Геннадий Мурзин - Подённые записки обывателя. Действительность как она есть

Вице-премьер России Александр Жуков:

– Бюджет России за последние пять лет увеличился в семь раз.

Что тут скажешь? Здорово! Но…

Почему, скажем, пенсии за указанное время не выросли, соответственно, в семь раз, а лишь в два с половиной?

Почему брошенных малюток государство не может мало-мальски накормить, обеспечить подгузниками и это делают простые сердобольные люди?

Правящая элита не знает ответов на эти, казалось, простенькие вопросы.

А я знаю. Богатства России идут не на то, чтобы достойно выживали старые и малые, а на то, чтобы, к примеру, отгрохать под Москвой сказочно роскошный офис для… военных разведчиков, столь уникальный офис, что могут позавидовать ЦРУ, ФБР, военная разведка США вместе взятые. Первоочередная проблема решена, не так ли?

А еще закладываются в бюджет невероятные средства на армию, милицию, суд, прокуратуру и другие силовые ведомства. Говорят, что надо крепить оборонную мощь государства, усиливать борьбу с преступностью и террором. Однако удивительное явление: чем больше денег государство туда вкладывает, тем больше возникает проблем… с контролем за расходованием бюджетных средств. Воруют, знаете ли, спасу нет, как воруют.

А еще нет денег на подгузники малюткам потому, что невероятным образом растут расходы на содержание чиновников всех мастей и рангов. Кремлевские эксперты объясняют: чем выше заработная плата служивых людей, тем меньше будут воровать. На деле опять же все совсем не так: лезут своими загребущими лапами в казну, еще как лезут!

И во всех этих случаях экономисты не высказывают опасений, что инфляция будет раскручиваться. Зато всякое увеличение пенсий (последний раз осчастливили пенсионера аж на три с полтиной рубля в день, видимо, на спички) страшит государственных деятелей: боятся, что инфляционная цунами их накроет с головой.

Пришел кабанчик. Поводил пятачком во все стороны, хрюкнул, почесал о порог, улегшись, левый бок, потом – вскочил, взвизгнул; несколько раз, недовольно фыркая, вновь хрюкнул.

– Не ждал, гляжу… хрю-хрю…

– Нет, ждал, – отвечаю я, скучающее глядя по сторонам.

– Ну, да… хрю-хрю… Недоволен, да?

– Есть такое дело, – из меня рвется наружу искренность и честность.

– Яснее ясного, хрю-хрю, – кабанчик неуклюже замотал головой, – не рад.

– А чему или кому, позволь узнать, я должен радоваться?

– Ну… моему приходу, к примеру.

Я фыркаю в ответ.

– И без тебя свинства хватало, а с твоим появлением его станет и того больше.

Кабанчик снова мотнул головой.

– Это будет новое свинство, как и полагается в Новом году.

– Хрен редьки не слаще.

– Не скажи: хрен – лучше, потому что острее, хрю-хрю, – кабанчик поднял рыльце вверх, потянул пятачком воздух и многозначительно изрек. – Дух у тебя плохой.

– Ну, с твоим приходом чище не станет.

– Хочешь совет?

– Валяй, – сказал я и добавил. – Жил и живу не где-нибудь, а в стране сплошных советов. Помочь – некому, а советчиков – хоть пруд пруди.

Кабанчик взвизгнул.

– Зануда ты порядочный – вот что. Живи ярче, умей радоваться мелочам и с благодарностью принимай все, что дарует нам тот, кто выше нас, над нами, – кабанчик показал пятачком вверх.

– Фи, не о кремлевских ли сидельцах сказываешь?

– Что ты! Что ты, родимый! Есть и повыше этих. Они, как и мы, смертны; как и мы, под Богом ходят.

– И ты о Боге вспомнил?

– А чем, позволь узнать, я хуже тебя? Кто создал всех «тварей по паре»? Господь! Значит, у нас един Создатель, то есть прародитель.

– Ты, гляжу, умен.

– Уж не дурнее тебя-то. Я, по крайности, знаю, где хрюкнуть, на кого взвизгнуть, кого за бочок куснуть, кому вкусный и сочный корешочек поднести. Как справедливо выражаются люди, не подмазав салазки, далеко не укатишь.

– Знаю, что…

Кабанчик, стукнув копытцем, сердито прервал.

– Знать – мало! Надо еще и уметь. А… Что с тобой рассусоливать? Бесполезно, – кабанчик забрался в кладовку, зарылся в старый вещах и вскоре оттуда раздался вполне богатырский храп, перемежающийся сонными повизгиваниями.

Стало быть, жизнь у него, только-только народившаяся, прекрасна.

Отец родной и главный попечитель белорусского народа, и самый верный сторонник братания с нами Лукашенко нас шантажирует, точнее не нас, а нашу власть. И в Кремле, поджав в страхе заячьи хвостики, подрагивают, молча сносят все угрозы батьки.

Это и есть «крепкий союз двух славянских народов-братьев»? Вот так и следует защищать «национальные интересы России»?

Пока взбесившийся пес лишь слегка покусывает руку, с которой кормится. Но еще чуть-чуть и, обнаглев, эта псина может всю руку отхватить.

Это ведь про таких «друзей» говорят: не делай добра, если не хочешь в ответ получить зло.

Российские политики слезами умываются по случаю казни «друга России» Саддама Хусейна. Они говорят о бесчеловечности. Полно! Бесчеловечным может быть лишь то, что касается человека. Саддам же – это исчадие ада, дьявол, принявший человеческое обличие. Разве он, на совести которого миллионы жертв, не достоин виселицы?

Саддам, господа из Госдумы, ваш друг, но истина, извините, дороже.

Ток-шоу на телевидении. Кого только на нем нет: и творческая богема, и депутаты Госдумы, и журналисты, и врачи-психологи, и чиновники, и юристы-адвокаты.

У всех один интерес: судьба шестилетнего мальчика Николая Ивашова.

История его такова: мальчишку привезли в больницу избитым; били его дома так, что в результате полученных травм ребенок ослеп. И теперь аудитория решает, с кем жертве дальше жить? С матерью-проституткой, благодаря которой ребенок доведен до такого состояния? Отдать заинтересованной опекунше? Передать (объявившимся спустя год) родственникам? Или оставить в интернате?

Шоу, организованное на несчастье ребенка, не ответило на эти вопросы. Да и не для этого толпа собиралась.

Меня, собственно, удивило не это, а совсем другое, то, что почему-то осталось за скобками страстного разговора, хотя должно было бы превалировать над всем остальным. Никто не коснулся даже словом юридической стороны вопроса.

А именно: совершено преступление, имеющее все квалифицирующие признаки уголовщины, причем, в отношении недееспособного человека, то есть малолетки. Прошло больше года, а до сих пор не ясно, при каких обстоятельствах ребенок получил тяжелейшие травмы, кто их нанес?

У меня вопрос (хотя его должны были задать авторы шоу) к врачам подмосковной больницы: почему не сообщили в органы внутренних дел, хотя обязаны были сделать сразу же по поступлении жертвы с признаками побоев? Сообщили?