Александр Брюховецкий - Девочки с черной горы

На вахте, как всегда, её приветливо встречала Пирожкова Елена Гавриловна, она же тётя Лена, она же «красная шапочка». Здесь уместно отметить, что у Елены Гавриловны не было и в помине шапочки конкретного цвета, которая имела всё-таки косвенное отношение к её служебному долгу, а носила она в зимний период головной убор из непонятного зверя, которого, очевидно, убили прямо у неё на голове (до того всё было бесформенно), а что касается её фамилии, то тут ей обижаться вовсе не следует. Тётя Лена к десяти утра приносила из ближайшей столовой горячие пирожки с капустой по рубль пятьдесят и потчевала учащихся по той же закупочной цене.

Когда Елена Гавриловна заносила в школу корзину горячих и ароматных пирожков, то этот запах уже через пять минут проникал в самые дальние кабинеты и щекотал ноздри детишек и даже самой Лавры Николаевны – строгой и требовательной директрисы этой школы искусств.

Автор боится быть назойливым по поводу этих пирожков, но согласись, уважаемый читатель, как можно представить нашу огромную страну без горячего пирожка, который всегда в нужный момент оказывался в нужном месте, а в итоге – в желудке, придавая тем самым дополнительные силы человеку для свершения ратных дел. Да и вообще, съесть что-нибудь по цене производителя – великое удовольствие, тем более, что подобные пирожки на автовокзале стоят аж семь пятьдесят. Вот потому, буквально, каждый человек, закончив любое дело, взглянет на него оценивающе и скажет: « Вот такие пирожки!» Ну, да ладно об этом, а то упустим из вида нашу героиню. Да, кстати, где же она? Где наша Яночка?

А Яна уже сидит за мольбертом в пятом кабинете и, позёвывая, раскрывает гуашевые краски, а Афанасий Иванович, заложив руки за спину, задумчиво вглядывался в едва-едва сереющий горизонт. Он знает, что сейчас через минуту-две в кабинет ввалится Катя Снегова и, сонно шатаясь из стороны в сторону, с маху опустится на ближайший к ней стул и, опустив руки и голову, ещё некоторое время будет приходить в себя. Так случилось и на этот раз. Дверь вскоре распахнулась.

– Здравствуйте, Афанасий Иванович! – выдохнула Катя и, бросив пакет на стол, тут же присела у двери.

– Привет, Катюша, – ответил учитель и с любопытством посмотрел на раскрасневшийся нос и щёки девочки. – Что, морозец сегодня?

– Ах, Афанасий Иванович, на то она и зима. А мне зима больше нравится, чем лето.

– Да ты что? – удивился учитель. – Ведь цвета меньше, колорита. Преобладание одних холодных оттенков. Хотя, как к этому подойти… Вон, Грабарь – такие краски на снегу видел!.. А, собственно, о чём это я? Александр Сергеевич – тот осень страстно любил.

– Вот именно, – вздохнула Катя и начала готовиться к уроку.

– А какое время года нравится Яне? – продолжил тему Афанасий Иванович.

Яна мечтательно посмотрела на него своими зелёными, как морские водоросли, глазами и широко заулыбалась.

– Ах, да, конечно же, лето. Море, солнышко…

– Вы угадали, – звонко засмеялась девочка, и, вглядываясь в Катю поверх мольберта, отметила. – А Катерина что-то сегодня не в духе.

– Да и мне это кажется. Не иначе, как двойку схватила у Антонины Семёновны.

– Вы угадали, Афанасий Иванович, – зашмыгала носом Катя. – А задачу-то я правильно решила, и это уже не первый случай. Я теперь стала сохранять черновики, и, когда сравниваю с решением в тетради, то к своему ужасу обнаруживаю, что там у меня стоят совершенно другие числа, как будто кто-то моей рукой всё исправил.

– Да, мистика просто, – почесал затылок Афанасий Иванович.

– У неё, знаете Афанасий Иванович, глаза какие-то нехорошие. Смотришь, вроде бы как голубые, но потом начинают отдавать металлическим оттенком, или может мне кажется.

– Это, девочки, уже очень серьёзно, – опять поскрёб затылок учитель. – А вдруг, ха —ха, это ведьма?!

Тут Яна выронила кисточку и, округлив и без того огромные глаза, начала опасливо озираться, а когда резко распахнулась дверь в класс, то она чуть не взвизгнула от страха.

– Фу-у-х,.. а вот и я! – весело воскликнула Сима, впорхнув продрогшим воробышком в тёплое помещение.

– Вижу, вижу, что ты. Было бы удивительным, если бы Серафима хотя б разок не опоздала, – пробурчал седеющий художник.

– Ну, Афанасий Иванович, я и так рано встаю, а чтобы мне не опаздывать, надо тогда на шесть утра будильник ставить или даже на пять.

– Ну и поднимайся тогда в пять утра.

– Ага, я и так не высыпаюсь!

Воцарилась относительная тишина: Яна шуршала кистью по бумаге, Катя и Сима двигали осторожно мольбертами, выбирая позицию, а Афанасий Иванович что-то всё искал в уже розовеющем горизонте, словно там была написана вся отгадка человеческого бытия. И если бы девочки обратили внимание на его лицо, то непременно заметили, что он чем-то глубоко взволнован. А он часто бывал таким. Дело в том, что любимый нашими девочками преподаватель, не был равнодушен к судьбе даже самого мелкого насекомого, а уж если говорить о заброшенной плотине, то он уже лет пять прилагает немало усилий по преобразованию её вместо развлечений для любителей острых ощущений. « Будем привязывать туристов за ногу резинкой, и сбрасывать их с плотины! – кричал он в лицо главе администрации посёлка, – глядишь, и местный бюджет пополним за счёт этого. А дорогу с нашей чёрной горы надо отдать под международные автогонки! Вон она, какая кручёная!..»

Глава посёлка морщился, как от зубной боли, под напором его убеждений: « А вот ты первый и прыгни с этой плотины!» – парировал тот.

«А вот и прыгну! Вы только купите мне эту резинку, метров в двадцать пять!» – горячился Афанасий Иванович. « Нет денег!» – кричал в ответ глава.

Но вот уже года два неугомонный Афанасий Иванович был полностью поглощён физикой, а именно – законом о всемирном тяготении. А всё потому, что появилась как-то информация о том, что Америка ставит под глубокое сомнение теорию Дарвина о происхождении видов, и наш герой, недолго думая, подверг сомнению вышеозначенную теорию, рассуждая примерно так: « Если нет притяжения, то что есть? Ага, есть атмосферное давление и благодаря последнему, мы привязаны к земле. Если это, действительно, так, то остаётся только выяснить благодаря чему луна болтается вокруг земли, а всё вместе взятое вокруг – солнца, где, собственно, и отсутствует это давление – вакуум…» Но сколько ни бился несчастный учитель, он не смог побороть Ньютона, а наоборот, случайным соединением каких-то веществ (он проводил ночами опыты) блестяще подтвердил эту пресловутую теорию, и это подтверждение в данный момент находилось в кармане Афанасия Ивановича.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Читать дальше