Мария Буркова - Рыцарский роман вернулся. Сумейте его узнать

– Для начала – Её Высочество, причём ты ухитрился сделать её врагом дважды, пять лет назад и нынче. Это уже взрослая фурия, и опаснее её сейчас сложно что-либо даже придумать. Она не одна, у неё целая куча прихлебателей и поклонников, которые каждый в отдельности чего-то да стоят – во всяком случае, отравить тебя или зарезать неугодного для них не вопрос.

– Она ведь женщина, – недоверчиво улыбнулся юноша. – Вы всерьёз полагаете, что она способна на такие злодейства? Она же будущая мать, всё же…

– Слушай, кому её лучше знать – мне или тебе, а? – Инквизитор заметил, что сам немало удивляется услышанному. – Ты ещё слишком неискушён, чтоб знать, на что способна избалованная властью эгоистка, полагающая себя оскорблённой – поверь тем, кто в этом разбирается. Мало того, что она затаила злобу с детства, полагая, что её высекли из-за тебя, а не по её вине, так ты ещё при всей державе посмел отвергнуть её руку – такого оскорбления не спустит ни одна принцесса в мире, сколь бы ни был ты ей на деле безразличен. Но дело ещё хуже – ты ей вовсе не безразличен, имей это в виду.

– Она что, меня любит, это Вы хотите сказать? – Эстрелладо шарахнулся, как испуганный конь.

– Она тебя хочет, парень, а это гораздо хуже, гораздо. Она из тех зверёнышей, что предпочитает разорвать в клочки то, что ей нравится, лишь бы другому не досталось. А ты её привлекаешь как раз тем, что не достался, и уже не раз, – он с интересом смотрел на юношу, до которого как будто не доходили эти слова.

– Такая молодая и красивая – и такая злобная, с чего бы? – недоверчиво пожал плечами узник. – Уж не преувеличение ли это? У неё такой добрый отец… Думаю, они оба со временем успокоятся и поймут меня, всё же. Скажите им, что я готов извиниться – может, этого будет достаточно.

– О, ты точно свалился с неба, теперь в этом нет никаких сомнений! – Великий Инквизитор понял, что до сих пор может быть подвержен эмоциям… – Да пойми же, что тебе нужно согласиться на то, что я предлагаю – иначе сам король, возникни у него вдруг такое желание, не сможет достать тебя отсюда живым! Есть куча способов прикончить тебя – и тьма желающих поквитаться с тобой за твои успехи, заканчивая шпионами сопредельных государств, которым выгодна гражданская война в случае твоей смерти, и начиная с де Солера, что спит и видит твой истерзанный труп, потому что просто ревнует к тебе инфанту!

Эстрелладо задумался на несколько минут, затем произнёс сокрушённым тоном:

– Поймите правильно, отец, я не смогу это сделать. У меня не получится – сказать это. Простите меня.

Вместо ответа гость крепко обнял юношу, затем прижал его голову к своей груди. Его плечи предательски задрожали от этих действий, и он процедил сквозь зубы несколько выражений, вовсе не подобающих духовному лицу, а скорее уместных где-нибудь в кабацкой драке.

– Глупец, несносный мальчонка, я слишком стар и хитёр, чтоб мои молитвы могли помочь тебе, – едва слышно бормотал солидный мужчина, не зная, что ему делать с накатившими на глаза слезами. – А девчонки, что любит и ждёт тебя хоть из пекла, у тебя нет – так что шансов у тебя при таком раскладе никаких не наблюдается. Друзья же в таких делах либо бесполезны, либо всегда солидно опаздывают. Молись тогда сам – может, так оно будет вернее, чтоб случилось чудо, а то я сам не особо уже верю в чудеса, не то нынче время и место для них уже!

– Господь благ и человеколюбец, отец, он не допустит того, чему не должно быть, – тихо сказал Эстрелладо, и Инквизитор мгновенно успокоился, поскольку в этот момент у него в голове возникла ещё одна интересная комбинация…

– Ты уверен? – с интересом произнёс он, полностью отстранившись и даже сложив руки на груди.

Сейчас Инквизитор напоминал не то довольного мартовского кота, не то глумливую пародию на самого себя, во всяком случае те, кто его знал чуть лучше собеседника, поняли бы, что от такого высокомерного выражения ждать хорошего трудно… Но Эстрелладо был слишком заторможен, чтоб догадаться об этом сам, и лишь спокойно кивнул в ответ на эти слова.

– А я вот – нет, – с апломбом безжалостного циника проговорил Инквизитор, назидательно подняв кверху указательный палец. – Интересные шахматы, верно?

– Я только в карты умею, – тоном школьника, не выучившего урок, проронил узник, потупившись.

– И очень плохо, – тем же тоном, но уже с некоторой издёвкой произнёс собеседник. – В карты лучше всех играет начальник преисподней, он и выигрывает всегда. Если останешься жив, в чём я лично очень сомневаюсь, не пачкайся об это занятие – погубишь не только себя, но и всех, кто с тобой, понял?

Эстрелладо покорно кивнул, скорее из вежливости, чем понимая на самом деле сказанное.

– Мне пора, – холодно бросил Инквизитор, отворачиваясь и неторопливо делая шаг к двери. – Плащ я оставлю тебе, здесь и так слишком неуютно дожидаться того, что ждёт тебя, – он как будто случайно помедлил у двери, будто сам чего-то упорно дожидаясь.

– Спасибо Вам, отец, – тем же тоном проговорил Эстрелладо, не шевелясь. – Простите меня.

– Не за что покуда, – тоном весёлого забияки обронил как будто помолодевший даже лет на десять гость и совершенно невозмутимо вышел прочь.

Эстрелладо почувствовал резкую, непреодолимую слабость – в голове всё поплыло, перед глазами и вовсе обозначился белесый густой туман, и он сам не заметил, как опрокинулся на бок и провалился в тяжёлое забытье прямо на каменном полу. Он и после не ощущал, как Педро уложил его на постель прямо в плаще гостя и тщательно закутал одеялом сверху. Честный тюремщик был очень рад полученным золотым монетам, а того больше – приказу больше ни под каким видом не укладывать узника на растяжку, не говоря уже о чём-то другом в этом роде, а в случае чего непредвиденного – сообщать теперь куда и кому следует. Он раздумывал своим затвердевшим за годы профессиональной деятельности умом, что могло значить то, что ему удалось подсмотреть нынче, ведь профессиональное чутьё упорно диктовало, что об этом не следует распространяться вовсе никому. Великий Инквизитор вышел из камеры походкой полководца, только что одержавшего блистательную победу, весело размахивая чётками над пальцами, и проворчал в пустоту, ни к кому не обращаясь:

– Е восемь, господин Пилат, нам ещё нужны такие мальчишки, верно? Так подсуетитесь уже!

– Ваше Высочество, не извольте сумлеваться, всё сделано в наилучшем виде, в готовом к употреблению Вами, о несравненная! – подобострастный голосочек Санчо отдавал насмешливой ехидцей, и уж не приходилось сомневаться, что он сумел извлечь из своих слов и действий максимальную выгоду. – Если желаете, за небольшую приплату я могу организовать Вам встречу с этим арестантом в помещении с повышенным комфортом или просто улучшить обстановку этой камеры на нужное Вам количество времени – и Вы можете быть уверены, что до означенного час Вас никто не побеспокоит! Кроме того…