Геннадий Мурзин - Подённые записки обывателя. Действительность как она есть

Сотрудник МУРа велик и силен, но лишь на улицах Москвы и в домах ее обитателей, но и там обязан представиться – не словесно, а предъявить служебное удостоверение личности.

Это все, думаете, мелочи, по поводу которых не стоит «париться? Если так, то я развожу руками: дураку не объяснишь даже азбучные истины.

Кочуют по каналам ТВ зловредные фильмы, в которых одна глупость сменяет другую. Создатели фильмов, получая удовольствие, буквально купаются в несуразностях. Причем, за личные приятности еще и «бабки» большие гребут.

Один идиот заказывает и деньги выплачивает; другой – исполняет, как может и как научен, заказ; третий – тиражируя, транслирует, причем, по всем каналам; четвертый – пуская слюни, радостно смотрит. И все счастливы!

Эти мои «заметки по поводу» далеко не первые. Уверен, что и не последние.

Писатель Виктор Ерофеев на канале «Культура» изрёк:

– Простым может быть инженер, но не поэт.

Велик и мудр Виктор Ерофеев, но трудно все-таки с ним согласиться. «Простым» может быть кто угодно, в том числе и поэт. Простых инженеров, как и простых поэтов, великое множество: всю жизнь незаметно и тихо корпят в своих закутках и уходят в небытие. В истории остаются единицы. Как, скажем, поэт Пушкин или инженер-химик Менделеев.

Есть и отличие. «Простой» не имеет права на глупость, а «непростой» может себе сие позволить, как тот же Виктор Ерофеев.

Прошвырнувшись в дни новогодних каникул на Северный полюс и, вернувшись благополучно домой, то есть в Москву, получив сам хорошую порцию адреналина, господин Патрушев решил позаботиться и о России. Он задумался, сидя на Лубянке, что бы этакое придумать для взбадривания народа, для повышения чувств бдительности, патриотизма, ответственности, самосознания. И придумал-таки! Подбросил адреналинчику, чтобы россиянина вывести из долгого отдыха, то есть новогоднего запоя. Собрав антитеррористический комитет, покоритель Северного полюса объявил: России угрожают террором.

Россия, прежде даже не слышавшая ничего о терроре, не ведающая о сём страшилище, обмерла и затаилась в ужасе.

Чтобы угроза выглядела пострашнее (всему миру известно, до какой степени россияне впечатлительны), допустили утечку наисекретнейшей информации: гуляет, мол, по России банда террористов из шести человек (четверо подсобляют, а двое исполняют), за плечами у которых рюкзаки, напичканные доверху адской смесью; диверсанты высматривают место совершения террористического акта, которое, мол, скорее всего, будет выбрано на транспорте. Какой вид транспорта атакуют? Оставили за скобками. Значит, жди в поезде, в метро, в автобусе или даже в самолете.

Страшилка не дала желаемого результата. Средний россиянин, хохотнув пару раз по поводу россказней, продолжал жить, как жил до угрозы.

Через пару дней органы дали отбой, сообщив, что угроза нападения диверсантов миновала, что информация, которой они поверили, оказалась обычной «уткой», что… Ну и так далее.

Однако и после отбоя, известное дело, остаются неясности. По крайней мере, для меня.

Первый вопрос. Приятно, что тревога оказалась ложной, но не значит ли сие, что господин Патрушев позволил себе провокацию, поставив на уши всю государственную систему?

Второй вопрос. Известно: даже школьник, сообщивший о намеченном теракте в школе с целью сорвать контрольную по алгебре, садится на скамью подсудимых. Могу ли я надеяться, что и в истории с лжеинформатором его схватят за шиворот и поволокут, как напроказившего щенка, в суд? Нет? Значит, уголовная ответственность за ложное сообщение о теракте касается не всех?

Неизвестно, как отреагировал шеф на милую шутку своего соратника. Но, предположительно, одобрил, поскольку оставил без своих комментариев. А известно: молчание – знак согласия.

Устойчивое выражение: твоя судьба – в твоих руках.

Если бы! Всю жизнь потратил на то, чтобы, поборовшись с судьбой, что-то изменить. И каковы же результаты? Счет единоборства не сухой. Счет размочил. Кое-что, наверное, удалось изменить. Но судьба меня положила все-таки на лопатки. Причем, за явным преимуществом.

Так что правы те, которые утверждают: от предначертанного судьбой не уйти и никуда от нее не скрыться.

Депутаты Госдумы и правительственные чиновники божатся, что с «материнским капиталом» все будет по-честному. И выкладывают основной козырь – выдаваемый роженицам сертификат имеет множество степеней защиты.

– Верьте нам! – бия себя в грудь, восклицают деятели и призывают. – Рожайте больше и чаще!

А что народ? Верит и счастливо рожает, чтобы через три года по бумажке получить «капитал».

Ах, как коротка память людская!

Лично я хорошо помню недавнюю историю с другими бумажками, которые прозвали ваучерами, имевшие также немало степеней защиты. Выдавая ваучеры, говорили, что оные озолотят россиянина.

И что? Где те ваучеры?

Оказалось, молодцы те владельцы ваучеров, которые поспешили (с паршивой овцы хоть шерсти клок) отдать бумажки любому, кто хоть что-то реальное взамен даст. Они, по крайней мере, хоть один вечер для себя сделали счастливым.

А я? Имел на руках два ваучера. Менять на бутылку водки, как некоторые, не стал, а обменял на двадцать акций чекового инвестиционного фонда «Программа приватизации». Обменял не в подворотне, а в государственном финансовом учреждении – в Сбербанке России, где меня, побожившись, что все будет по-честному, заверили (даже все данные обо мне где-то там записали): отныне рекой потекут на мой расчетный счет проценты, то есть дивиденды.

Двадцать акций по-прежнему лежат у меня на почетном месте, а дивидендов… За все пятнадцать лет ни гроша!

Я – терпеливый и не порол горячку. Все ждал, когда стану богатым. Не дождался. Не стал.

Однажды пошел в то самое отделение Сбербанка, где получил акции. Пошел, чтобы робко поинтересоваться: где обещанные дивиденды? Встретили холодно. Сквозь зубы процедили, что никаких обязательств Сбербанк не несет, что его сотрудники ничего не могут сказать о судьбе ЧИФа и никакими сведениями об его организаторах не располагают.

Вот и вся история с двумя моими ваучерами, обменянными на двадцать акций, повторяю, не в подворотне, а в офисе Сбербанка. Этот финансовый монстр тогда принадлежал государству. Впрочем, и сегодня подконтролен государству, поскольку именно российское государство имеет в нем контрольный пакет акций.

Так что государство (в лице его финансового учреждения) обобрало меня трижды за последние пятнадцать лет: первый раз – в 1992-м, когда сгорели сбережения; второй раз – в 1993-м, когда обменял ваучеры на акции; третий раз – в 1998-м, когда вновь разразился финансовый кризис, в результате которого очередные мои сбережения в одночасье превратились в простые бумажки.