Сергей Семенов - Я. Биография

«Одна женщина приходит к психологу и начинает ему жаловаться:

– Вы знаете, меня беспокоит мой мальчик, всякий раз он с девочкой закрывается у себя в комнате и там они разглядывают друг друга – психолог начал ее утешать:

– Ну, успокойтесь, они сейчас в таком возрасте, это все так естественно…

– Как это «естественно»? – возмутилась женщина: – мне это не нравится, да и жена моего мальчика тоже недовольна».

Вот, такой анекдот!

Все мои друзья, с которыми я дружил во дворе, помню, очень обижались на меня за то, что я их всякий раз оставлял, если ко мне приезжала сестра. Дошло до того, что мой приятель Сашка, что жил напротив, начинал дразнить нас с Ирой, говоря, что мы «жених и невеста». Тогда я как-то даже и не задумывался над одной простой вещью, а именно, что эта фраза совсем не про нас, так как мы являемся братом и сестрой, но, видимо, мои друзья тоже об этом в те далекие времена не задумывались. А однажды, помню, они спросили меня, когда я в очередной раз гулял с ними во дворе:

– Почему ты сразу уходишь с Ирой, оставались-бы с нами и играли-бы все вместе? – не помню, что я им ответил тогда на это, да и отвечал ли вообще? Но, сейчас мой ответ был-бы таким:

– Как-же мы играли-бы, если вы все время дразните нас с ней, когда она появляется? – впрочем, детские обиды очень быстро прошли, как и все проходит на этом свете.

Еще одно доброе и светлое воспоминание хранится в закоулках моей памяти. Это воспоминание об Азовском море. Мои родители, еще до моего рождения, любили колесить по Крыму. У отца был мотоцикл еще задолго до того, как у него появились «Жигули», или, как еще любят говорить, «Копейка» и на этом мотоцикле они объездили все уголки Крыма и Азовское море «открыли» благодаря этим путешествиям и отдыхали там, когда были выходные дни. Помню, как нас с Ирой тоже однажды взяли туда, правда, тогда у отца уже была машина вышеупомянутой модели и мы отправились рано утром, в четыре утра, чтоб к девяти часам приехать уже на место. С нами тогда ездили Алексей, старший брат Иры и их родители, то есть, моя тетя, которую зовут Люда и ее муж, Петр, отец Иры и Алеши. На берегу Азовского моря мы поставили каждый свою палатку. У наших родственников, помню, палатка была значительно больше, чем наша, в ней я мог стоять в полный рост, чего нельзя было сказать о своей палатке. Самое яркое воспоминание, это то, как мы потеряли надувной матрац, его стало относить в море и хотя, Алексей стал кричать, что матрац уплывает и даже дядя Петя за ним побежал, но, поймать так и не удалось, матрац так и унесло волнами в море. Наша маленькая, желтая палатка казалась нам с Ирой очень уютной и мы иной раз, даже не хотели вылезать из нее. Уютный желтый цвет, который нас окружал, нам очень нравился и мы наблюдали за происходящим вокруг через маленькое, сетчатое окошко, что было сделано на задней стороне палатки.

Сейчас, в настоящее время, я слышал, что этот берег на Азовском море сплошь заставлен коттеджами и там уже вряд-ли получится вспомнить и почувствовать ту атмосферу, которая царила в те далекие, светлые дни.

Если спросить меня, какой Новый год был самым счастливым и радостным в моей жизни, я без промедления дам ответ. Это был 1992-ой год, а считаю я его самым радостным и лучшим потому, что этот Новый год я встречал вместе с Ирой и были мы в эту Новогоднюю ночь только вдвоем. Наши родители оставили нас, а сами к кому-то ушли, я даже не помню, к кому, самое интересное, что ни моя мама, ни моя тетя Люда в упор не помнят, что оставляли нас одних тогда и Люда даже говорила мне, что я что-то путаю, но, я ничего путать не могу, так как все самое лучшее и любимое, как правило, не забывается. Помню, перед тем, как уйти в гости, Люда сказала нам, предупредив:

– Не забудьте в двенадцать часов сказать друг другу «С Новым годом» – но, сказать это друг другу, мы, естественно, забыли, потому что ровно в двенадцать часов во дворе стали запускать фейерверки и мы побежали на балкон смотреть на них.

Судьба, словно, на прощание решила подарить мне эту Новогоднюю ночь, в которой я со своей сестрой был наедине, потому что потом мы стали взрослее и Ира уже не была той Иринкой, которую я знал и которой мне до сих пор не хватает. Конечно, мы продолжаем общаться и поддерживать отношения, но, все равно, в глубине души я чувствую, как мне не хватает того детского, наивного и доброго общения с ней, которого уже не вернуть, как и наших детских лет. Перед тем, как окончательно приступить к прозе, я раньше писал стихи и в моем репертуаре конечно-же был стих, посвященный сестре. Вот это стихотворение:

«Однажды взгрустнется невольно,

И думаю, как звать мне тебя,

Иринка – вроде неудобно,

Ведь, у нас не те уж года.

А в прогнозе ждали снегопада

Далекие, лютые края,

А помнишь, ты меня утешала,

Что у нас тоже будет зима.

Но, зима в миг пролетела,

Не заметили ее мы с тобой,

Такое короткое лето,

Печаль овладела вдруг мной.

Я один с печалью остался,

Что-то хочет сказать мне она,

И я с тоской догадался,

Что потерял, сестренка, тебя.

Я как-то ее не заметил,

Взрослую нашу жизнь,

За все, что ты любишь и ценишь,

Зубами, сестренка, держись.

А я давно не жду снегопада,

Он давно у меня в душе,

И лишь память, одна мне отрада,

Возвращает меня все к тебе».

Ира не стала в отличие от меня, продолжать заниматься сочинительством. Есть такое выражение: «детскими болезнями надо переболеть в детстве», вот, она и «переболела», а ваш покорный слуга, как видите, нет.

Мурманск.

Мурманск – город, в котором мне посчастливилось побывать дважды. И про эти поездки туда мне так-же хочется вам рассказать. Но, сначала упомяну о том, что мои родители развелись и вскоре после этого случая, я увидел человека, который пришелся мне отчимом. Хорошо помню тот момент, когда я его увидел. Я был в гостях у Иры и мы с ней сидели в ее комнате и занимались какими-то своими делами. И вдруг дверь в комнату открылась и на пороге появилась моя мама и представила нам своего нового избранника.

– Здравствуйте, дети – с улыбкой произнес Петр и после того, как они покинули нас, я заметил, что моя сестра Ира была явно, не в восторге от этого знакомства и тихим голосом высказала мне свое мнение:

– Дядя Слава лучше, правда? – произнесла она, имея в виду моего отца. Я мысленно с ней согласился. А чуть позже, выждав подходящий момент, помню, мама подошла ко мне, когда я на кухне ужинал и очень тихо произнесла примерно вот такую фразу:

– Это дядя Петя, он будет с нами жить, ты быстро к нему привыкнешь, вот увидишь – и я, чтоб не расстраивать ее, сказал маме то, что она хотела тогда от меня услышать:

– Я уже привык – и она, действительно, была рада, что я сказал ей тогда эту фразу.