Татьяна Ляшко - На краю пропасти

– Теперь Разум тоже Наблюдатель галактик, как и я, – сказал Дуэйн. Его узкие глаза быстро заросли еще одним слоем кожи – политик был возмущен.

– Увы, – отозвался Бен, – наши заслуги можно легко умалить.

– Но ведь Разум хотел поговорить вовсе не об этом? – спросил бывший пантэйр Глауз.

– Именно, мой друг, – тихо ответил Бен. – Меня интересуют некоторые факты о Минкспиксе…

– К сожалению, я не могу знать большего, чем Бен, – заметил он, – тем более, не всегда уместно обсуждать Доблестного без его ведома, – сказав это, Дуэйн склонил голову набок, что у представителей его вида было выражением ярости.

– Тогда друг извинит за мой визит, – сказал Первый.

Бен замер, его глаза цвета бронзы внимательно изучали украшение из искусно переплетенной проволоки на полу.

– С какой целью Разум интересуется? – теперь пятнистая кожа вспыхнула ярче – явный признак тревоги и сопереживания.

– Сегодня была проведена встреча Илиат, – сообщил Бен, – на Алат.

– Странно, что я не был в списке приглашенных, – заметил Дуэйн, но потом извинился, попросив Бена продолжить рассказ.

– Со мной пришла Нэрин, как и всегда… Но потом, как ни странно, появился Доблестный и увидел ее. Словесная перепалка переросла в перестрелку – он направил четыре сотни рутенов, призванных охранять правопорядок. Нам нелегко удалось уйти…

– Бен окончательно потерял остатки разума, – возмутился Дуэйн, от негодования его голова наклонилась очень сильно, а люминесцирующие пятна резко потухли. – Все знают о давней дружбе Разума с Нэрин, но все же не стоит забывать, что официально она находится в розыске! Доблестный не посмеет в открытую причинить вред Бену, по крайней мере сейчас. Но уничтожить Нэрин ему будет намного проще, ссылаясь на нарушенные ею статьи Кодекса!

– Не стоит меня обвинять, я не хотел подвергать подругу опасности, – возразил Бен. – Она – единственное существо, кому я могу довериться как себе. Не в обиду сказано, друг, но я не позволю Доблестному…

– Где она сейчас?! – прервал его Дуэйн. – Где Нэрин, одна из Первых?

– На своем корабле, далеко от Центра, – ответил Бен.

– Почему Разум оставил ее одну?

– Там, далеко, ее подстерегает меньше опасностей, чем в Центре. Тем более, я спешил к Разуму, чтобы узнать о намерениях Доблестного. Если не остановить Минкспикса сейчас, его упивание властью перейдет все допустимые границы.

– Я правда не могу помочь. Сожалею, – теперь глаза Дуэйна стали намного шире.

– Дуэйн простит за беспокойство… И спасибо, – едва слышно сказал Бен.

– У Разума не будет невзгод, как у Алат нет орбиты, – общепринятое прощание завершило недолгий разговор.

К Первой медленно возвращались чувства. Нэрин удивилась, что рутены смогли ранить ее так сильно и она была уже не в силах контролировать свой разум – Первые теряли сознание только при очень тяжелых травмах. Она приоткрыла глаза и резко вскочила на ноги, но не удержала равновесие и вновь упала на пол. Боль вернулась с новой силой, но коснувшись плеча, Нэрин заметила, что рана уже полностью исчезла – на светло-серой коже не осталось ни малейшего следа травмы. Мысленно поблагодарив Бена, Первая собралась с силами и встала, с трудом балансируя.

Нэрин сразу направилась к системе управления кораблем: не терпелось узнать, в какой галактике она оказалась. Но как только голографическая карта показала небольшую галактику, Первая с презрением прошептала: «Млечный путь!» Так далеко никто из Разумных не прилетал по собственной воле, поэтому шанс встретить рутенов здесь был почти равен нулю. Видов, не входивших в Илиат, все Разумные держались стороной. Поэтому единственным желанием было поскорее улететь подальше, даже не обращая внимания на опасность. Указав координаты противоположной от Центра галактики, Нэрин села в кресло, свернувшись в комок.

От пережитых повреждений Первой вспомнились очень давние события. Ее жизнь, как жизнь всех Первых, была уникальна. Сейчас Нэрин очень красочно вспомнилось собственное зарождение, если его можно назвать таковым. Ощущение, будто она была без сознания, а затем очнулась, чувствуя огромную силу, но не зная, кто она. Где она. Что происходит. Первая четко осознавала уже за долю эйнса, что ее раньше не было, но вдруг она стала чем-то материальным. Она оглянулась по сторонам: вокруг сияло множество звезд, но четыре ближайшие были ярче всех. Явно чувствуя состояние невесомости, Нэрин не только видела большую красно-коричневую планету вдалеке, но и ощущала ее химический состав, как и состав ближайших звезд.

Альд, Айр, Анси и Акка – четыре светила, образующие Центр. Ровно посередине между ними находилась Алат, благодаря такому расположению она не имела орбиты: четыре Центральные звезды удерживали ее притяжением, но при этом не разрушали. Такое встречалось только в самом Центре, и там, недалеко от Алат, и оказалась Нэрин тогда.

Она помнила ту силу, которая стала действовать на ее тело, когда Алат начала медленно притягивать к своей поверхности. Основным чувством был страх, но особый, не лишавший надежды. Первая понимала, что она живая, хоть и не знала, что такое жизнь. Она всего лишь смотрела на пространство вокруг и осознавала, что отличалась от всего, что представало ее взору. Алат притягивала Нэрин все быстрее и быстрее, пока Первая с силой не упала на раскаленную поверхность планеты. Небольшие травмы мгновенно исчезали, а Нэрин оглядывалась по сторонам, восхищаясь красотой красно-коричневого грунта, испещренного кратерами.

Первая не знала, был ли кто-то еще, похожий на нее? Был ли еще кто-то Живой? При этом она сама не могла понять, кем именно являлась. Мысли оформлялись сами собой в слова на прекрасном языке. Это внушало еще больший страх: нельзя же появиться среди звезд и уметь думать!

Нэрин помнила эти события, все пережитые в те эйнсы чувства и эмоции, будто это случилось недавно. А это было два целых шесть десятых триллиона ктайтов назад. В первые доли трикса своей Жизни на Алат Первая обнаружила небольшой вулкан, извергавший расплавленный кварц. Этого вещества не везде было в достатке – за долгое блуждание по пустынной планете Нэрин не сразу почувствовала нахождение этого соединения.

Пластичная, но быстро затвердевающая светло-серая масса привлекала внимание, и Первая, не опасаясь ожогов, коснулась расплавленного минерала. Как только кристаллы застыли, Нэрин сделала из них подобие одежды – ей нравилось, как цвет кварца почти сливался с цветом кожи.

У этого вулкана, как и в невесомости, Нэрин поняла, что очень сильно отличалась от остального, что ей довелось увидеть и почувствовать. Прошло несколько десятков, как она впоследствии поняла, триксов, как Нэрин увидела вдали что-то необычное, быстро передвигавшееся. Ни эйнс не сомневаясь, она направилась к заинтересовавшему ее объекту.