Марк Гресь - Моя любовь

Как ни странно, ветеран всех людоедских войн говорит очень тихо. Даже непонятно, как он мог оглашать строевые команды. А может, ему и не нужно произносить их громко. Людям, сделавшим выбор идти с Д. К., не требовалось голосовой муштры. Они подчинялись и до сих пор подчиняются отвлеченному взгляду, едва заметному мимическому движению, скупому жесту.

Именно этому человеку удалось сделать революцию профессией, ему же удалось породить и выпестовать поколение революционеров классического образца (со всеми их плюсами и минусами).

Однако, при всем уважении, Дмитрий Александрович Корчинский со своими двумя десятками бойцов (из которых чуть ли не половина – девушки) не смог бы собрать несколько сотен тысяч человек на Майдане и направить молодежь на штурм Банковой.

Но власть должна отыскать Карабаса-Барабаса. Причем такого, что, дергая за нитки кукол, сам является марионеткой в руках некоего Черного Властелина. Д.К. прекрасно подошел на роль Великого Провокатора.

Начиная с 1 декабря всякий, кто осмеливался заговорить о насильственной смене власти, становился подручным жалкого наймита Корчинского – агента мирового империализма, коммунизма, пацифизма, милитаризма, сионизма, панславянизма и пантюркизма.

Дмитрий Александрович не желал стать очередным узником совести, вовремя ушел на нелегальное положение и тайно покинул пределы Украины. (При обыске в его квартире были обнаружены: танк, два чемодана с радиоактивным торием и фото Усамы бен Ладена с дарственной надписью.) В одну ночь мы лишились многих друзей. Одних арестовали, другие, в том числе и Линукс, исчезли, соблюдая все правила конспирации, не оставив ни телефонов, ни адресов квартир, ни работающих профилей в соцсетях…

Теперь никто не может посягнуть на духовное лидерство Труса, Балбеса и Бывалого. Никто более не мог помешать Виктору Федоровичу Януковичу спокойно просыпаться, завтракать, обедать, ужинать, отправлять естественные надобности и отходить ко сну. Майдан обрастал палатками, биотуалетами, кухнями, дровяными и вещевыми складами и даже храмом, где по полному церковному чину проводились службы.

Один хитрый удод, узнав, что змея хочет съесть его яйца – поклялся взамен принести яйцо со стола самого короля… И принес… Это было самое большое, самое белое и самое круглое яйцо, которое видели в джунглях. Змея проглотила его. Все птицы и звери в округе отдавали ей великие почести, пока та не порвала жопу и не издохла. А целое и невредимое яйцо хитрый удод вернул в королевскую бильярдную.

Не все, что хорошо вошло – так же удачно и выйдет.

А мы сидим в Обухове. Выборы продолжаются. Пару-тройку декабрьских дней телевизор в штабе еще был включен на прямую трансляцию с Майдана. Но совсем скоро на экран перестала оглядываться даже уборщица. Настроение двоякое. С одной стороны – сумасшеший рост популярности Ляшко и скачок рейтинга Андрюхи. А с другой – понимание того, что на нашем округе будет задействован весь ресурс Администрации Президента. (Кандидат от единственной партии, поддержавшей «бунт на Банковой», не должен победить ни при каких обстоятельствах.)

Наши с Андрюхой телефоны резко начинают быковать. То сигнал задерживается, то иконки на дисплеях начинают сами по себе исчезать и вновь устанавливаться. Прослушка. Посмеиваемся. Но под ложечкой сосет. Что завтра? Что если Янукович договорится с оппозиционной троицей? Начнутся какие-то переговоры. Майдан потихоньку разойдется. А когда буря уляжется, будут спущены псы. Не на майдановцев. А на тех, от кого отрекся и Майдан, и даже зарубежные демократии. (На нас!!! На провокаторов и наймитов закородонной закулисы.)

Думаю о себе: блин, как все было хорошо… Посадить – быть может, и не посадят. Но с работы на государственном канале вылечу – как пить дать. О халтурах на Администрацию Президента однозначно можно позабыть. С киношной деятельностью – тоже вопрос. Основной заказчик – Москва, а Москва не любит смутьянов. (Какого хрена я не сказался больным 1 декабря 2013 года?)

08.12.2013. 17.44

– Там твого Леніна збираються зносити.

Андрюхино сообщение от 8 декабря окончательно вогнало меня в депрессию. Я человек левых убеждений. У меня есть вопросы и к Марксу, и к Ленину, тем более – к Леониду Ильичу Брежневу. Но окончательно декоммунизировать Марка Викторовича можно только посредством гильотины.

Мне приходилось много работать с Витренко, Морозом и Симоненко. Очень уж хотелось вдохнуть новую жизнь в старые, как мир, идеи равенства и социальной справедливости. С Петром Николаевичем даже довелось поиграть в пророка.

Осенью 2010-го я написал главному коммунисту большую докладную записку. Ее содержание сводилось к тому, что держаться за режим Януковича не имеет никакого практического смысла. Колосс рухнет и под своими обломками похоронит и Коммунистическую партию, и левую идею. К записке прилагался план действий по переходу КПУ в непримиримую оппозицию. (Ну, сумели же в 2002-м объединиться Симоненко, Мороз, Тимошенко, УНА-УНСО и Левко Лукьяненко?)

Эта докладная записка стала последним эпизодом нашего долгого сотрудничества.

Вакханалия на Бессарабской площади ранила меня вовсе не с идеологической точки зрения. Просто война с памятниками, как я считаю, – высшая точка плебейства. В 2009 году мой нынешний друг Мыкола Коханивский сделал попытку уничтожения того же изваяния. Но он делал это практически в одиночку, осознавая, что прямо с места преступления отправится в тюрьму. А 8 декабря толпа крушила кувалдами гранит, зная, что за это ничего не будет.

Первая попытка сбросить Ленина с пьедестала состоялась неделей раньше. Те, кто побоялись штурмовать Банковую, решили сорвать злобу на памятнике. Но пара десятков милиционеров без усилий остановила погромщиков. Отчаянные смельчаки и сорвиголовы решились только на хоровое исполнение гимна.

Три с половиной тысячи лет назад могучие стены Иерихона рухнули от зычного гласа медных труб. Повторить подвиг еврейских трубачей исполнителям гимна не удалось. Жиденькая стенка из милицейских щитов даже не дрогнула. Героям пришлось смело и гордо убраться восвояси.

Восьмого же декабря охранявшие монумент заслоны почему-то были сняты. У пьедестала шаталась лишь пара патрулей. Власть будто приглашала толпу: «Сюда! Скорее!!! У вас накопилась агрессия, так выплесните же ее, и продолжайте себе дальше петь, плясать и молиться!» Толпа двинула. Милиция получила приказ «не мешать» – и не мешала.

В моей телефонной книжке сохранились несколько номеров лидеров Компартии. Звоню. На одних – длинные гудки, на других – «Абонент знаходиться поза зоною досяжності». Ответь, Петр свет Николаевич!!! У тебя есть шанс остаться живым в политическом смысле. Выведи хоть пяток человек. Отхвати пару плюх по сытым щекам, пади в крошево красного карельского кварцита и тем заслужи политическое воскрешение. Но ты сидишь в спортивках и кофте, наминаешь плюшки и боишься снять телефон, на дисплее которого мерцает мое имя.