Алекс Рэй - Запах оружия. Запахи смерти

Гордеев вдруг грохнул пьяно кулаком по столу.

– Мы присягу давали, майор, – прошипел он. – Помнишь?

Полковник вперил взгляд в Яна.

– Ну? Что думаешь? Представитель народа, так сказать. Подай голос…

– Ну, странно это. Танцы ведь давно на эти земли зарятся. По идее тут наших войск должна быть уйма – только сунутся сразу по морде…

Майор довольно засопел, а Гордеев сложил ногу на ногу и сказал совершенно спокойным голосом.

– Дайте сигарету что ли, сволочи.

Ян протянул свою мятую пачку, и полковник неумело прикурил. Видно было, что курит он нечасто, в очень уж нервных случаях.

– Тебе как в последнее время живётся, сынок?

Ян задумался. Тут полковник прав – в самую точку попал. Жилось и, правда, в последнее время как-то не очень, зарплаты еле хватало, чтоб свести концы с концами. И он ведь один, как семейные выгребают вообще загадка. Цены росли не по дням. Вчера хлеб пять уер, сегодня уже семь, а завтра и все десять. Что-то творилось на просторах необъятной Родины, какая-то очень нездоровая херня. Кто был виноват, и что делать, как всегда никто не знал. Но то, что лодку раскачивают, было видно невооруженным глазом. Из Тёмных веков Северная федерация вышла с изрядно разросшейся территорией. То, что на огромной площади царил голод и разруха, дело десятое, главное – всем борзым агрессорам хорошенько дали по мозгам, а вечно колеблющиеся «союзнички» сами приползли под широкое крыло. А потом страна замкнулась сама на себя. Сейчас это называли «махровым изоляционизмом» и хаяли почём зря. Какие-то молодые ребята с холёными мордами, талдычили по голографу про потоки инвестиций, интеграцию в мировое сообщество и прочую лажу, а народ видел одно – жить стало хуже. Раньше бизнес пускали только в пищевую и лёгкую промышленность, да давали щипать по мелкому от серьезных отраслей. А теперь добыча веспена, огромные энергостанции, трансконтинентальные магистрали и даже авиаперевозки оказались в руках каких-то резких, ушлых ребят. Иногда было даже непонятно, кому же принадлежит задравшая цены энергокомпания – то ли свои оборзели, то ли команда пришла из-за границы. Яну с его средним техническим трудно было разобраться во всём этом бардаке, но он нутром чуял – неладно чё-то в Датском королевстве. Гордеев терпеливо ждал, пока Ян перетрёт в себе и выдаст на поверхность ответ. Но Ян лишь красноречиво пожал плечами. Чего уж тут. Всем всё ясно, обсосали уже на кухнях и не по разу. Полковник понимающе кивнул и медленно сказал, и Яну и майору и, наверное, в первую очередь себе.

– Время такое пришло, мужики. Мутное. Правила игры изменились, и никто теперь широким фронтом не прёт, как раньше. Будут по кусочку откусывать. Спокойно, не торопясь, грамотно подготовив почву.

Он посмотрел в окно, потом затушил окурок в банке.

– Я тут покумекал, выстроил, так сказать, цепочку. А ведь горючку истребителям должна была одна фирма-посредник завезти. Как она затесалась, ума не приложу, и кто знает, кто там реальный хозяин. Прав ты, Старый. Ни хера это не совпадение, отработали ребята на пять. – Гордеев вздохнул горестно.

– И что теперь делать? – Подал голос Ян.

– Воевать, чего ж ещё-то? – Удивился полковник. – Впервые что ли, с голыми руками на танки идём. Знаешь, сколько раз это в нашей истории было? Даже на Старой Земле ещё.

Остывший воздух донёс далёкие запахи Южного шоссе – выхлопы газа, нагретый металл, масло. Звук грохочущих по асфальту машин доходил еле-еле, скорей угадывался, чем был. А вот запах Ян чуял прекрасно, в чем-то полковник был прав, острый нюх на войне совсем не лишний.

Ян завернулся в накидку и завалился спать на крыше. Гордеев и Старый не возражали, – хочет спать на крыше – флаг ему в руки. Перед отбоем они минут десять рядились кому взять первую дозорную смену, но Ян их обоих успокоил.

– Я, в случае чего, метров за пятьсот танцев почую и проснусь.

Не дергайтесь, товарищи офицеры, ложитесь дрыхнуть спокойно, тем более после настойки вон глаза слипаются – думал он, любуясь чёрным бархатом неба. Насколько всё-таки эти шишки отличаются от того же Дворжева. Тот бы не стал пить, и уж точно никому бы не позволил, и охрану обязательно бы выставил. Ладно – он сам перед собой заступился за вертолётчиков – они просто еще не въехали, не отошли от штабной жизни. Да и не их это дело ползать по песку и шмалять из автомата, для этого есть другие ребята, помоложе и попроще, – вроде меня. Он вздохнул, – вот же гадство! Такое небо красивое, такие звезды, Ковчег вон ввысь карабкается и такие мысли. Ян накрылся с головой, оставив снаружи только свой выдающийся, надёжный шнобель.

Гусеничную МЗРК «Таийанг» Ян унюхал за пару километров. Растормошив вертолетчиков, он отметил, что старые вояки, не задавая лишних вопросов, первым делом взялись за стволы, и только потом окончательно проснулись. Все трое, они затаились у широкого окна прикрытого противопыльными ставнями. Рёв движка мобильного зенитно-ракетного комплекса бил по ушам в рассветной тишине, не предвещая абсолютно ничего хорошего. Полковник красноречиво покосился на заднюю дверь столовой и сказал.

– Не вздумай бежать, драпать будем только по моей команде. Посмотрим, чего им тут понадобилось.

«Таийанг» на полном ходу вылетел на невысокий холм и, сбавив скорость, медленно пополз по дороге. Помимо четырех зенитных ракет, на башне был крупнокалиберный пулемёт, как раз для таких вот случаев. Машина лязгала траками по асфальту, вертела турелью, шаря стволом по пустым боксам и наконец, остановилась почти перед самой столовкой. Скрипнул верхний люк и наводчик-оператор спрыгнул на землю. В руках он сжимал кургузый автомат и, постоянно оглядываясь на машину, побежал к жилому боксу напротив. Оставшийся в башне командир развернул турель и навел ствол тяжёлого пулемета на хлипкое строение – типа не ссы, боец, я прикрываю. Танец нырнул в бокс и спустя пять секунд, побежал к следующему. – За раздачу – зашипел полковник – быстро! Они на четвереньках поползли к длинной стойке раздачи пищи. Только успели нырнуть, как скрипнула дверь столовой. Восточник остановился на пороге, и его неясная тень отпечаталась на стене напротив. Ёшкин кот! – подумал Ян. Как хорошо, что мы вчера убрали за собой! Он лихорадочно соображал, не оставили ли чего на полу, и тут вдруг понял, зачем танцы припёрлись в Шестой посёлок. От зээркашника разило перегаром так, что лошадь можно свалить. Водиички захотелось – злорадно ухмыльнулся Ян. – Стандартный-то запас, поди весь вылакали. А водички тю-тю, нет солнышка, – нет водички, она вся в рюкзаке, а рюкзак на крыше. Танец что-то прокричал на своём и побежал дальше, троица опять перебазировалась к окну.

– Воду ищут – тихо сказал Старый. – Сушняк у них зверский.