Антон Ивлев - TONUS. Поиск Эдема

– Поздравляю, ты снова будешь папой.

Именно так, без восклицательного знака, без эмоций. Я был на вершине счастья, но сухость резанула. Вот он, громкий звонок мне: «присмотрись к отношению жены к тебе!» Но, увы, я был слеп и глух. И патологически доверчив. Слава Богу, восприимчивой к чужим советам женщине, не подсказали сделать аборт!

Одно дело ― вспоминать и озвучивать какие-то моменты, этапы жизни. Другое дело, систематизируя прожитое, задумываться, где ошибка, точка невозврата? И тут происходит нечто, похожее на озарение. Повторю банальную строку из старой песни: «All You Need Is Love». Меня покинула любовь! Вернее ощущение любви. Не прошлая любовь тех прекрасных женщин, каждая из которых поделилась со мной, возможно, самой богатой ― духовной и эмоциональной ― частью, крупной частью своей жизни. Не псевдочувства существующей симпатичной, «понимающей» и, одновременно, нелюбящей жены ― матери двух красавиц дочек. Кстати, при расставании я ей сказал, не задумываясь: «…ты была удобной женой». Пустота в глубинах Души! Наступил, как оказалось, самый тяжёлый для меня период: я никого не любил, не был любим, а всё остальное ― следствие!.. Страшно поверить в произошедшее, но как точно я всё понял. Отсутствие любви лишает человека энергии. Исчез зарядник, такой необходимый мне в жизни аксессуар.

К православию я осознанно пришёл в зрелом возрасте. В одном из среднедевяностых годов я был в командировке ― по делам фирмы ― в Эстонии, Таллинне. Студентом, я неоднократно бывал в этом спокойном, уютном городке. В тот раз уже потребовалась виза. Я столкнулся с очередной ложью центральных TV каналов и СМИ России об отрицательно настроенных, по отношению к русским, прибалтах, поэтому старался в магазинах и барах, вначале, общаться по-английски. Зря! Мы, туристы, воспринимались рядовыми эстонцами, как один из источников дохода в небогатой стране, поэтому никакой русофобии я на себе не ощутил. Только дружелюбие и готовность к диалогу. В отличие от чешской и финской молодёжи по-наследству не прощающих вмешательство СССР в суверенную политику небольших стран.

В Старом городе я перешагнул порог небольшой православной церкви, находящейся в стороне от помпезного храма-дворца, который, раздражая местных католиков, находился напротив Дома Правительства. Малозаметная дверь в доме на узкой улочке. В маленькой церкви поразило многое: общая атмосфера, деревянные дощатые полы, намоленные иконы, ничего излишне золотого, вычурного, давящего на психику рядового прихожанина, характерного для российских церквей, особенно современных гигантских храмов-новоделов. Прихожане ― офицеры Российской Армии и их жёны, матери. В разгаре был вывод наших войск из Прибалтики. Люди лишались обжитых квартир, страны, которую любили. Впереди была неопределённость, и офицеры бывшей Советской Армии и их семьи обращались за помощью к Богу. В помещении церкви чувствовался эфир доброты. Молодой батюшка выслушал меня: я воспитывался в семье секретаря заводской партячейки, а семья, по линии отца ― староверы. Я находился в неизвестном положении. Был либо некрещённым, либо бабка ― мать отца ― могла тайно окрестить старообрядским ритуалом. Я исповедался, и меня крестили в православную веру. Помню, как, повернувшись к входу, открестился от других конфессий, после прошёл в алтарь. К тридцати годам я осознанно решился на крещение в православную веру и не жалею о месте данного таинства. Позже я побывал в различных храмах и в России, и за рубежом. В одном из старинных храмов, в областной глубинке, дважды был удостоин чести быть приглашённым батюшкой в алтарь. Я, чем мог, помогал небогатому сельскому приходу. Были и, так называемые знаки, знамения, но это ― личное.

В середине нулевых годов, отдыхая в Греции, получил благословение на посещение исключительно мужского государства ― Афон, в монастырь Святого Пантелеймона, на Рождество Богородицы. Подробно рассказывать нет смысла, скажу, что рекомендую, мятущимся мужским душам поклониться мощам. Есть там специальная, достаточно крупная комната, где в раках выставлены мощи большого количества святых. И стоит побывать в этом монастыре, пообщаться с мудрыми, высокообразованными старцами, легко говорящими на пяти и более языках. Хотя знаю, что на Афоне есть небольшие монастыри, заслуживающие большего внимания, там мне ещё не довелось побывать, всё-таки я, в первую очередь не паломник, а обыкновенный мирянин.

На праздник Крещения Господня много лет у нас в семье была традиция ― доехать до одного из монастырей в отдалённом районе области и, отстояв службу, набрать только что, при нас освящённой воды. Запомнился один хороший момент: младшей дочери в тот период было полтора годика, только-только стоять-ходить устойчиво научилась. Когда, во время службы, начались церковные песнопения, Анюта настойчиво вырвалась из рук и стала в ритм пританцовывать, с серьёзным выражением личика. Проходящая мимо пожилая игуменья ― монастырь женский ― настоятельница монастыря умилилась, поцеловала уже улыбающуюся дочку, перекрестила её и молвила:

– У вас подрастает воцерквлённый ребёнок! Чу́дная девочка!

Живите во здравии, будьте счастливы, мои любимые дочки, здоровья и ума их маме, наталье. Мир вам! Аминь!

Пеноморск ― не райский уголок. И плюсы, и минусы этому городу присущи те же, что и любому российскому городу. Не блещет успехами промышленность, неразвитая туристическая сфера, настороженность инвесторов, слабая, ещё не сменённая головная власть области и города. Но здесь, опять же, как и во всей России, присутствует поразительное жизнелюбие и взаимовыручка. Это ― главный капитал и хрена мы отдадим его в, проедаемый верхушкой власти, стабилизационный фонд. Это достояние мы оставим себе. Но если ты любишь, любим, Эдемом станет и провинциальный город.

Я, повторюсь, но змея ― я, по гороскопу ― периодически сбрасывает кожу. Бывает, наверное, что не полностью. Тогда шуршащий атавизм мешает движению, динамике, да ещё грохотом, своим скрежетом предупреждает врагов о далеко идущих планах. Сейчас постараюсь написать о важном жизненном периоде ― от частичной до полной смены «змеиной кожи» и старте новой жизни в поисках утраченного Эдема. И занимает этот отрезок моего жизненного пути, пять лет. Немало. Бог наградил меня и выдержкой, и хладнокровием, и жизнелюбием. В другом случае, всё могло закончиться ранее ― и у сильных людей мира сего рвутся нервы. Я благодарен первой жене Алле за принятое участие, вместе с сыном Дмитрием, в моей судьбе прошедших сложных лет. Зачем она помогала, не совсем понимаю, думаю, ради сына. А может и правда первая жена ― от Бога. Понять это никогда не поздно. По мне, так лучше поздно, чем никогда. Главное, чтобы при жизни. Спасибо тебе, Алла!