Варвара Титова - Кулёк

Поначалу решили питаться в складчину. С нами вместе поселилась Надюшка, она училась на оркестровом отделении. Мы пропадали в училище допоздна, а Надюшка освобождалась раньше и ходила по магазинам. Потом тщательно, высчитывая траты до копеечки, выставляя всем счет. Но эта идиллия продлилась недолго.

Денег не хватало всем, и Надюшке надоело выколачивать со всех потраченные копейки. В основном, еду все старались везти из дома. У кого что было. В основном, картошку и соленья. У Ирки мама работала на мясокомбинате. Она иногда привозила вареную колбаску.

Надюшка жила около птицефабрики, там за бутылку самогона рабочие выносили цыплят мешками. Поэтому она частенько привозила куриные пупки или печенку, а иногда курочек.

Утром мы обычно не завтракали, спали до последнего. Обедать ходили в институтскую столовую. А вечером уже готовили.

В понедельник у нас был пир, во вторник, просто ужин, в среду подчищали, что осталось, в четверг ездили на «Речной вокзал» в «пельменную», а в пятницу по домам к мамам.

Это были последние годы перед развалом Советского союза. В магазинах тогда было не густо, так что перебивались, как могли. Если вечером после занятий удавалось купить батон белого хлеба и баночку кабачковой икры, считай, что день удался.

Общага была четырехэтажным домом. На каждом этаже длинный коридор, вдоль которого по обеим сторонам располагались комнаты. В конце коридора был туалет, умывальники и кухня. Душ для всех на первом этаже.

Комфортом и удобствами в те времена мало кто был избалован. Поэтому, все посчитали, что такой расклад вполне сносный для жизни.

Весь первый курс мы жили мирно и спокойно. А вот на следующий год на нашем этаже появилась «нехорошая» комната.

В нее заселили первокурсниц-хореографичек. Причем, судя по всему, группа танцорок тогда подобралась весьма раскованная. Они тут же перезнакомились с мальчишками-оркестрантами, которых всегда селили на первом этаже поближе к коменданту общаги. И стали открыто жить в одной комнате не впятером, а уже вдесятером, изредка переругиваясь с дежурящими вахтершами.

Уж как там они умещались, мы не видели. Но на этаже стали происходить странные вещи. То сапоги у кого-то пропадут, то косметика. Обиднее всего было, когда из кухни начала волшебным образом пропадать приготовленная пища.

Как-то раз Надюшка привезла очередную курицу. И мы, из-за лени, её решили просто сварить в кастрюле целиком. Пока курица кипела в кастрюле, приходилось, по очереди, выходить на кухню дежурить.

Последней дежурной оказалась Верка. Когда курица сварилась, она поняла, что забыла прихватки и побежала за ними в комнату, быстро схватила и метнулась вновь на кухню.

– А-а-а-ха-хаха! – очень скоро услышали мы за дверью, вместо привычного – Девчонки, открывайте!

Дверь, разумеется, открыли, и Верка внесла еще булькающую кастрюлю с курицей в комнату. Она бухнула ее на стол и рухнула хохотать на свою кровать.

– Что? Что случилось? – обступили мы ее со всех сторон.

– Ииии, – визжала подруга, – Там, там, ииии, в кастрюле, иииии….

Как всегда, серьезная Ирка, заглянула в кастрюлю.

– Девки, – сказала удивленно она, – У курицы кто-то оторвал одну ногу…

Мы, конечно, расхохотались все, недоумевая, какой скоростью и чудесами манипуляций должен был обладать тот, кто за 10—15 секунд умудрился забежать на кухню, пока Верка бегала за тряпкой, и оторвать куриную ногу в кипящей кастрюле.

Как жаль, что в те времена еще не существовало скрытых видеокамер. Я думаю, ролик этого подвига наверняка в наши дни стал бы хитом ютуба.

– Вы, как будущие режиссеры, обязаны ходить в театры и смотреть спектакли, – заявили нам наши преподавательницы на одном из первых занятий.

Нас такой расклад только порадовал. Тем более, что мы знали, что как студенты творческих учебных заведений, можем ходить и смотреть театральные спектакли бесплатно. Все с нетерпением ждали получения студенческих билетов.

Однако, получив заветные корочки, поняли, что театральные администраторы нас не жалуют. Кулёк, одним словом. Вот студентам ГИТИСА или ЩУКИ бесплатные входные билеты выдавались практически беспрекословно.

А нам приходилось унизительно стоять в очереди к окошку администратора и клянчить «входной». Не помогала даже бумага, выписанная директором училища. Мы – кулёк, а значит, мы никто.

Бесплатные входные давали в основном туда, где было мало зрителей и много пустых мест. А стало быть, беспрепятственно пускали смотреть только зрительский «невостреб», попасть на популярные спектакли было не реально.

Этой огорчительной новостью я поделилась с мамой во время очередного визита домой.

– Подумаешь, цацы какие! – подбодрила меня мама, – Да и плюйте на них! Нас, учащихся эстрадно-циркового училища тоже не всегда жаловали администраторы. Даже слушать не хотели, что мы учимся на отделении эстрады, клоунады и музыкальной эксцентрики и получаем, в первую очередь, актерскую профессию.

– И что же вы делали? – спросила я, – Плевали на них?

– Сейчас я тебе открою самый действенный и волшебный способ, – заговорщически подмигнула мне мама, – Он называется «Меня здесь нет!»

– Это как? – удивилась я.

– А так, что этим способом можно попасть куда угодно, – победоносно взглянула на меня мама, – Даже туда, где не дают «входные». Просто, спокойно, иди в толпе мимо билетерш и мысленно говори: «Меня здесь нет, меня здесь нет».

– А если поймают? – испуганно спросила я.

– Ну и завернут, подумаешь, – ответила мама, – Но зато есть шанс пройти!

Примчавшись в понедельник в общагу, я поделилась этим секретом со своими девчонками.

– Ха, а здорово, – сразу откликнулась Верка, – Надо попробовать.

– Я боюсь, – сказала вечный скептик Ирка.

В этот же вечер мы втроем помчались в Ленком. Там шла рок-опера «Юнона и Авось». Входные давали редко. Народ шёл на спектакль валом.

– Ну, что? Кто первый? – весело спросила Верка.

– Я боюсь! – прошептала Ирка.

– А пойду попробую, – ответила я.

Соблюдая мамину инструкцию, и твердя про себя «Меня здесь нет», я спокойно прошла мимо билетеров вместе с толпой. Я просто обалдела от того, как легко это у меня получилось, поэтому растерянно встала посередине фойе не зная, что делать.

Следом за мной таким же способом прошмыгнула Верка. За дверями у входа мы увидели только Иркины глаза, полные ужаса.

Прозвенел второй звонок.

– Слабачка, – махнула рукой Веерка, и повернулась ко мне – Пошли в гардероб, а то нас засекут.

Нам удалось найти свободные места на балконе. И хотя было не очень хорошо видно, мы получили массу впечатлений от этого чуда-спектакля. Делясь своими эмоциями взахлеб, мы дружно ввалились в нашу комнату в общаге. Было тихо. На столе горела настольная лампа.