Коллектив авторов - Точки непостижимого. Современный рассказ

Юля: Ой! А там и вправду кто-то есть.

Гриша: Чего стоите, подходите, погрейтесь у костра.

Незнакомец подходит ближе и садится в кругу ребят.

Юля: А почему вы при костюме?

Незнакомец: А я на работе…

Юля: И кем же вы работаете?

Гриша: Наверно, вампиром, у вас вид типичного вампира из второсортных ужастиков.

Незнакомец: Да, с некоторой натяжкой меня можно назвать вампиром, но у нас с ними есть существенные различия. А выгляжу я так, чтобы вы сразу поняли, с кем имеете дело. Приходится наряжаться в наиболее узнаваемые типажи.

Гриша: Различия? И какие же?

Незнакомец: Разница в питании.

Гриша: И чем же вы питаетесь?

Незнакомец: Практически всем, чем живёт человек. Мечтами, желаниями, порывами, фобиями, просто мыслями.

Юля: Вы настолько всеядны?

Незнакомец: Нет, у всех разные вкусы. Я, например, люблю работать с человеческими снами. Я проникаю в чужой сон и там прикидываюсь каким-нибудь персонажем. Или даже не персонажем, а просто вещью, какой-нибудь вещью, которая рассыпается или ломается. А человек всю ночь пытается её собрать или починить. Так я питаюсь его вниманием. Можно питаться и страхом. Обернуться монстром и создать погоню. Вся прелесть в том, что человек сам подсказывает, что надо с ним делать, своими мыслями. Он думает: «О боже, я смогу укрыться от него за этой дверью, но что, если он достаточно силён, чтобы её выбить?» И как только он это подумал, я уже знаю, как его сильнее всего напугать.

Юля: А вы действуете только во сне?

Незнакомец: Что ты имеешь в виду под «во сне» или «не во сне»? Пойми, наши понятия «спит» и «не спит» отличаются от человеческих «сплю»/«бодрствую». Сон – это не когда физическое тело отдыхает, это состояние ума. Человек умом либо спит, либо не спит, он и во сне может пробудиться, не проснувшись при этом телом и не выйдя из сценария сна. Этот вариант, кстати, очень для нас опасен. Ведь мы незваные гости, и люди немилосердны к нам. Но бывает и наоборот, когда человек физически бодрствует, а на самом деле очень глубоко спит. К слову сказать, человек в бодром состоянии продолжает спать умом практически всю свою жизнь. И таких большинство. Это даёт нам пищу круглосуточно.

Юля: Это как?

Незнакомец: По-разному. Мы иногда превращаемся в мысль, и, если человек садится на неё, мы уносим его далеко-далеко. Мы – мысль, от которой ты не можешь отвязаться, постоянно крутишь её в голове. Какая-то неудача в прошлом, тревога или беспокойство о будущем. Мы причиняем тебе неудобство и боль, но ты всё равно о нас думаешь снова и снова.

Гриша: Но ведь можно просто перестать думать об этом. Стараться быть постоянно осознанным, просто уже зная вашу суть.

Незнакомец: Да, это выход. Но ты ведь не можешь находиться постоянно в осознанном состоянии. (Ребята вопросительно смотрят на него.) Сейчас объясню, человек – это не сосуд, он похож на трубку, через которую течёт энергия – наша пища. И чем чаще человек бывает осознан, тем шире эта трубка, то есть тем больше в нём потенциальной пищи для нас.

Гриша: То есть чем труднее…

Незнакомец: Да, тем он вкуснее. И в таких случаях приходится быть более изобретательным. У каждого человека есть свои уязвимые стороны. Надо только их найти. С человеком, который понял хоть что-то, это происходит наиболее интересно, он думает, что уже чего-то достиг и может позволить себе немного расслабиться, совсем чуть-чуть. Насладиться какой-нибудь своей зависимостью. Он продолжает думать, что он сознателен, когда на самом деле спит глубоким сном. И что самое замечательное, все свои силы он будет тратить в наших целях.

Юля: Это в каких таких целях?

Незнакомец: Усыпить других. И вот уже в них зарождаются сомнения, а сомнения – это мы. Но это борьба, и вполне возможно, что другие, наоборот, разбудят первого.

Максим: Не знаю, насколько вы хороший вампир, но сказочник вы точно отличный.

Незнакомец: Действительно, заговорился я тут с вами, а я, собственно, по делу, иначе бы не пришёл. Дело в том, что время от времени мы ещё являемся проводниками для отлетевших душ. Видите ли, место для своего лагеря вы выбрали не совсем удачно. Здесь везде шли бои, а вы разожгли костёр прямо на неразорвавшемся немецком фугасе.

[Вариант финала рассказа]

…Утро было хмурым и пасмурным. Снова зарядил мелкий дождь. И ребята, собрав палатку и мусор, двинулись в сторону станции. [Другой вариант финала]

Родилась в Рязанской области в крестьянской семье. Прошла путь от простого рабочего до начальника производственно-диспетчерского бюро. Занесена в энциклопедию «Лучшие люди России – 2010». Поэт, прозаик, детский писатель. Лауреат Всероссийского конкурса «Звезда полей», дважды стипендиат Министерства культуры РФ, победитель Международного литературного фестиваля «Под небом рязанским». Победитель на Международном литературном форуме «Славянская лира – 2015» г. Полоцка в номинации «Малая проза».

Страшно оставаться одной с ребёнком в избе после того, как из неё вынесли покойника. Прошло совсем мало времени, тоска сжирала плоть молодой вдовы. Не хотелось ни пить, ни есть, ни жить, а только лежать, уставившись в точку, и ждать смерти. А зачем жить, ради чего, если нет того, кого любила больше всего на свете? Где она, справедливость, милость Божья? Что хорошего здесь, на этой земле, когда небо не голубое и трава не зелёная, когда дети не радуют и только думаешь, как бы скорее встретиться с ним, хоть и на том свете, но только бы встретиться…

Дёрнулась щеколда, и кто-то прошагал по коридору прямо к ней, в горницу. Наверное, девчата вернулись, подумала она и открыла воспалённые глаза. Прямо на неё смотрел он, кого она похоронила несколько дней назад. «Не может быть!» – не верила она своим глазам.

Он лукаво улыбался и молчал.

«Это сон, ну конечно, это сон, как я не могла догадаться раньше», – вразумляла она себя и, тайком ущипнув свою ногу, тут же поморщилась от боли.

– Это ты? – произнесла она.

Он молча кивнул головой.

– И ты не умер? – не верила она.

Он покачал головой из стороны в сторону.

– Ну конечно, ты не умер… Я знала об этом, – встрепенулась она и потянулась к нему.

Он отступил на шаг. Она стала внимательно изучать его лицо. Вроде бы он и как будто не он, очень уж седой и бледный. «А вдруг он сейчас исчезнет?» – подумала она.

– Садись! – подвинулась она от края кровати. – Устал, наверное.

Он сел на краешек перины почти у самых её стоп и всё продолжал молчать. И взгляд его, устремлённый в колыбель, которая висела у кровати, был холоден и пуст.