Ирина ПРОНИ - Тайна. Истории о чувствах

– Полагаюсь на ваш вкус, – ответила Лидия Павловна.

Ольга заказала испанское вино.

– В тот вечер я могла не спешить домой. Девочки были на даче с моими родителями, а муж и его мама-помощница находились в Минске на семинаре по новым направлениям в языкознании, – продолжила свой рассказ Ольга. – Не торопясь, я шла после работы к метро. Обратила внимание, что в помещении на первом этаже, где прежде располагался приемный пункт прачечной, появился художественный салон современного искусства. Красочный плакат сообщал прохожим о вернисаже.

Через стеклянную витрину Ольга увидела в ярко освещенном зале людей. Вход был свободный. Она зашла из любопытства. Оказалось, там демонстрировались какие-то инсталляции. На разновысоких тумбах стояли примитивные экспонаты, напоминающие конструкции из детских кубиков. В салоне было немноголюдно, в основном устроители и участники мероприятия. Ольга зачем-то принялась рассматривать экспонаты. К ней подошел молодой человек и стал объяснять, как нужно глядеть на пронумерованные кубики и прямоугольники. Он нажал спрятанную кнопку, замелькала подсветка, и раздался прерывистый звук. Всё это было забавно, как потуги самодеятельного подражания чему-то. Веяло и халтурой. Ольга высказала своё мнение решительно, но не грубо. Тут же её окружили люди, завязался немного азартный, но и не принципиальный спор о современном искусстве. Устроителям было скучно, не имея внимания посетителей, а Ольге было безразлично и слегка комично слушать то, что они говорили. Ей не хотелось вникать, насколько серьёзно они сами воспринимали то, что демонстрировалось в зале. Молодая женщина вручила ей визитку, из которой следовало, что она эксперт по оценке современных произведений искусства. Высокий парень назвался свободным журналистом. Было еще несколько персон, среди них негр, такой черноты, что кожа его казалась не темно-коричневой, а черно-стальной. Оживленная беседа дополнилась несколькими бокалами красного вина. У них был вернисаж, поэтому предусматривался и легкий фуршет. Красное вино сделало беседу и спор об искусстве более непринуждёнными, но наступило время закрытия. Один из присутствующих предложил:

– Пойдёмте ко мне! Расходиться не хочется, с вами очень интересно, сказал он Ольге, – присоединяйтесь к нашей компании. Дойдём пешком, это неподалеку.

– Сначала мы отправились все вместе, – продолжала Ольга. – И искусствовед, и журналист, и негр цвета черной стали, и ещё кто-то. Я чувствовала себя свободно и уверенно, мне всё было нипочём. Неожиданное небольшое забавное приключение. Мне было легко, и я не спешила домой.

Ольга замолчала. К их столику подошел официант с подносом. Он поставил на стол тарелки, два больших прозрачных бокала и собрался налить вино.

– Почему бутылка уже открыта? – спросила его Ольга.

– Я попросил бармена откупорить её. Тут пробка очень тугая.

– Что же, придётся бармену и вам оставить эту бутылку себе. А нам принесите, пожалуйста, другую. Если вы не сумеете её откупорить, то это сделаю за вас я.

Лидия Павловна снова про себя с удовлетворением отметила спокойную уверенность своей собеседницы и её вежливое умение приказывать.

Официант, извинившись, выполнил свои обязанности без излишней суеты. Открыв новую бутылку, сначала налил немного в бокал Ольги. Она сделала пару глотков, удовлетворённо кивнула ему. Официант, запоздало демонстрируя этикет, наполнил их бокалы, держа левую руку за спиной. Спокойное безразличие Ольги к его профессиональной выучке косвенно означало великодушное прощение его промаха.

– За наше знакомство, – предложила Ольга.

Лидия с улыбкой поддержала тост.

– Так я примкнула к незнакомой компании, отправившись с ними продолжать вечер. Как я сказала, сначала мы пошли все вместе. Подъезд в старом доме монументальной постройки, куда мы пришли скоро был плохо освещен. Мы поднялись по широкой лестнице на второй этаж. И тут оказалось, что нас всего трое: пригласивший всех гостеприимный хозяин, негр и я. Остальные растаяли в пути как-то незаметно. Когда дверь была уже отперта ключом, чернокожий друг внезапно распрощался и стремительно исчез. Мне показалось глупо и невежливо также умчаться. Хотя, как сказать. Возможно, именно это было бы самым разумным. Но выпитое на вернисаже красное вин. У меня раскрылись крылья свободы и понесли меня, как булгаковскую Маргариту в неведомое пространство. Всё происходящее казалось мне каким-то необычным и смешным приключением.

Мы попали в темный коридор, затем была отперта дверь в крайнюю комнату. Комната была плотно заставлена, так что свободное пространство имелось лишь около письменно стола. Очень быстро на столе появилась разрезанная дыня и вслед за ней моментально откупоренная бутылка вина.

– Нам нужно познакомиться, – сказал он, – как тебя зовут?

Очевидно, под влиянием изрядной доли алкоголя и необычности происходящего я ответила:

– Викилина.

(Почему в голову пришло столь странное и, возможно, несуществующее имя?)

– А коротко как будет? – без всякого удивления спросил он.

– Коротко будет Вики.

– А я Арнольд, – сообщил он.

– Значит, коротко будет Арни, – утвердительно заявила я.

– Значит, Арни.

– Чем ты, Арни занимаешься?

– Искусством.

– Искусством? Скажи, с чего ты живешь. За то искусство, что было выставлено в салоне, вряд ли кто-то станет платить. Чем ты зарабатываешь?

– Дизайном. Умею малярничать, делать ремонты, подбирать обои.

– Так вот твоё искусство! Ремонты и обои!

– Да так. А ты очень известная писательница? Как называются твои книги?

– С чего ты взял, что я писательница?

– Да ты сама нам об этом сказала.

Честно говоря, я не помнила, что сделала такое заявление в незнакомой мне компании.

– Видишь ли, Арни, я не то чтобы писательница, которая пишет книги. Я создаю детективные сюжеты и затем передаю их в разработку.

– Значит, ты работаешь в литературной бригаде?

– Не в бригаде. Я сама по себе.

Я принялась высокомерно, но и как бы доверительно, разъяснять что-то про осуществление литературного процесса от замысла до воплощения, хотя не имела к этому никакого отношения. К этому времени я уже забросила свои домашние литературные пробы. Мне было отчего-то легко и забавно врать и выдумывать про себя небылицы. Я была совсем не я, меня несло в непривычном потоке. Мне было смешно от того, что можно было нести всю эту чушь, слегка умничать, слегка придуриваться, нисколько ничего не стесняясь.

– Ты такая классная! – восхищался Арни.

Он подвинул свой стул к моему, обнял меня, и мы поцеловались.

– Ты такая классная! – снова повторил он.

Арни был стремителен. Я не ожидала такого напора, но мне и не хотелось противиться ему. Мне также не хотелось быть разумной или хотя бы осмотрительной. Я была уже за новой неизвестной мне чертой. Все барьеры исчезли, условностей не было. Я уже летела на метле, как булгаковская Маргарита. Ощущение свободы, лёгкости и полёта завладело мною. Свобода, свобода! Мне было весело и безбашенно. Я участвовала в процессе, но в то же время и смотрела на происходящее как бы со стороны, иронично оценивая для себя всю ситуацию.