Дмитрий Бабкин - День, когда он вернулся

Через некоторое время на том же участке, где ранее было «белое облако», показался «черный дельфин», он заметно отставал по прямой. И, проводив их взглядом, он сел и стал ждать остальных, когда они подъедут на старт. В салоне было достаточно тихо, только сильная тряска и ощущение страшной скорости мешали спокойно сидеть, пристегнутая ремнями, которые вдавливали ее больно в кресло, и шлем, который на слабой шее болтался. В руке держала микрофон, по краям машины были расставлены камеры и снимали происходящее. Она думала, что они смогут мило беседовать и ответит он на ее вопросы, но она не могла даже рот открыть. На каждой кочке, камне, углублении они подлетали или падали в низ. Сжав плотно губки и стараясь не смотреть на трассу, от движения которой ее вводило в ступор. И она большими глазами смотрела на все происходящее. Сердце билось очень сильно, и она напоминала собой колибри. Только вместо движения крыльев у нее так сильно билось сердце. Немного проехав, но, не сумев привыкнуть к трассе и проехав еще много километров, ей страшно стало плохо. Она кинула взгляд на юношу и увидела монстра, который был похож на героя ужасов. Маниакальная улыбка расплылась по его лицу, взгляд изменился, глаза смотрели в одну точку. Они не моргали, движение руля было таким, что она не понимала, зачем он ему нужен, если он не двигает им уже который километр. Когда же вращение руля произошло, то это было настолько неумело и неуклюже, получались движения его. Этот мальчишка первый раз вел машину, по ее мнению, настолько были движения противоречивы даже для ее опыта вождения. Но логика подсказывала обратное. Она его пыталась позвать, произнося слова, он не слышал ее. Пыльные барханы, которые подымались из-под капота, застилали весь обзор из окон. Погружаясь в темноту и на секунду теряясь в пространстве, ее сильно било в сидении. Сгруппировав руки и придерживая ими свою голову, чтобы она не оторвалась. Но для ног не было задержки, они сильно бились о края обшивки. Острая боль по всему ее женскому телу протекала струйками – острая настолько, что она читала про себя молитву, прося быстрее закончиться этому адскому испытанию. Что-то закапало по стеклу, и, переключив свое внимание, она увидела на внутренней части стекла шлема капельки крови. Дотянувшись до кнопки, она открыла стекло, оно выехало на верхнюю часть шлема и зафиксировалось. И, придерживая голову одной рукой, стала второй вытирать кровь с красивого, слегка курносого носика. Но кровь не переставала вытекать, и, уже измазав всю перчатку в ней, она не знала, что делать. Страх перед глазами трассы, как машина взлетала на каждой кочке и больно приземлялась на колеса, озвучивалась на ее хрупкой спине. Прижимая лицо все ниже и ниже и плача большими слезами, которые текли по ее щекам. Она хныкала себе под нос и сжимала маленькие свои кулачки сильно-сильно. Удары продолжались по ее телу, она была стянута ремнями, но они не помогали от травм, которые наносились с силой хорошего боксера. Это мучение длилось долго, зажав нос пальцами и дыша ртом, она хватала воздух и, зажмурив глаза, сидела молча. Гриша не знал о ее состоянии, ему было не до этого, участок был очень ровный, и он желал на нем высвободить все силы. Рев двигателя звучал как мелодия, она убаюкивала его, и, включив музыку из динамиков, раздалась музыка. Рев электрогитары и возгласы солиста сопровождали его в пути, подражая герою песни, он несся навстречу своей судьбе. Немного покачивая в такт ритму, который создавался благодаря трио, он упивался этим мгновением. Мощь, ритм и тот голос. Все они в целом придавали ему сил. Тело болело, но не так уже, как после знакомства с кулаками друзей старика. Но как-то и обиды не было ни на кого, его били часто, и он относился к этому как к должному. Когда они путешествовали с дядей, то часто он оставался один в незнакомой стране, когда дядю вызывали срочно на службу. И не всегда дожидаясь его, где того оставили, он бродил по городку и попадал в ситуации, где он узнавал цвет своей крови. Руки уже устали сдавливать руль, и немного он ослабил хватку. И скорость немного снизилась, он аккуратно вырулил возле неровного участка, который он заметил случайно. Краем глаза видя, как трясется впереди камешек, лежащий на песке. Прошел левее участок, и, отключив музыку, он сконцентрировался на гонке и перестал отвлекаться по мелочам. Машина, проехавшая в мгновение через относительно ровную местность, оставила следы на грунте, под тонким слоем которого подтаявший слой льда начинал свое действие слегка заметными проталинами от теплого песка, нагретого на солнце, превращая через некоторое время всю местность в непроходимое болото, которое было на вид почти нетронутой песчаной поверхностью. «Дельфин», следовавший по тропе за «облаком», значительно отставал от первого, и уже прошло время около часа, она стала замечать, что колеса проваливаются во что-то мягкое. Всматриваясь в рельеф, она не замечала особенности его рельефа, которые даже не были бы заметны и опытному геологу. Стараясь не застрять, она пыталась вдавливать газ в пол, но, выходя из затягивающих ее песков, она попадала на участок, где она уже боялась так быстро ехать. И, чередуя режимы, пыталась угадать момент, когда надо выдавать всю мощь своего двигателя. Ее мощность была превышена в двойном размере, но и ее было мало, она чувствовала, что ей не хватает, как минимум в четыре раза больше надо. Навигатор маячил сигналом о смене траектории на следующем участке, она не обращала внимания на его тревожные предупреждения. И, стараясь следовать по следу, сама не подозревая того, но следовала в ловушку, которую материк расставил для всех участников этой бессмысленной гонки. Антарктида – тот материк, который никогда не прощал ошибок человеку, и что его льды, немного сошедшие, не давали послаблений в его отношении к людям. Местами мелькал туман, который периодически скрывал ее от следовавших за ней камер. Иногда посматривая выше своего пути в небе, она видела, как мелькают лопасти. Послушав навигатор, она сменила маршрут и направилась вдоль холма, который сверху был покрыл большим слоем тумана, который походил на дождевое облако. Вертолет, следовавший за ней, теряя ее в тумане, посылал сигналы вызова на рацию, но эта девчонка не слушала наставления Дика, который ее упрашивал всегда держать связь. Но она не обращала внимания на его просьбы. И он, находясь в вертолете, теперь всматривался в туман и не мог увидеть ее никак. Сигнал маячка в шлеме не давал сигнала, отражаясь и растворяясь всецело в каменистом пространстве. Усыпанный мелкими камешками весь материк не пропускал практически никаких сигналов на своей поверхности. Серая галька, не превышавшая размера ладони, странным образом блокировала сигналы и словно впитывала в себя.Читать дальше