Елена Лебедева - В какой стране жить хорошо, или Сафари на «Большую пятерку»

Они сидели в середине зала, места были хорошими. Одно плохо – в зале было так же холодно, как и на улице. Правда, серый дырявый свитер Филиппе помог сделать вечер более теплым. Холодного шампанского не хотелось абсолютно, и Лариса пожалела, что фляжка с коньяком осталась в сумке мужа. Официанты разливали шампанское. Хочешь не хочешь, а пить было надо. Они подняли фужеры, и, как только Лариса отпила первый глоток, прозвенел ее сотовый. Она случайно нажала на кнопку громкой связи, и на весь зал разнесся зловещий голос мужа: «Вкууусно тебеее?» В ту же минуту, давясь от смеха, к нам подошел Алексей. Оказывается, он купил еще один билет и все это время, с тех пор как подруги еще сидели в ресторане, наблюдал за ними.

Поняв, что его супруга с подружкой не собираются делать ничего «противозаконного», он решил с ней помириться. «Я тебя простил», – начал он и замолк. Продолжения не последовало. По-видимому, так обычно и происходили примирения в их семье. Лариса незамедлительно простила мужа, заключение мира решили отметить коньяком. Разливали его из фляжки под столом – это был секрет, который сделал компанию единой и сплоченной. Они пили коньяк, и Лешка, как маленький ребенок, постоянно спрашивал у жены, когда же будет канкан. Елене тоже казалось, что шоу в «Мулен Руж» должно состоять сплошь из каких-то французских танцев, а канкан – проходить красной нитью через всё представление. Но всё оказалось совсем не так.

Шоу состояло из нескольких частей, представляя собой смесь нашего цирка и варьете с танцами, фокусниками, акробатами и клоунами. Танцы народов мира, включая даже французскую интерпретацию русского танца, как, впрочем, и само шоу, были на хорошем уровне, хотя непосредственно канкану – основному, что ожидаешь увидеть в «Мулен Руж», было уделено совсем немного времени – минуты три, не больше. Коньяк сыграл решающую роль при оценке шоу. «Отлично!» – это мнение было единогласным.

Они вышли на улицу и решили немного прогуляться, а потом взять такси и сначала довезти Лену, а затем доехать до их отеля. Они шли по кварталу красных фонарей. Ночь. Темно. Навстречу идет шарф – такое ощущение, что самостоятельно. А дело в том, что это афрофранцуз одет в черный плащ, сам «смуглый», только шарф яркий. Они, не сговариваясь, переглянулись и какое-то время шли молча.

– Странно, мы были в Париже всего три года назад, а за это время здесь столько изменилось. Мне Париж запомнился другим, – прервала молчание Лариса и философски закончила: – Возможно, изменилась я, а не квартал.

Таксист был арабом. Здоровый и веселый, он долго объяснял им, что ехать предстоит очень далеко. В переводе на англо-французский – «периферик». И поэтому будет стоить дорого. До квартиры Елены – десять евро, еще пять евро – до отеля. «Ничего себе дорого!» – удивилась она, ожидая, что такси обойдется гораздо дороже. Алексей, перебивая водителя, небрежно бросил: «Не проблема, переведи ему. Поехали уже, хватит болтать зря».

Когда они проезжали один из перекрестков, их подрезала машина, да так, что водитель еле-еле успел затормозить. За рулем автомобиля была темнокожая девушка. Водитель-араб высказался о ней примерно так же, как московские автомобилисты высказываются о блондинках за рулем, но дальнейшая его тирада несколько озадачила. Оказывается, что его, коренного парижанина (по виду – темнокожего араба), уже достали эти черные приезжие африканцы! Везде эти черные лезут, даже на дорогах от них покоя нет – в общем, «понаехали тут в Париж всякие черные».

В шутку Лена предложила ему переехать в Россию.

– О, Раша! Гуд, вери гуд! – воскликнул он и продолжил: – Холодно только у вас очень. И русский язык очень сложно выучить.

От него они с удивлением узнали, что в России двенадцать месяцев в году зима, а сложность русского языка мешает многим уехать в Россию из этой клоаки под названием Париж. А Лена подумала: «Как хорошо, что у нас холодно. И отдельное спасибо Кириллу и Мефодию за русский язык!» Впервые она видела в этих обстоятельствах большой плюс. А то, что наша зима сурова только один месяц в году, – большой секрет. А то понаедут всякие-разные…

Утром она спустилась в цветочный магазин и купила букет для мамы Филиппе: все-таки День матери. Она была уверена, что во Франции ситуация будет совсем не такой, как в США. Уж в этой стране умеют ухаживать за женщинами! Букет можно было купить готовый за двадцать евро, но Елене показалось, что он будет слишком обыкновенным для утонченной французской мадам, всю жизнь прожившей в Париже и гулявшей со своими детьми в Люксембургском саду. Она обратилась к девушке-дизайнеру, и та составила букет, как говорится, скромно, но со вкусом. Круглый букет из мелких белых хризантем, похожих на ромашки, был поставлен в соломенную корзинку в форме перевернутой дамской шляпки. Эксклюзивный бант из белых кружев на ручке корзинки завершал изысканную композицию. Букет положили в нарядный пакет с ручками. Получилось то, что надо, и стоило всего двадцать пять евро.

Лена собиралась прийти в гости не с пустыми руками. С собой из России она привезла набор из шести палехских расписных деревянных тарелочек с шестью маленькими деревянными ложками. В него также входил расписной деревянный горшочек с крышкой. Горшочек она планировала использовать в качестве икорницы, банку красной икры тоже предусмотрительно привезла с собой. Она предполагала, что, может быть, в поездке ей придется посещать или устраивать вечеринку – в общем, всегда нужно иметь что-то на всякий случай. Вот и пригодилось! Вся композиция будет смотреться очень нарядно, а главное – она будет иметь русский колорит.

Подготовив все для мероприятия, Елена позвонила Филиппе, чтобы уточнить, во сколько он за ней заедет. Филиппе ответил сразу же, как будто ждал ее звонка. Он сказал, что за ней заедет мама, потому что она живет недалеко. Потом они заедут за ним и затем уже поедут к брату. Договорились, что Лена будет ждать мадам Мейер в час дня на улице. «Ты ее сразу же узнаешь, – уверенно продолжал Филиппе, почему-то не уточняя, по каким признакам это сделать. – Да, чуть не забыл: она совсем не говорит по-английски». Как же они будут общаться? Она же не знает ни слова по-французски!

Елена стояла на улице и озиралась по сторонам. С какой же стороны мадам может подъехать? Тут ее взгляд привлекла одна машина – старенький «Рено». Водитель пытался припарковаться между двух машин. Рядом стоял полицейский и без малейшего интереса наблюдал за процессом. Водитель устраивается бампер к бамперу и двигает стоящий рядом «Ауди». Не удержавшись, Лена подошла к полицейскому и поинтересовалась, как поступать хозяину «Ауди», если ему бампер поцарапали. Полицейского этот вопрос очень развеселил: