Анна Тотти - Забудь меня, если сможешь. СМС-история

Пока мы ждали отправления поезда, Слава рассказывал о работе, о дочке, с которой виделся в прошедшие выходные и которой подарил какую-то умопомрачительно-дорогую игрушку. Я слушала его и рассматривала людей на платформе.

– Ань, ты слушаешь меня? – потребовал он моего присутствия.

– Да. И я тоже хочу большого слона, как у Сони, – сказала я.

– Хочешь, я тебе куплю? – засмеялся Слава.

– Нет, что ты. Я пошутила. Это будет смешно: взрослая тетя с розовым слоном, – сказала я с сожалением.

Пискнул лежавший на столе телефон – пришла смска. В столь поздний час. Я взглянула на имя отправителя: ничего удивительного, для него самое время. Писал Эдик – товарищ по институту. Стиль и пунктуация не позволяли усомниться, что это он – экстравагантный друг Каджая. Эдик не выходил на связь несколько последних дней, и вот теперь дал о себе знать. Ничего особенного – поток сознания:

«Я был отключен какое-то время. Депрессия о смысле моего существования… Я понял, что не разберусь ни в чем, и вот думаю, надо ли продолжать докапываться до истины. Или просто плыть по течению =). Не пугайся. Так бывает… =) Я же художник… Ты мне нужна».

– Что-то важное? – спросил Славик.

Я махнула рукой.

Поезд тронулся, покатился сначала медленно, медленно, потом выехал за территорию станции и стал набирать ход. Вагон покачивало, снег бил в стекло, за окном во тьме проносился мимо, отступал во тьму, потом опять выныривал в свете фонарей большой город.

Пассажиры начали укладываться: поезд прибывал в Москву в начале седьмого, и за оставшиеся шесть с небольшим часов нужно было успеть выспаться. Проводница приглушила свет. Я лежала и думала, что ответить Эдику. Слава делал вид, что спит.

Эдику хотелось поговорить. На самом деле он – загадочная личность. Он грузин. Или еврей. Или и то, и другое вместе. Очень интересный человек. Он проучился с нами в институте три года, а потом ушел в творческий поиск, и выныривал время от времени – то художником, то коммерсантом, то научным работником. А, может быть, представителем инопланетян).

Эдик – худой, невысокий, темноглазый восточный красавец, с всегда аккуратной прической. В институте он одевался в широкие, на размер, больше, чем нужно, деловые костюмы. Наверное, чтобы скрыть худобу, и для большей солидности. Его обожали бы девушки, будь он чуть повыше, нарасти мускулатуру и приобрети легкость в общении и ненавязчивое чувство юмора. Но шутки его были слишком экстравагантны, и он не интересовался спортом, потому что день и ночь был занят поисками себя: он писал стихи, романы, картины маслом. Потом ему перестало хватать времени на учебу, и он забросил институт. У него появилась девушка, потом другая. Говорят, он чуть не женился на одной из них.

Сейчас ему нужно было излить душу и знать, что его услышали.

Я попыталась ответить Эдику, написала, потом исправила, переписала еще раз, боясь смутить или обидеть; наконец, отправила, но поезд несся сквозь тьму уже где-то среди полей и лесов, и смски застревали в порывах метели.

«Не люблю жаловаться =)), –писал Эдик . – Просто хотел посмотреть, что ответишь. Спишь уже, что ли =) Короче, я рад тебе) И не выдумывай по поводу общения) Я почти всегда на связи!»

Связи не было. Все, спать! Славка спал на верхней полке, отвернувшись к стене. Наверное, опять на меня обиделся. Это его перманентное состояние. За окном завывала метель. Спал весь вагон. Спать. Встретимся завтра в Москве.

3

У дверей израильского посольства толпился народ. Люди пришли заранее, чтобы занять очередь, и к девяти часам, к открытию заведения, успели замерзнуть и озлиться. Охрана профессионально, как это умеют делать израильские службы, фильтровала посетителей. Мы перемещались из одного отстойника в другой, в соответствии со списком в руках служащего, и в зависимости от наличия израильского паспорта. Славу отфильтровали на первом же этапе, еще на улице. Меня пропустили внутрь здания. Славка было взвился – за что такая несправедливость, но я сделала грустное лицо:

– Тебе хорошо, сейчас сядешь где-нибудь, не торопясь, попьешь кофе, – сказала я совершенно искренне.

Славик, осознав все плюсы своего положения, приободрился. Больше всего на свете он не любил чувствовать себя обделенным. Да, что тут говорить, я и сама сейчас с удовольствием расположилась бы где-нибудь за столиком и потягивала бы горячий, ароматный напиток. С корицей или мускатным орехом. Или с тем и другим вместе. Это вообще моя мечта: завтрак в симпатичном кафе возле дома. Мимо спешат на работу люди. Моя мечта сегодня материализовалась в Славкином исполнении. Ничего, будет и на моей улице праздник.

Через пятнадцать минут я получила от него жизнеутверждающее сообщение:

«Хомячу едрён кофе в „Кофехауз“. Как у тебя дела? Вошла? Примут без списка? Все хорошо?»

В этом был весь Слава: миллион вопросов, хотя расстались мы двадцать минут назад. И ожидание немедленного ответа. Ответить на эсэмэску я не могла – в посольстве просят не пользоваться телефонами. Слава расстроился. И обиделся. Короче, через двадцать пять минут после расставания мы опять были в ссоре.

«Ну, не хочешь отвечать – как хочешь. Я к ней со всей душой и нежностью, а она – попиной ко мне», –ворчал он.

Я молчала – посольство ведь, тем более, израильское. Здесь лучше никого не раздражать.

Армия не только в России осложняет жизнь молодого человека. Израильская армия грешит тем же, но, в отличие от российской армии, израильская интересуется и парнями, и девушками. Она уже на протяжении многих лет мечтает заполучить меня в свои ряды: и десять лет назад, когда мы с родителями возвращалась из Израиля в Россию, и сейчас. Но это совсем ничего не значит. Так сложилось.

Если быть до конца честной, то я всегда смотрела на израильские вооруженные силы с уважением и интересом. Там служит или уже отслужили многие мои хорошие знакомые. В израильской армии при желании можно научиться массе полезных вещей. За время службы можно заработать не только на учебу в университете, но и на большое путешествие по миру: многие после армии месяцами колесят по разным странам, забираясь в самые далекие и экзотические уголки. В израильской армии ты не чувствуешь себя бесправным чмошником; на все время службы тебе выделяется серьезное оружие, и ты отвечаешь за него головой днем и ночью. Гражданские смотрят на военнослужащих с теплотой, граничащей с любовью, даже если полусонный вояка тычет тебе в бок автоматом в переполненном утреннем автобусе.

Просто все это время я не была готова к службе, у меня были другие планы. Конфликт интересов, в результате которого я могла остаться без загранпаспорта международного образца, по которому тебя примет безоговорочно не только Евросоюз, но и – бери выше! – сама Великобритания, мать ее королеву! Потому сегодня нужно было выглядеть особенно убедительно.