Валентина Литвин - Жизнь прожить не поле перейти

– Я так понимаю, что материально у вас концы с концами не сходятся? – спросил отец.

– Как сказать, мы не голодаем, но денег в доме нет, Никита ничего не приносит, рады тому, что кусок мяса всегда есть. Так что мне особенно надеяться не на кого, а здесь повестка пришла, Никиту в Красную армию забирают. Я так думаю, что скоро пойдет на войну с белогвардейцами воевать. А мы как-нибудь сами будем крутиться, – с горечью сказала Анна.

Вот еще эта гражданская война. Кто бы мог подумать, что так всё изменится.

Анна стала собираться домой.

– Я тут собрал немного денег тебе, дочка, – отец достал из шкатулки сверток. – Возьми, деньги всегда пригодятся. – Отцу очень жалко было смотреть на дочь. – Ты похудела, дочка, да одежда на тебе вся износилась. Возьми деньги, пригодятся, ребенок у тебя, береги себя. – Григорий Кузьмич обнял Анну.

– Спасибо, отец, спасибо, мама. Я очень вам благодарна за поддержку.

– Наведывайся к нам, дочка, почаще, не забывай нас, – Елизавета Петровна поцеловала Анну. Только Анна вышла за порог, встретилась с Дарьей, младшей сестрой. Уж очень любезно та разговаривала с черноглазым красавцем.

– Это кто? – спросила Анна у отца.

– Да это Герасим, знакомый парень, который слепого старца водил, подаяние просил, по людским дворам.

Д-а-а. А теперь в женихи набивается к Дарье. Не плохо. Тоже, я вижу, судьба не балует ее. Не слушает родителей Дашка. Люблю, и всё. Хочет замуж за него, – расстроенно ответил отец. – Руки, ноги есть, молодые, здоровые, заработают себе, – ответил отец, – видит, за кого идет.

– Если не лодырь, то не пропадут, а если… – промолчала Анна.

Выходя со двора, Анна обняла мать, отца, сестру Дарью, пожелала всего хорошего и к вечеру добралась домой.

Дома встретил ее муж не в хорошем расположении духа.

– Где была?

– Родителей навестила, давно не виделись.

– Ты не забывай, что у тебя ребенок малый, по гостям негоже ходить, – строго предупредил Никита. Про случай с Гришкой Анна даже слова не сказала. «Разберемся сами», – подумала про себя. Никита с недовольным видом пошел спать.

Всё больше народа призывали на вой-ну. Были организованы народные дружины. Всех мужчин-добровольцев и по долгу службы вызывали в комиссариат и оформляли на фронт, на борьбу с белогвардейцами, которые не хотели сдавать власть, хотя царя уже свергли. Гражданская война шла полным ходом. Кто не признавал новую власть и Красную армию, ушли в тыл, прятались в лесах, неожиданно наносили удары по активистам революции. Смутное, опасное время шло. Григорий зарекомендовал себя как лучший боец-полководец, слава о нем шла по всему краю и далеко за его пределами, воевал с белогвардейцами, а также с теми, кого называл контрой. Врагов среди односельчан у него было немало. Знали, кто такой Григорий, и боялись его как огня. Некоторые старались не встречаться с ним.

Тем временем всё больше призывников уходили на фронт. На этот раз красногвардейцы пожаловали к Никите и Анне.

– Собирай мужа, Анна, на фронт, воевать с белогвардейцами. Завтра сборы на площади.

Не рады были молодые такому известию, но что поделаешь.

– Рано или поздно всё равно призовут, – сказал Никита. Утром, как и все, Никита был в строю. Вся родня Никиты вместе с Анной и маленьким сыном провожали его на фронт. Все надеялись на чудо, плача желали быстро победить врага и живым-здоровым вернуться домой.

Анне было вдвойне тяжело: маленький ребенок на руках и второго ждала, уже была на седьмом месяце беременности. Проводив мужа на фронт, Анна вскорости родила второго сына, которого назвали Николаем. Родители Анны стали уговаривать дочь вернуться домой, в отчий дом.

– Никита ушел на фронт, ты с двумя детьми, и без тебя там люду хватает, повернуться негде. А если не хочешь к нам, то я собрал тебе денег, – сказал отец, – может, дом какой-то присмотрим.

Анна решила выбрать второй предложенный вариант, присмотреть дом, чтобы не стеснять пожилых родителей, да и с расчетом на то, что муж вернется с фронта, нужен просторный дом. Прислушалась к совету родителей и по весне переехала в новый дом, но в недостроенный. На одной половине жила с детьми, а на другую копила деньги, чтобы всё привести в порядок. Жизнь в своем доме, отдельно, очень радовала Анну. Так дожили до осени, наступали холода, нужно было думать, где дрова брать. Без тепла невозможно было выжить с маленькими детьми. Договорилась с отцом на следующей неделе съездить в лес за сушняком. Мужа нет, приходилось всё делать самой, спасибо отцу за помощь, не раз думала Анна. Только вспомнила об отце, как вдруг чья-то тень промелькнула под окнами, и в тот же миг растерянный отец появился на пороге.

– Дочка, спрячь меня куда-нибудь, этот юродивый зверь обыскал весь наш двор, сарай, сеновал, весь дом.

– Кто, папаша!? – вскрикнула перепуганная Анна.

– Гришка, брат твой, а мой сын, – быстро ответил отец. – На мое счастье я в огороде был, когда увидел разъяренного зверя, бегом окольными путями прибежал к тебе. Он сейчас сюда может прискакать, ты же знаешь, какой у него конь, как стрела, был там, через минуту будет здесь.

Анна, недолго думая, сгребла всю постель, матрац с кровати и уложила отца на самое ее дно. Потом положила матрац, одеяла, подушки и сверху посадила маленького ребенка, а рядом положила второго малыша. Сидеть приказала старшему. Не успела перевести дух, как с грохотом в дом ворвался разъяренный Григорий.

– «Этот» у тебя?

– Кто? – с изумлением переспросила Анна.

– Контра где, куда спрятала? Я знаю, что он здесь! – заорал Григорий.

– Ты про отца? – В горле у Анны пересохло, но она держалась изо всех сил.

– Отец, если можно его так назвать, – крикнул Григорий и продолжал шастать по комнатам.

– Гришка, Бога побойся, не смей так на отца своего, – и видя, что он не слышит никакой морали, крикнула: – Нет у меня никого! Не видишь сам, здесь спрятаться негде.

Григорий начал саблей протыкать углы в доме, подошел к кровати – там дети. Только малыши остановили его. Он выскочил из дома, полез на сеновал, со всей силы протыкая сено саблей и всё то, что казалось подозрительным. Не нашел ничего. Затем, вскочив на коня, помчался прочь со двора. Анна с недоумением наблюдала за происходящим через окно, немного придя в себя, закрыла дверь на засов, вернулась в комнату. Подняла одеяла.

– Отец, ты живой, не задохнулся? – Забеспокоилась Анна, помогая отцу выбраться из тайника. – Поднимайся! Ускакал сынок.

Оба молча смотрели друг на друга, тяжело дыша.

– У-х-х. Вот это жизнь. То так тебя, то не знаешь, как завтра будет. Сейчас могло быть непоправимое, дочка, – проговорил хриплым голосом отец.

– Обедать будем? – нарушила молчание Анна.

– Да! – кивнул головой отец в знак согласия. Анна трясущимися руками стала наливать суп и накрывать на стол, чтобы покормить отца и отвлечь его от этой ситуации.