Дмитрий Бабкин - День, когда он вернулся

У здания ООН проходили митинги, призывая мировые власти бомбить эту твердыню ядерными зарядами. В этой ситуации нашел свою выгоду глава одного холдинга, который монополизировал почти все производство в тихоокеанском регионе. Он предложил свою флотилию в качестве гарантии того, что никто не покинет регион. Он начал не спеша раздувать тематику гонок среди этих тварей. Спустя несколько лет после вроде бы убыточного дела он организовал первую гонку по пустошам. Победителей, которые гонялись на всевозможных машинах, ждал приз с восемью нулями. Огромное количество народа следило вначале со страхом, потом с кровавым желанием за тем, как смельчаки смогут пройти маршрут. Гонки проводились раз в году, когда наиболее теплый период выдавался на материке. Он собирал астрономические цифры у себя на банковском счету. Конечно, оставляя жирные пожертвования двадцатке стран. Но за все время ни один участник не доходил до финиша. С каждым годом становилось сложнее и сложнее, число этих тварей только росло. Население забыло о страхе перед ними, а только жаждало зрелища все больше и больше. На каждом континенте проходили отборы, из их числа выбирали самых сильных и отправляли в главное событие перед гонками по шестому камню. На стартовой полосе показался белый джип с непрозрачными стеклами и цифрой 570 на передней двери. На зеленый сигнал светофора, рвя асфальтовое покрытие своими полуметаллическими шипами, машина рычала мотором и плевалась огненными вспышками. Черное облако скрыло машину, жуткий запах горелых предохранителей наполнил окружающее пространство. Четыре колеса вращались на месте, выбрасывая из-под себя куски трассы. Пробуксовка прекратилась, и машина стала набирать скорость по слегка овальному стадиону, рыская в поворотах, визжа покрышками и оставляя полосы от своих колес. На виражах скрежет металла и вой двигателя давили на уши. Сквозь шлем доносились звуки выхлопа. Тело трясло, и руки стали тяжелыми, голова с трудом поворачивалась вслед изгибам трассы. Нога, вжимавшая педаль газа, затвердела и не слушалась. Не ощущая своих частей тела, гонщик вжимался в сидение, боясь этой ярости, которая была скрыта в его сердце страшного зверя. Холодный пот тек плавной струйкой по его спине, сердце не уступало в частоте биения оборотам двигателя. Страх не пройти квалификацию сводил с ума, он чувствовал, что далек от заветной середины таблицы. Желая выиграть больше и больше, его джип кренился на поворотах, почти уходя в неуправляемое состояние, только каким-то чудом оставаясь на треке. В каких-то миллиметрах его колеса проскальзывали каемку трека, на котором песчаный настил служил словно маслом после твердого покрытия. Он не сбавлял скорость. За поворотом виднелась засечка с пометкой «впереди бездорожье». Внедорожник, на скорости больше двухсот разрывая четырьмя колесами покрытие трассы, окунулся в огромное озеро, состоявшее из пыли, погрузился весь в непроглядную темень от песка. Замерло сердце, страх снова охватил пилота. Не отпустили еще первые волны его, как нахлынули новые. «Машина застрянет. Я не справился. Зачем я это все затеял? Я слишком мал». Голова пилота почти не могла принимать решений, повинуясь только своему инстинкту и ощущению. Он давил только на газ, перестав соображать и здраво мыслить. Машина потерялась из виду, лишь туча пыли все росла и росла, словно желая взорваться и разнести все собой. Но эта туча стала двигаться, и из нее вырвалось черное облако. Спереди выступал немного белоснежный капот. Позади него не было видно ничего, только облако, которое скрывало все от глаз. Огромный джип летел, не сбавляя скорости ни на повороте, ни возле груды камней, старательно наваленных организаторами, пролетая по узкому ущелью и поднимая вверх через узкие стенки клубы пыли. Они заволакивали стены и, стараясь сбежать из-под его колес, стремились вверх, прорисовывая черную черту наверху каньона, подобную извивающейся змее. Туча пыли стремилась за машиной, пытаясь ее догнать, но отставая на мгновение. Педаль вжималась все сильнее в пол. Не осознавая своих действий, человек в машине полностью повиновался воле белого монстра. Педаль тормоза словно исчезла из кабины, человек забыл, что способен нажать на нее и остановить кошмар, который он видел и ощущал. Край глаза заметил знак с надписью «пешеходная зона». Небольшая улочка погрузилась в темноту, и с трудом различались очертания манекенов. Капот и борта машины касались их, они взлетали высоко вверх и, падая где-то вдалеке, терялись под толщей пыли. Нога вдавливала педаль акселератора все ниже и ниже, ноги не повиновались ему, одна не могла нажать на тормоз, другая – опустить педаль газа. Разум заработал, и вспыхнуло где-то в голове, что скоро финиш, все закончится и он, вероятно, достиг своей цели. Он не помнил, как проехал, ему казалось, что все было быстро. Облако вылетело на небольшой ровный участок перед финишем и, казалось, уже не имело возможности разогнаться сильнее. Рвануло вперед, неся за собой тучу пыли и грязи. Несколько секунд – и финишная полоса погрузилась в темноту. Не развеявшееся облако двигалось по уже покрытой асфальтом полосе, кидая из-под себя остатки покрытия, с которым соприкасались колеса. Все закончилось, и, только сейчас сумев подчинить себе нижние конечности, он сумел отпустить педаль акселератора и нажать плавно педаль тормоза. Он остановился. Пыль развеялась ветерком, который не так сильно дул, крупицы песка виднелись в дворниках. Сердце стало биться ровнее, но жутко болели глаза, немного подташнивало. Он снял шлем и старался продышаться, ремни не давали сделать полный вдох. Он откинул шлем на пассажирское сиденье и трясущимися руками стал выпутываться из ремней. Когда он немного пришел в себя и распутал непослушные ремни, его глаза скользнули на большое табло. Устремив свой взгляд на середину таблицы, всматриваясь в каждую цифру, он искал себя в ней, опуская все ниже и ниже свой взгляд. Но с каждым разом его чувство все больше стихало: не было в середине его 570-го номера, и ниже тоже. Холод пробежал по всему телу, покалывая со всех сторон, что-то щелкнуло в голове, и, закрыв один глаз, он дошел до самого низа таблицы: его не было и там. Опустив голову на руль и обняв ее руками, закрыв оба глаза, он начал стучать по панели. Еле сдерживая слезы в своих красных глазах, он уже от безнадежности смотрел на таблицу, все грустнее становясь в лице, дойдя до верхних трех строчек и не веря своему разуму. Он смотрел, понимая, что надежды нет, и эта безнадежность подтвердилась. Его не было, как он и ожидал, наверху, его не было нигде в таблице. Значит, он провалился и показал такое слабое время, что его даже не внесли в таблицу.Читать дальше