Константин Крюгер - Из жизни замечательных друзей. Сборные рассказки

Задорная и добросердечная Людка не чуралась всевозможных земных радостей, при этом оставаясь продавщицей до мозга костей. В отличие от большинства известных мне барышень, её заветной мечтой было не удачное замужество, а приобретение личного автотранспорта. Вскоре после своей ранней женитьбы я познакомил торговую красотку со своими новыми предприимчивыми абхазскими родственниками, активно заинтересованными в остродефицитных, продававшихся в «Берёзке» заграничных товарах. Один из них, Гиви, деятельно поспособствовал исполнению Людкиного сокровенного желания, а позднее одарил «боевую» подругу ребёнком, что совершенно не повлияло на её «modus operandi». Сыночка воспитывал Людин строгий папа-отставник вместе с мамой, заведующей детским садом. А веселушка – продавщица продолжала в свободное время с удовольствием употреблять так любимый ею «шампусик» в компании «загадочных» мужчин.

Когда я подсел за столик международного «квартета», выяснилось, что два немца-интуриста, посетившие магазин на Ферсмана, «ничтоже сумняшеся» пригласили понравившихся работниц валютного прилавка составить им компанию в трёхдневном туре по Золотому Кольцу. Я настолько естественно влился в весёлые посиделки, что совершенно не заметил «окончания банкета» по случаю Дня Рождения. Когда в зале начал медленно гаснуть свет, мы обнаружили, что остались в ресторане одни, остальные столики давно опустели. Интуристов с дамами ожидали два номера в расположенной неподалёку гостинице «Владимир», я же оказался совершенно один и сильно не в себе на мокром тротуаре вдали от родного дома.

Первые минут сорок, останавливая все проезжающие машины, я без малейших колебаний требовал довезти меня до 13-ой Горбольницы, как-то запамятовав, что пребываю во Владимире. К счастью, уже пятый притормозивший автолюбитель оказался москвичом и, уточнив название улицы, доходчиво растолковал, что я нахожусь в другом городе. Это бы меня не сильно расстроило, но мелкий дождик вносил в текущее положение некоторый дискомфорт.

Усилившийся, перешедший в летний ливень дождь вкупе с обрушившейся после бурно проведённого дня усталостью активно понуждали искать место для ночлега. Адрес принимающей стороны я забыл напрочь, хотя при подходе к дому именинницы обратил внимание и на его номер и на табличку на двери квартиры. Как ни странно, в состоянии изрядного алкогольного опьянения при ослабевшей текущей памяти остальные отделы мозга начинали работать с неожиданной активностью: во всех подробностях сразу вспомнился популярный телефильм «Старший сын». И уподобившись главному герою, я решил попроситься переночевать в первое же светящееся окно. Немедленно выплывшие из подсознания «Море по колено!», «Всё по плечу!» и другие соответствующие положению пословицы и поговорки убеждали в правильности выбранного решения. Как назло, вокруг ресторана в пределах видимости господствовало сонное царство, свет не горел ни в одном окошке. Пройдя пару кварталов по абсолютно безлюдной улице, я заметил во втором ряду домов, в стандартной пятиэтажке синее сияние телеэкрана в окне последнего этажа. Уже собираясь нажать кнопку звонка, я обратил внимание на струящийся свет из приоткрытого чердачного люка, к которому вела практически вертикальная лестница. С трудом преодолев четыре широко разнесённые ступени, я оказался в неожиданно уютном и чистеньком жилище неизвестного обитателя. Даже раскладушка у малюсенького мансардного окошка была аккуратно застелена вполне приличным одеялом. Не чуя под собой ног, я рухнул в койку и вырубился.

Воскресное утро разбудило гулом автотранспорта, доносящегося даже до моего высокого убежища. Между зданиями просматривался широкий проспект с бурным движением легковушек и изредка вклинивающихся рейсовых троллейбусов. Вспомнив, что накануне от вокзала мы добирались до места назначения именно этим транспортом, решил прокатиться наудачу. Будучи ярко выраженным урбанистом, я себя уверенно ощущаю в любом, даже совершенно незнакомом городе, чему дополнительно способствует неплохая ориентация в пространстве. Примерно представляя направление движения, сел в первый же подошедший троллейбус и начал до боли в глазах всматриваться в пробегающие за окнами пейзажи, стараясь зацепиться хоть за какой-нибудь ориентир из вчерашнего дня.

И – вот оно! Я узнал расположенный недалеко от вожделенной дислокации институтский стадион, на котором мы резвились. Правда, пока шло осознание, проехал ещё остановку, но это уже роли не играло. На тот момент меня занимал процесс опознавания нужного здания среди одинаковых «хрущёвок» и, самое главное, определение правильного подъезда. Расположение квартиры на лестничной площадке первого этажа я помнил отлично, а вот номера память не сохранила.

Как ни странно, дом узнал сразу, а вот с подъездом пришлось повозиться. Я взобрался на приступку, проходящую вдоль всего фасада дома, и робко постучал в предполагаемое окно. Попытка успехом не увенчалась: из-за шторы появилась недоуменно-раздраженная мужская физиономия. Фиаско не смутило, и я передвинулся к соседнему подъезду.

Изумление Бориса, прореагировавшего на дробь по раме и уставившегося мне в лицо, не поддается описанию. Хотя именно он, как позднее рассказал «Слоник», на ночные опасения хозяев, встревоженных исчезновением одного из гостей, бодро заверил: «Брат – кремень! Нигде не пропадёт! Не первый раз!».

Перебравшись через подоконник, я немедленно отправился в ванну, помыться и «почистить пёрышки», вызвав оторопь и нездоровый всплеск веселья у «поправляющегося» хозяина. После широкого утреннего застолья второй день до мелочей повторял предыдущий, только без похода в ресторан. Ближе к ночи «молодая» с подругами, едва сдерживая слезы, посадила нас в предпоследнюю электричку, и я её никогда больше не видел.

Но самое удивительное, что и Олегу после нашего визита никто не докучал. Как отрезало! То ли мы произвели неизгладимое впечатление на родителей девушки, и они не решились вверить судьбу своего единственного чада в руки безбашенного москвича со товарищи. Или же сама виновница торжества сделала надлежащие выводы из неординарного заезда столичных молодцов.

На мой запоздавший на 30 лет вопрос об имени «избранницы», Олег честно ответил фразой, приведённой в эпиграфе. Хотя и чрезмерно употреблённый во время шашлычных посиделок алкоголь вполне мог вызвать эффект ретроградной амнезии.

Я впервые увидел «Во» в первой половине 70-х на одном из «сейшенов», куда он объявился в компании знакомцев с Варшавки. С двумя из них он обучался в небезызвестном «ТехникАме» на улице Нагорной, на которой и проживал. Ввиду господствующего на Варшавке сленга, тяготеющего к минимализму, у большинства аборигенов присутствовали практически индейские прозвища: «Ра», «Га», «Ли», «Ги», так что Вовка «Во» отлично вписался в дружную компанию. Крепкая рабочая семья его родителей несказанно радовалась получаемому сыном техническому образованию, но их очень огорчала совершенно бесполезная и непонятная тяга Вовки к рисованию. И когда он с «ТехникАмом» расстался, подвыпивший в расстройстве отец в сердцах обозвал сына «никудышным мазилой», серьёзно и надолго подорвав его уверенность в себе.