Олег Северянин - Острова. Вторая жизнь. Роман-фантастика

– Не знаю, – отвечала она. – Мне всё равно, что так, что этак. Слишком поздно уже об этом рассуждать. Узнав о том, что я уезжаю на Остров №1, она вдруг встрепенулась, глаза наполнились смыслом и интересом, и принялась осыпать меня всевозможными вопросами, взамен одаривая информацией, заключающейся в том, что в былые времена там родилась, проживала на острове достаточно счастливо и беспечно, но имела несчастье влюбиться в морячка и по глупости вышла замуж. Потом прописалась в Гавани, тем самым предав своё родное племя, принадлежащее клану Ватрушек из семейства Ватрушкиных, родителей и маленькую сестрёнку по имени Кайя, загрустила и попросила меня передать аборигенам привет, отыскать родителей и сестрёнку, сообщить им о том, что у неё благополучно сложилась жизнь. Я поклялся не говорить им о том, что она давно не живёт с мужем, поскольку тот постоянно находится в плавании и имеет несколько семей, и о том, что безвозвратно спилась, скатившись на самое дно. Пусть они думают, что всё хорошо, и радуются за неё.

Образ раскаявшейся девы меня поразил, и я, уронив слезу, пообещал ей отыскать на острове свободное племя из клана Ватрушек, передать глубочайший поклон от грешницы и постараться подружиться с местным людом. Я её ещё бы долго утешал, наверное, бесконечно, если бы не закончилось пиво. Поэтому, взглянув на часы, заторопился в аэропорт, всё же не забыв посетить магазин и утешить напитком свою новую знакомую, оторвавшуюся от своих родовых корней и поэтому влачащую жалкое существование девушку.

Обнявшись со вновь приобретённым соратником и немного брезгливо облобызав её на прощание, я нетвёрдой походкой направился в сторону автострады, дабы одарить алчного, но исполнительного водителя некоторым количеством денежных знаков, благодаря которым он аккуратно и вежливо доставит меня до терминала аэропорта.

Я сел в автомобиль уставшим, морально измученным, но, несмотря на моё вялое и изрядно меланхоличное поведение в машине, водителю всё-таки удалось развеселить меня шуткой, и мы разговорились. Я рассказывал ему всевозможные истории из своей прошлой жизни и планы на будущее.

Когда он узнал, что я отправляюсь в путешествия по островам, то ещё больше развеселился и принялся с энтузиазмом и в красках описывать свою родину – Остров №3. Как он мне пояснял, это остров сильных, профессиональных и стойких духом людей, а по совместительству – спокойных, жизнерадостных и чистых душою жителей. Как оказалось, они – единственные люди, которые создали настолько мощную индустрию, что весь мир обращается к ним за знаниями.

Я вошёл в образ рассказчика, сфантазировав себе этот остров, размечтался, представляя себе весёлых загорелых жителей, их разноцветные хижинки с аккуратненькими палисадничками, где растут и благоухают цветы, фрукты, свисающие с плодовых деревьев, расположенных вдоль дороги, а на окраинах – могучие заводы и фабрики. Мне казалось, что там всегда тепло и ярко светит солнце. Я радовался этому острову, глядя в окно на свинцовые тучи, которые, казалось, поселились над Гаванью навечно.

Без задней мысли мечтая об острове, я хотел продолжить диалог, но тут же допустил ошибку, потому что спросил у водителя, почему он из такого райского места переехал в сырую и суровую Гавань с её почти постоянно хмурым небом, обильными дождями и суровой зимой, в результате чего таксист остановил автомобиль посреди автострады, с брезгливым негодованием посмотрел на меня и, не взяв денег за проезд, пинками под зад прогнал по сырой, запорошенной снегом асфальтированной дороге на обочину. Затем выматерился, сел в автомобиль и скрылся из вида.

До аэровокзала я добирался под сильнейшим снегопадом около часа, не смея больше поднять руку, опасаясь, что сделаю или опять скажу что-то не так. Оконфужу людей – и, как следствие, произойдёт неприятный инцидент, вызванный моей то ли чёрствостью и непониманием людей, которые делятся со мной своими переживаниями, чувствами и самым сокровенным, или же, наоборот, моим любопытством, так и не понятым ими, поскольку я на самом деле практически ничего не смыслю во взаимоотношениях между береговыми жителями.

Мне было стыдно за себя и за них, но я их прощал, потому что они, не зная истории, откуда я родом, относились ко мне как к чистокровному жителю Гавани, высокомерно посматривающему на иных, как ему кажется, менее удачливых людей, приехавших в столицу с разных островов в надежде заработать.

Такие вот стереотипы окружают людей, которые не позволяют им понять близкого, а мне не удаётся пойти навстречу.

Оформив проездной документ, я направился в зону ожидания, где меня смогли бы пригласить на посадку в салон небесной птицы. Она в свою очередь через некоторое время должна одарить всех пассажиров островом, о котором доселе слышал с ностальгической ноткой из уст рассказчицы, моей недавней знакомой.

Спустя некоторое время переступив порог самолёта, я уселся поудобнее в отведённом кресле согласно купленному билету, посмотрел в иллюминатор и, слушая медленно нарастающие обороты двигателей, закрыл в сладкой неге глаза, радуясь новым впечатлениям и происходящими вокруг меня непривычными вещами, постепенно покидая бренный мир, предпочитая волшебное царство Морфея.

Самолёт плавно раскачивался над облаками, медленно кренился то правым крылом, то левым, – тогда всё было спокойно и безмятежно, – а иногда его потряхивало, после чего пассажиры просыпались и перед тем, как снова уснуть, опять смотрели в иллюминаторы.

Я, как моряк, привыкший к постоянной качке и ударам волн о корпус корабля, этого не чувствовал, однако спустя некоторое время всё же был разбужен радостными криками и тем, что непривычно заложило уши, будто неизвестный шутник положил в каждое по ватке, а кроме того, меня немного подташнивало. Я в недоумении сравнивал болтанку родного парохода с новыми странными чувствами, которые подарил мне снижающийся самолёт.

С этими неприятными, весьма раздражающими ощущениями самостоятельно справиться было невозможно. Вот поэтому я и принял мудрое, единственно правильное для себя решение – понаблюдать за действиями других пассажиров, что и сделал, вложив в каждое ухо по затычке, распечатал карамельку, положил её под язык, тщательно рассасывая, и приготовил на всякий случай бумажный пакет, который мне посоветовал сосед, сидящий справа.

Авиалайнер спокойно и с достоинством сокращал количество сотен метров, оставшихся до земли, а мы, временные обитатели его салона, прильнули к своим иллюминаторам, с любопытством разглядывали приближающуюся водную поверхность, а дальше удалось разглядеть волны, барашки на их гребнях и увидеть землю.