Дина Дар - Фадэра. Медитативное чтение

От мыслей её отвлек напряжённый диалог женщин, приближающихся к ней. Она развернулась и, устремив свой запыленный взгляд в пустыню, начала вглядываться в силуэты. Их было по большей мере трое. Образы становились чётче. Три женщины в юбках из яркой материи, которая местами уже выгорела, но всё ещё была насыщена. Волосы были убраны под контрастирующий с юбкой платок. Кофты свободного покроя, в некоторых местах ткань на их нарядах лоснилась от пота. Они втроём обнажили плечи на суд солнца, чтобы оно в свою очередь миловало их тёмным пустынным загаром… Что-то действительно серьёзное им не давало успокоиться. Снова и снова каждая из них начинала свою речь с каких-то, как казалось Фадэре, обвинительных восклицаний на непонятном для неё языке. Когда они остановились за пару метров от неё, Фадэра поняла, что причиной их возмущения и ссорыявляется она! От обилия золота у этих женщин сверкали руки, уши пальцы и…зубы!

– Цыгане!– изумлённо воскликнула Фадэра.–Откуда они взялись в пустыне? Неужели в городах им стало настолько тесно, что они теперь осваивают пустыню? Боже, зачем они идут ко мне?

Фадэра развернулась обратно лицом к дороге, но спиной уже чувствовала, как цыганки с ней поравнялись. Она делала вид, что не замечает их. Неожиданно, как в хорошей таборной постановке, они начали кружиться вокруг неё, шелестя юбками, напевая песни.

– Красавица, давай погадаю, всю правду скажу.

– Чего желаешь…

– Кого полюбишь…

Фадэра не реагировала на эти свистопляски, но они усиливали свою тираду, глядя своими чёрными глазами прямо ей в лицо. «Где же Раин?»

– Не бойся нас.

– Мы только добра желаем.

– Загляни в будущее.

– Расскажем все твои тайные желания.

И тут Фадэра не выдержала этих кружений у обочины. Ускользнув от них, она твёрдо с вызовом сказала.

– Цыганки, дайте денег!

Все танцы тут же прекратились, лица заменились на мины, а ласковые слова заменились на угрозы.

– Ты что, с ума сошла?! Ты о чём просишь?!

– Откуда у нас деньги?

Фадэре понравилась их реакция, наконец-то они остановились и перестали виться вокруг неё, как свора гиен.

– Дайте денег.

Периодически подходя то к одной, то к другой цыганке, повторяла она.

Те в свою очередь были ошарашены происходящим. Они потихоньку уже начали отходить от Фадэры.

– На вас висят килограммы золота. Ничего не произойдёт, если одна из ваших золотых амбарных цепей окажется у меня.

Тут цыганки с ужасом схватились за свои драгоценные кандалы, как будто Фадэра хотела их сейчас же сорвать с них. Самая старшая, по-видимому, из них оправилась от страха, обрела речь.

– Золото для нас всё равно что кожа для тебя – мы не выживем без него.

– Не дадите, значит… – как бы подстёгивая их, говорила Фадэра.

– Красавица, ты наглеешь… – пыталась кинуть ей вызов другая цыганка.

– Ваша наглость слишком заразна.

Все цыганки одновременно посмотрели на Фадэру. Старшая задумалась, а потом с улыбкой произнесла.

– А мы бы подружились, будь ты из наших. Жаль, но нам нечего друг другу дать.

– С тобой мы потеряли слишком много времени. Надо уходить.

Все посмотрели вверх в небо, прикрывая глаза рукой, и Фадэра тоже, пытаясь понять, о чём это они говорят. Потом эта же цыганка заговорила на родном языке, остальные развернулись вдоль обочины и пошли в сторону Мёртвого моря. Старшая цыганка задержалась возле Фадэры. С минуту она смотрела ей в глаза и пыталась что-то в них увидеть, а затем сказала:

– Знаешь, по-людски мы сейчас с тобой поругались, а по-цыгански мы с тобой хорошо подружились. И воспринимай мои последующие слова как слова друга. Единственное, что я тебе скажу. Ты пуста. Но ты всегда можешь выбрать, чем наполнить себя.

Послышались голоса подруг, которые уже были недовольны её долгим отсутствием. Цыганка зашелестела юбкой и добавила:

– Мои сёстры говорят, что солнце уже обогнало нас и теперь надо торопиться. Пользуйся возможностью. Избавляйся от старого и наполняй себя новым, пока ты здесь.

И ушла. Испарилась вместе с сёстрами в раскалённом воздухе пустыни и асфальта.

Фадэра провожала их взглядом. В ней проснулось чувство подобное тому, когда тебя наряжают в новый непривычный наряд. Ты предстаёшь перед зеркалом и первое, что испытываешь, – это испуг. «Я пуста! В чём? Почему?» Если очень постараться, то можно было догнать их. Но зачем? Нечего было спрашивать. «Ты пуста» – звучало как диагноз, как приговор. Фадэра захотела отвлечься на время от размышлений и вспомнила, что перед всем случившимся хотела закурить.

– Нет денег. Зато есть то, от чего у меня в любой момент может остановиться сердце, ну или я просто задохнусь, и мне не придётся платить.

Весёлая гримаса нарисовалась на её лице. Ей действительно нравился чёрный юмор. Особенно свой. Особенно по отношению к себе. Было смешно. Сарказм усугублялся ещё тем, что ни Раин на машине, ни машины с Раином, ни всё по отдельности так и не появлялось в тающем горизонте дороги.

– Раин, я в тебе уверена, – с грустной иронией сказала Фадэра, выкидывая окурок на дорогу.

– Итак, меня ждёт увлекательная прогулка, длиною в вечер и целую ночь.

Закурив ещё одну сигарету, она отправилась в путь. Тихонько, не спеша, всё равно ей уже некуда спешить. Пройдя пару метров, она остановилась – нет машины. Пройдя ещё чуть-чуть, снова всмотрелась повнимательнее – никто не ехал. Спустя время Фадэра перестала смотреть на дорогу и так же тешить себя надеждой. Вдалеке послышался раскат грома. «Вот сейчас ещё дождя не хватало», она подняла глаза к небу – на нём не было ни облачка.

– Моя машина!

Фадэра была настолько счастлива, насколько бывает счастлив человек, который уже перестал мечтать, но судьба, как заботливый родитель, кладёт ему под ёлку желаемый подарок.

Автомобиль затормозил рядом с ней. Открылась дверь и из неё вышел Раин.

– Я так вижу, ты решила сократить путь домой. Молодец.

Фадэра начала кружиться вокруг машины. Подошла к колесу – оно было как новое, вот только покрышка другая, а в остальном всё было восстановлено. Пока Фадэра принимала работу, Рай рассказывал:

– Честно, дело было дрянь. Пришлось звать знакомых на помощь. Уже думал, что не успею, поскольку ничего не получалось, но потом всё пошло на лад и ремонт ускорился. Наверное, ты в меня поверила, – иронизируя прибавил он.

– Рай, я даже не знаю, что и сказать… – ещё не придя в себя, лепетала Фадэра.

– Наверное, спасибо,– добавил он, умиляясь её реакции.

Фадэра смотрела на машину и думала: «Как я могла в нём сомневаться?! Нет, конечно, я имела право на сомнения, но… Он – чудо». Вдруг её будто громом ударило: «Боже, как я ему скажу, что у меня нет денег заплатить за его труды? Вот влипла. Ужасно неудобно…»