Василий Лягоскин - Банкир. Книга пятая: Трудная дорога домой

Гобл с Боблом здесь, в родном мире, оказались на удивление тяжелыми; даже мана, которой щедро поделился с ними Командир, не сделала их более легкими. Но главной трудностью в их перемещении на ложа, что ждали их во второй комнате, были две зеленые руки, сцепившиеся в рукопожатии так крепко, что Мастеру пришлось призвать на помощь знания и навыки, обретенные у одного из двенадцати артефактных Камней – того, который отвечал за Стихию Плоти. Ну, а эльфу предстояло ночевать в компании самого Шефа. Который, уложив длинное, и тоже весьма нелегкое тело Ильярриэля на кровать, в сомнении покачал головой; задерживаться в этой пустыне он не собирался.

– Кстати, Умник, – напомнил он персональному компьютера, – как там насчет координат? Не определил еще?

– «Нет, Шеф, – с явным смущением ответил Умник, – данных не хватает».

– Что, не можешь примерить к своему сознанию Джи-пи-эс вместе с Глонассом? – съязвил Александр, – так ты поройся в Интернете, поищи там, как ориентироваться по звездам. Ну, или найди там вот эту картинку. Очень примечательная, не находите?

Это Мастер заявил, стоя на невысоком крылечке Дома, которое было защищено от возможных осадков прозрачным козырьком.

– Хотя… какие тут могут быть осадки? – отвлекся он на несколько мгновений, – разве что пыльная буря?!

Умник с Джесси за это время, очевидно, успели обследовать – с помощью зрения самого Основного Носителя – тот объект, на который им указывал Шеф. Это была высокая гора, на гребне которой под ярким светом Луны были хорошо различимы стены какой-то крепости. Даже отсюда, с расстояния в полтора километра от подножия горы, которая в силу крутизны отвесных стен сама была природной цитаделью, Мастер ощущал, как от этих стен веяло немыслимой древностью.

– «Что значит, немыслимой? – принялся реабилитироваться в его глазах Умник, – эту крепость основал в 25 году до нашей… до вашей эры царь Ирод».

– Тот самый? – уточнил Александр.

Компьютер, в свою очередь, не стал уточнять, что именно имеет в виду Шеф; продолжил скороговоркой – словно опасался, что практичный хозяин не даст ему показать глубины знаний:

– «Эту гору и крепость называют Масадой, и располагается она совсем недалеко от Знаменитого Мертвого моря…».

– Израиль, – протянул негромко Мастер, – этого следовало ожидать. Не удивлюсь, если именно в том месте, на котором мы сейчас стоим, и коснулась нога Алекса вась Худоба земной… земли – в первый раз. Только почему я совсем не ощущаю рядом никакого моря? Или я уже не Мастер Воды двадцать четвертого Уровня?

– «Двадцать седьмого, – поправил его Умник, – а Мертвого моря ты не Видишь и не чувствуешь потому, что его скрывает гора. Будь это простой камень…».

– « А что в этой самой Масаде удивительного? – включилась в разговор Джесси, – судя по воспоминаниям Шефа, в этом мире не должно быть никаких чудес. Да и уровень маны…».

– «Магия Крови присутствует в любом, даже самом техногенном мире, – возразил ей компьютер, – а здесь ее пролито больше, чем достаточно. Причем это была жертвенная кровь. В 73 году новой эры этого мира 960 осажденных врагами иудеев покончили с собой. Причем – сначала отцы отправили в иной план своих жен и детей, а потом – по жребию – убили друг друга».

– И насчет маны ты не совсем права, Джесси, – поддержал помощника Александр, – вон там, очень далеко – не меньше, чем в ста километрах – от земли к небесам поднимается столб маны, который миру Ваалдам даже не снился.

– «Шеф, – почти перебил его Умник, – можно еще раз показать направление на этот аномальный участок?».

– Даже так? – усмехнулся Мастер, – уровень маны определил, а направления, где эта аномалия «полыхает», распознать не можешь?

– «Уровень маны определен по ее воздействию на Основного Носителя, – в нетерпении пояснил компьютер, – а все-таки, как с направлением?».

Шеф немало подивился такому проявлению чувств бездушного по определению искина, но его просьбу выполнил: «Вон там!». И сразу получил пояснение Умника:

– Значит – это Иерусалим; если верить карте, представленной Интернетом. Теперь, имея две точки привязки, с точностью, не меньшей 95% могу сообщить координаты места расположения Дома».

– Про долготу с широтой – не нужно. Их на хлеб не намажешь… Кстати, про хлеб – это я очень вовремя вспомнил. Не пора ли нам, ребята, подкрепиться?

– «Как ты можешь думать сейчас о еде? – ужаснулась и почти разгневалась Джесси, – твои товарищи лежат, тоже голодные; другие – в мире Ваалдам, может быть, взывают о помощи…».

– Ни о чем они сейчас не взывают, – невежливо перебил ее Шеф, спрыгивая со ступени и приказывая сумке сформировать привычные столик с полукреслом, – прежде чем бросаться голословными обвинениями, нужно внимательнее осмотреться по сторонам.

– «Каким сторонам?» – растерянно пролепетала помощница; она явно пыталась сейчас независимо от Основного Носителя разглядеть что-то во тьме.

– Не туда смотришь! – рассмеялся Александр, тыча пальцем прямо перед собой – в интерфейсный экран, который постоянно располагался перед глазами, и стал, по сути, неотъемлемой частью самого Шефа, – вот – видишь?

Он показывал на два циферблата, что показывали время – земное, московское, на один час отличавшегося от израильского (об этом успел сообщить Умник), и время мира Ваалдам. Но если первый показывал исправно крутившийся секундный диск, и дернувшийся как раз минутный, показавший, что до полуночи пятнадцатого марта две тысячи восемнадцатого года осталось всего восемь минут, то диски второго циферблата замерли – словно в мире, который шестеро Разумных недавно покинули, не осталось даже капли жизни. Но нет – одна секунда все же сменила предыдущую, и все трое (даже Мастер) облегченно вздохнули.

– Умник, – тут же прозвучала новая команда, – засеки разницу в течении времени. Хотя, с теми же девяносто пятью процентами уверенности могу предсказать, что коэффициент остался прежним – только теперь со знаком минус. Значит, можно спокойно перекусить – за время этого ужина в мире Ваалдам пройдет не больше двух секунд. А учитывая, что там сейчас половина третьего ночи…

Меню полуночного пиршества было впечатляющим. Александр словно восполнял сейчас трудозатраты последних часов – как если бы он действительно тащил на себе пятерку Разумных целые парсеки; от звезды до звезды – пока не достиг маленькой желтой звезды на окраине галактики; ее третьей планеты. Джесси с Умником буквально изнывали от нетерпения. Шеф же, словно ощущая их чувства, не торопился; заказав чаю со сладостями, еще и потребовал от Умника отчета.