Зайналбек Сусуев - Чечено-российские отношения и идея чеченской государственности. Политический очерк

Непосильным для этого правительства оказался вопрос земельный. Решить его невозможно было, не вступив в конфронтацию с казачеством, что означало войну. Горское правительство уступило власть советам и ревкомам бедноты. Неспособен был разрешить этот вопрос и чеченский (атагинский) меджлис, состоящий из духовных лиц, большинство из которых сами были крупными землевладельцами, владельцами крупных отар и магазинов, и предводительствуемый купцом Ибрагимом Чуликовым. Их увещевания к населению о прекращении нападений на казачьи станицы не имели воздействия. И 11 апреля в селе Гойты был образован другой Чеченский национальный комитет, который возглавили сторонники большевиков Т. Эльдарханов и А. Шерипов. Этот совет признал власть областного совета народных комиссаров, который взялся за разрешение самого насущного вопроса в регионе – земельного.

Состоявшийся в Грозном 22—29 мая III съезд народов Терека принял решение о переселении казачьих станиц Аки-Юртовская, Сунженская, Тарская, Фельдмаршальская Сунженского округа. Нападения чеченцев и ингушей на казачьи станицы и таковые же действия со стороны казаков стали повседневной нормой того периода. Однако узаконенное властями решение о ликвидации целых станиц привело к началу гражданской войны в регионе, которая уже вовсю полыхала на Дону, на Кубани и во всей России. Восстание казаков под руководством Георгия Бичерахова, генерала Эльмурзы Мистулова (кстати, оба осетины), а также полковников Беликова, Соколова, Медяника и других, привёдшее к августовским боям во Владикавказе, к стодневным боям в августе-ноябре в Грозном потерпело поражение. Но казачьи части уже в начале 1919 года вернулись в регион вместе с войсками Деникина. Добровольческая армия на территории Чечни и Ингушетии встретила серьёзное сопротивление не только со стороны частей 11-й и 12-й красных армий и казаков-фронтовиков, но и со стороны ингушских вооружённых ополченцев и чеченской красной армии под председательством Асланбека Шерипова, которые сложились в дни бичераховского восстания. В ходе боёв были полностью истреблены и сожжены чеченские и ингушские сёла Долаково, Кантышево, Алхан-Юрт, Цоцан-Юрт, Гойты и другие. В результате северные части Терской области и Дагестана оказались занятыми добровольческой армией вооружённых сил юга России генерала Деникина. Главноначальствующим Терско-Дагестанского края был назначен генерал Вл. Ляхов, которого сменил И. Г. Эрдели. В ставке Деникина были разработаны и утверждены «Временные правила об управлении на Северном Кавказе». Правила предусматривали выборы населением правителя и совета при правителе, которые должны были утверждаться главноначальствующим. Правитель мог назначать начальников отделов (районов), которые, опять-таки, подлежали утверждению главноначальствующим, в данном конкретном случае – Ляховым. Старшины тоже должны были избираться населением. Предполагалась возможность формирования собственных вооружённых формирований, существование наряду с общим словесным судом и судов шариатских. Всё это именовалось предоставлением «автономии» горцам. Эта «автономия» почти повторяла схему управления бывшей Терской области. Отличия: вместо наместника – Деникин, вместо начальника области – «главноначальствующий». За исключением этих отличий данные правила также соответствовали и программным документам бывшего горского правительства, которые тоже предусматривали автономию горцев в составе единого федеративного государства, а также и установкам атагинского «меджлиса», главным требованием которого было внедрение шариатского судопроизводства.

И тем не менее власть белогвардейцев в Чечне утвердиться так и не смогла: Деникин декларировал призрачную автономию, большевики – ту же автономию, чеченскую власть, шариат и – землю. И потому восстание против деникинцев шло под лозунгом «За Советскую власть, за шариат». Просуществовавшая с начала февраля 1919 до марта 1920 года власть деникинцев фактически имела характер военной диктатуры на небольшой территории Чечни и Ингушетии в междуречье Терека и Сунжи вдоль линии железной дороги. Территории, фактически зачищенной от чеченского населения. Так, село Алхан-Юрт, почти пригород Грозного, было полностью сожжено, население истреблено почти полностью. Никаких «выборов» власти фактически не было. Назначенный правителем Чечни Эрисхан Алиев подал в отставку. Руководство Горского правительства, возобновившее свою работу в Грузии, вместе с турецкими войсками осело в Дагестане и попыталось вступить в переговоры с Деникиным, который им в этом отказал. Горское правительство 11 мая в Батуми приняло Декларацию о независимости государства горских народов Северного Кавказа и Дагестана, что не входило в планы Деникина, ратующего за «Россию – единую и неделимую». Кроме того, это правительство установило контакты с правительствами Турции и Германии, входящими в блок воюющей против Союза Антанты, в которую входила и Россия. С поражением Германии в Первой мировой войне турецкие части вынуждены были покинуть Дагестан. С их уходом 22 мая 1919 года прекратило существование и Второе горское правительство.

Чеченский Атагинский совет в своём отношении к добровольческой армии тоже был не единодушен. Председатель Атагинского меджлиса Ибрагим Чуликов стал помощником своего односельчанина Эрисхана Алиева. В то же время член Атагинского совета – меджлиса Али Митаев возглавил чеченское население села Цоци-Юрт, оказавшее серьёзное противодействие отряду деникинских войск. Гойтинский чеченский национальный совет во главе с Т. Эльдархановым и Асламбеком Шериповым оказал вооружённое сопротивление частям добровольческой армии, которые вынуждены были отступить от села. Декларируя предоставление автономии горским народам, деникинцы не собирались делиться властью ни с Горским правительством, ни с чеченскими советами. Собрав в Грозном 11 апреля чеченцев с контролируемых территорий, они предъявили им свои условия, которые можно было рассматривать как ультиматум. Чеченцев обязывали возместить ущерб, нанесённый казачеству, обеспечить армию продовольствием, выдать находящихся у них красноармейцев и руководителей большевиков и красноармейцев. За исключением небольшого количества красноармейцев, выданных Атагинским меджлисом, русские из чеченских сёл выданы не были: чеченцы не выдают людей, попросивших у них убежища. Об этом в своих «Записках» писал в своё время ещё генерал Ермолов: «Даже наши солдаты бегут именно в Чечню. Их привлекает туда совершенное равноправие и равенство, не признающее в своей среде никакой власти. Эти разбойники принимают наших солдат с распростёртыми объятьями. Так что Чечню можно назвать гнездом всех разбойников и притоном наших беглых солдат. Я этим мошенникам предъявил ультиматум: выдать беглых солдат, или мщение будет ужасным. Нет. Не выдали ни одного солдата. Приходилось истреблять их аулы».