чтобы не разрыдаться. И все-таки сказала, что ей ничего не известно. Перстень вернулся в ту самую шкатулку, из которой был недавно изъят. Объявили о том, что у императрицы родился мертвый ребенок. И все дружно говорили о том, что это воздаяние за прошлые грехи.

Она терялась в догадках, потому что стражники не только поймали вора, офицер был убит и спешно похоронен. Никто ничего не смог бы ей поведать, о том, что происходило за стенами императорского дворца.

Слухи и сплетни не могли тронуть графиню Анну. Они говорили о том, что легко было опровергнуть, да и не собиралась она никому и ничего доказывать. Пусть принимают все, как есть – она вольна поступать, как ей вздумается.

Оставалось только благодарить бога за то, что отец никогда не перегибал палку и не заставлять делать то, чего ей делать не хотелось. Она много слышала от знакомых дам и девиц о деспотизме родителей, и с трудом представляла себе, что было бы, если бы он запрещал ей что-то, а на чем-то настаивал. Но она говорила и брату своему Николаю, умудрявшемуся попадать в самые невероятные истории, что их папа хоть и строг, но справедлив, и грех на него жаловаться.

Никто особенно не удивился даже тому, что в загородном доме молодой графини появился младенец – прелестная девочка, которая, судя по всему, совсем недавно родилась. Но появление его было окутано непроницаемой тайной.

№№№№№№

Графиня Анна проснулась в то утро от пронзительного крика младенца и сначала решила, что это какой-то странный сон. Дети прислуги жили в домиках на другой стороне усадьбы, и их криков никак не могло быть слышно в графских покоях, как бы громко они не вопили. Приносить своих младенцев в барский дом никто бы никогда не решился.

Она позвала свою служанку и спросила, что же такое происходит у них? Та, запинаясь, стала говорить о том, что дворник нашел корзину с младенцем в прихожей, но никого и близко не было.

– Она что, с неба упала, – удивленно спросила графиня, хотя она успела уже сообразить, как это могло примерно случиться, и откуда мог быть такой подарок.

– Что- то вроде того, но взгляните сами, это барский ребенок, если бы его родила девица из простонародья, она бы всю жизнь не заработала на такую одежонку.

Графина одевалась под рев младенца, потом вышла все-таки взглянуть на него.

Чудесный младенец – девочка, лежал перед ней в замысловатой корзинке, она стоила не меньше, чем породистая собака, которая и вышла к ней навстречу в тот момент и посмотрела подозрительно на хозяйку и на орущий сверток. Впрочем, в тот момент ребенок почти затих, он смотрел внимательно на склонившуюся к нему молодую даму, словно старался понять, кто перед ним находится.

Странная перемена произошла в сознании графини, она в ту же минуту поняла, что никогда никому его не отдаст, даже родной матери, если та вздумает за ним явиться.

Служанка удивленно за ней следила. Никогда прежде не видела она свою госпожу такой странной, и такой отрешенной от действительности, в то время как проблем у них наверняка прибавиться, и страшно даже подумать, что им обеим скажет старый граф.