Виталий «Африка» - Terra Nova: «Вихри враждебные»

© Виталий «Африка», 2018

ISBN 978-5-4490-7596-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Северо-западнее дельты Аустралиса, берег океана,

десантный катер «Разбой»

Человек так устроен: будет уверен в своей безнаказанности —обязательно украдёт. Неоднократно проверено на практике. Вот только с безнаказанностью оно всяко может получиться, знаете ли…

Нос «Разбоя» мягко ткнулся в галечный пляж, десантная аппарель поползла вниз, открывая вид на совершенно плоскую, уходящую к горизонту степь, поросшую жёсткой сухой травой.

– Остановка «на хрен», производится по требованию. Выходи.

Невысокий, полный мужик в потёртой «горке» в отчаянии уставился на меня. Овальное, большеносое лицо исказилось, точно он вот-вот заплачет.

– Мужики, ну вы чего? Виталий Сергеевич, ну я ж… ну как же…

Двое матросов смущённо отвернулись, явно испытывая к говорящему сострадание, но Денис Скоблов, который у меня за силовую составляющую, лишними сантиментами не страдает. Мощная пятерня настойчиво подталкивает изгнанника в направлении откинутой аппарели:

– Давай, давай, нефиг тут. На выход.

Бородай (это фамилия, не прозвище) смиряется и понуро бредёт вперёд, волоча за собой туго набитый рюкзак. Мы же не звери – дали собрать вещи, и даже патроны разрешили прихватить.

Под ногами изгнанника уже заскрипела галька, когда Скоблов, ориентируясь на мой кивок, окликнул его вновь.

– Э, слышь! Лови, умник!

Автомат со сложенным вбок металлическим прикладом пролетел над аппарелью и, ударив Бородая по неловко вытянутым рукам, упал на землю. Ну, не страшно, это же калашников, что ему будет…

– Уходим.

Шкипер «Разбоя», довольно возрастной мужик с редкой фамилией Иванов, молча кивнул и переключил тумблер – аппарель с лязгом пошла вверх, отсекая нас от растерянно топчущегося на берегу Бородая. Хотя, скорее, наоборот – его от нас.

Лицо шкипера особой радостью не светилось, мягко говоря – происходящее он явно не одобрял. А мне плевать – с Советом согласовано, а другой власти у нас тут нет. Зато урок для остальных будет.

История стара как мир – человека поставили старшим на объекте, и искушение оказалось сильнее него. Ограничься он обычной продажей капитанам проходящих мимо судов солярки за полцены, возможно, до таких крайностей дело бы и не дошло. Но этот придурок, будучи пойманным с поличным, решил замести следы, для чего попытался поджечь складские ёмкости на Асфальтовом озере. Причём, даже этого сделать не смог – собственные же подчинённые его и остановили. И очень разумно поступили, между прочим – в противном случае, составили бы ему сейчас компанию, а то и… мдя. Понятно, в общем. Не верю я, что он толкал солярку налево один, без их ведома. Ну да ладно, теперь, прежде чем что-то делать, будут думать головой.

Выбор у нашего новоявленного Робинзона невелик – либо идти вдоль берега на север, к бурам, либо пытаться привлечь внимание проходящих мимо судов. Ну, либо совмещать то и другое. Правда, до южной границы Фолькстаата далековато, около двух тысяч километров, а навигация откроется недели через три, не раньше, ну да тут уж не мои проблемы. Раньше надо было думать.

Мы отошли от места высадки уже метров на семьсот, когда позади внезапно застучали выстрелы. Короткая очередь, ещё одна, длинная… две пули с противным звуком срикошетили от борта. Все дружно присели, уходя с линии огня.

– Сука! – шкипер Иванов внезапно утратил свою человеколюбивую скорбь, преисполнившись самой негуманной кровожадности. – Михей, долбани его!

– Ща, Дядьвань! – один из матросов, молодой и тощий, бодро полез на крышу надстройки, к установленному на вертлюге M2. 1 1 Браунинг M2 (англ. Browning M2) – американский крупнокалиберный пулемёт, калибр 12,7 мм.

Не, ну это уже перебор будет. Не то, чтоб мне этого придурка было жалко, но информация-то по посёлку разойдётся. Хоть он и несемейный был, всё равно, лишнее это. Политика, никуда не денешься.

– Отставить! Михеев!

– Я! – парень настороженно обернулся, ухитрившись одним глазом покоситься на высокое начальство, а другим – на непосредственное.

Автомат пророкотал вновь, на этот раз пуля с сочным звоном влепилась в стену рубки, заставив всех вздрогнуть. Особенно Михеева – в метре от него попало.

– У него крыша поехала с перепугу, на поражение не бей, пугани просто. Не будем грех на душу брать.

Иванов, немного помявшись, кивком подтвердил мою команду. На лице матроса проступило отчётливое разочарование, так что я, мысленно проклиная урода Бородая и желая ему побыстрее встретиться с фороракосами, встал, доставая из кармана бинокль, дабы наш пулемётчик видел, что кто-то результаты его работы контролирует.

Маленькая фигурка металась по берегу, размахивая руками с зажатым в них автоматом и, кажется, что-то крича.

Ба-ба-бам!!!

Оглушительный грохот «крупняка», хоть и ожидаемый, заставил меня инстинктивно дёрнуться. В паре десятков метров от Бородая вздыбились три облачка пыли. Он мгновенно залёг и куда-то пополз. Куда и зачем – непонятно, на плоском как стол берегу ни единого укрытия, этот идиот заметен, как таракан на тарелке.

Ба-ба-бам!!!

– Млять, хорош патроны жечь! Дорвался…

Михеев, с неискренним раскаянием на лице, прекратил стрельбу, но вниз не полез, вместо этого принявшись бдительно осматривать ближние и дальние подступы. Видимо, надеется найти ещё кого-то, на кого начальству будет не жалко патронов. Ладно, молодость – дело хорошее. Сам таким был. Только пулемёта у меня в его возрасте не имелось, к сожалению.

Я обернулся к постепенно удалявшемуся берегу. Бородай уже никуда не полз, а сидел на гальке, смотря нам вслед. Где-то в глубине души на секунду промелькнула жалость, но отработанное многолетней практикой волевое усилие быстро с ней справилось. Воровать – нехорошо. Особенно у меня.

Русь, нижнее течение Аустралиса, правый берег,

Ладога, Славянская площадь,

городская управа

– …тарпаны уже болеют, скоро овцы начнут. Нельзя всех хищников без разбору стрелять! – круглое калмыцкое лицо нашего главного животновода преисполнено осознания собственной значимости, тонкий палец с жёлтым, проникотиненным насквозь ногтем важно поднят к потолку. Прямо как у черноармейцев жест.

– Ага, а если форы этих овец порвут, кому-то легче станет, что те здоровые были? – Диму Краснова, бывшего обитателя Коми а нынче здешнего старожила, доводы Толика не убедили. Хотя, думаю, в нём просто инстинкт охотника протестует. Заколебал уже, честно говоря, с этим самым инстинктом – фороракосы перебиты километров на десять вокруг, как минимум.