Диана Вольз - Под знаком четырех

– Что он делает? – голова Кристиана снова оказалась над моим плечом.

– Видимо, открывает проход, – ответил я.

И был прав. Мужчина произнес несколько слов на акрэ, и стена под его руками замерцала. А потом и исчезла вовсе. Длинный сырой тоннель привёл нас в светлую, просторную комнатой.

– Добро пожаловать в храм Святых пустынь! – мужчина развел руками, пропуская нас внутрь. Я присвистнул от неожиданности.

Белые стены помещения были украшены различными картинами. Вдоль них стояли мягкие белые кресла, на полу – высокие зеленые растения в цветных горшках. Обратив внимание на бра с резными абажурами, я сообразил, что до сих пор держу горящий факел. Охранник, будто услышав мои мысли, подошел и забрал его.

– Меня зовут Патрик, – представился мужчина-проводник. – Идите за мной, я провожу вас в ваши покои. Для вас уже приготовили чистую одежду и мягкие кровати. После обеда вы сможете выспаться и продолжить работу.

– Разве у нас есть время на отдых? – я тяжело вздохнул.

– Не беспокойтесь, я позабочусь об этом, – Патрик улыбнулся и провел рукой в воздухе, приглашая нас. – Идемте.

Из этой комнаты мы прошли в огромный зал с высоким, куполообразным потолком. Здесь то и дело сновали люди в бежевых и белых просторных самотканных одеяниях. Некоторые сидели за столом подле высоких книжных шкафов, читали книги или что-то тихо обсуждали. На другой стороне зала шли тренировки. Всего человек пятьдесят или шетьдесят.

У стены напротив стояли высокие – от потолка до пола – песочные часы. В том месте, где их колбы сужались, располагался огромный циферблат. Секундная стрелка, громко тикая, отправляла в прошлое секунду за секундой. Песок при этом не падал вниз – едва ли песочные, в отличие от прикрепленных к ним механических, отсчитывали минуты и часы.

Я сверил время с моими наручными часами, которые остались на руке с того самого дня. Спешили на три минуты.

– Это все, кто выжил? – спросил Крис.

– Не все, но об этом позже. Подождите здесь, – сказал мужчина и скрылся за дверью. – Патрисса!

И мы замерли в середине комнаты, которая своей белизной резала глаза – два темных пятна на фоне чистоты. Люди, все это время чем-то занятые, стали замечать нас. Сперва пара, потом еще четверо. Постепенно зал затих, и присутствующие стали подходить к нам.

Мне хотелось спрятаться. Они ничего не сделали бы нам, но я был виновен в их заточении. Тихой процессией они встали перед нами, смотря глазами, полными таких разных чувств. Один из мужчин вышел чуть вперед.

– Это ведь вы? – спросил он, и мы кивнули. – Вы идете за ними?

– Да, – сказал Крис, виноватый не меньше меня.

– И вы сможете их пробудить? – тихо, но взволнованно спросиоа женщина рядом.

– Мы сделаем все, что зависит от нас.

Крис был дипломатичен, но по какой-то причине я дал им то, что так долго не позволял самому себе.

– Мы сможем, – ответил я и, готов поспорить, услышал, как люди облегченно выдохнули.

Каждый из них подошел к нам. Кто-то благославлял, кто-то благодарил и пожимал руки, и снова возвращался ко своим делам. И мы опять остались вдвоем, пока не заметили у двери Патрика с девушкой, похожей на него, как бывают похожи только родственники. Все это время они молча наблюдали за нами.

– Вы не имеете право давать им надежду, – честно сказала она и открыла дверь. – Прошу за мной.

– Идите, – подтолкнул нас Патрик. – Моя сестра не очень-то любезна. Она не понимает хода событий и винит вас в происходящем. Но не обращайте на нее внимания. Она сделает все, что ей поручили. Помойтесь, переодевайтесь и следуйте в обеденный зал. Там мы с вами и встретимся.

С полминуты мы протоптались на месте в нерешительности, но все-таки последовали в открытую дверь, куда вышла девушка. Патрисса провела нас в просторные комнаты. Большие кровати, письменный стол, местная светлая одеждой, свечные люстры. Здесь даже было подобие окна с задернутыми шторами.

Я вошел внутрь и уставился на постель, и она словно смущенно уставилась на меня в ответ. Я год спал на земле и голых камнях, используя рюкзак вместо подушки. Смогу ли я вообще вернуться к прежней жизни? Бесцельно стоять под душем, не экономя воду, есть до отвала, спать в мягкой кровати? Что я почувствую, если лягу на нее сейчас? Мне будет неудобно? Или я тут же провалюсь в сон?

Не рискуя проверять, я уселся на стул и прнялся стягивать грязную одежду.

Обеденный зал представлял собой небольшое, но просторное помещение. Здесь стоял огромный вытянутый стол, стулья на всех членов общины. Общее оформление интерьера было таким же, как и в других комнатах храма. Мне постоянно казалось, что я нахожусь в Супримо, а не под огромным кладбищем. И особенно тяжело было приять тот факт, что здесь, под землей было просторно и светло, когда как наверху стоял вечный сумрак и холод.

Я посмотрел на Кристиана и улыбнулся: его лицо, омытое чистой водой, казалось невероятно свежим и почти прятало усталость в глазах.

– Ты хорошо выглядишь.

– А тебя неплохо бы постричь, – усмехнулся он.

В зал вошла тучная темнокожая женщина с подносом. Взволнованность и радость со скоростью света менялись на ее лице. Следом вошел мальчик-поваренок – видимо, ее сын.

Мальчик разложил на столе приборы, корзинку с хлебом, а женщина поставила перед нами две большие тарелки с ароматным горячим супом.

– Мы не знали, когда вы точно появитесь, – начала она виновато. – Поэтому не успели приготовить праздничный обед. Даже скатерть не успели постелить…

– Мы год не ели ничего подобного, – ответил я, набивая рот свежим хлебом. – Считайте, что праздничный обед удался.

– Правда? – женщина широко улыбнулась. – К вашему возвращению мы приготовим что-нибудь более торжественное. И обязательно десерт. Приятного аппетита. Через минуту я принесу второе.

Она кивнула головой и подтолкнула мальчика. Все это время он нескромно, с интересом разглядывал нас. Вместе они покинули зал и ушли в кухню. А мы накинулись на еду.

– Теперь вы можете отправиться спать, – сказал Патрик, провожая нас в спальни.

– Но мы и так потратили слишком много времени на себя, – возразил Кристиан.

– Я же сказал, что беру это на себя. Отдыхайте и ни о чем не волнуйтесь. На это не уйдет слишком много времени.

Я не стал сопротивляться и, коротко кивнув, скрылся за дверью. По хлопку, раздавшемуся через секунду, я понял, что Кристиан поступил так же.

Пока мы обедали, в наших комнатах уже кто-то побывал. Черную одежду выстирали, отутюжили и повесили на спинку стула. На столе стояла большая корзина с фруктами и кувшин с водой. Постель расправлена. Нужно сказать, что вкусный обед сделал свое дело – сопротивляться сну было невозможно. И я не стал разводить свои мысленные споры, спать так спать. Оставив только свечу, что стоял на тумбе подле кровати, раздевшись, я лег и посмотрел на время, кинув часы рядом.