Эльмира Алейникова - Жена вождя выходит на охоту. Роман

Как ни странно, в резиденцию парагвайского посла сегодня мы не поехали, оставаясь в управлении весь день оформлять документы. Группа следователей под руководством Питера заполняла всякие бланки на компьютерах, сбрасывая потом распечатанные бумаги на мой стол. Расфасовывая вчерашние протоколы допросов, отчёты следователей и криминалиста в толстые чёрные папки, я, естественно, читала каждый документ, делая по ходу заметки в блокноте. Поначалу Мбугуа не обращал внимания на то, что я строчу в заветную книжицу, но к концу дня всё же поинтересовался, заглянув в записи через моё плечо. Конечно, ничего прочитать он не смог. Ха, я же не глупышка, чтобы описывать ход моего личного расследования на английском языке! А русским языком, слава африканским богам, Питер не владел, так что я мило проворковала на его немой вопрос, что делаю пометки, чтобы не забыть куда какой документ подшила. Кажется, он не очень и поверил, однако углубляться в расспросы не стал, сделав вид, что потерял интерес к блокноту. Только меня не проведёшь! Поэтому, улучив момент, когда босс вышел из кабинета, я спрятала записную книжку в сумку. Не хотелось раньше времени раскрывать карты и говорить о том, что я успела нарыть со вчерашнего дня самостоятельно. И потом, ради чего я должна отдавать лавры победителя кенийскому следаку? А в то, что именно я раскрою убийство посла, я уже не сомневалась, – разгадка лежала на самой поверхности. Я это чувствовала. Оставалось проверить некоторые факты, что я и намеревалась сделать с помощью полиции в ближайшие дни.

После обеда я засобиралась. Сегодня мы ужинали у свекрови. Муж с детьми приедут прямо из школы, а мне предстояло преодолеть полгорода по жутким пробкам на узких дорогах, чтобы заехать домой переодеться. Не пойду же я на ужин в офисном костюме? Да меня Жанет съест за такой непрезентабельный вид! Её сноха должна быть одета только в самое шикарное. Конечно, в её понимании шикарным было самое дорогое от самых известных домов моды. В первую же нашу встречу до свадьбы, она решила, что мне безумно идут дорогие мини-платьица от западных кутюрье. С тех пор обтягивающие тело, словно змеиная шкурка, чёрные, синие, голубые платья пополняли мой гардероб с завидной постоянностью. Жанет покупала их при каждой возможности, тратя бешеные деньги и гордясь собой. Согласна, не каждая сноха может похвастаться такой щедрой свекровью. И мне тоже нравятся эти платьица, только не на мне. Поэтому я их надеваю по особым случаям, чтобы порадовать вторую мамулю. Не самая удобная одежка, но что не сделает восточная женщина, воспитанная в ташкентской махалле (9), ради того, чтобы угодить свекровушке?

Прощаясь с Питером, я чувствовала себя дезертиром, потому как ни он, ни остальные члены команды не собирались уходить с работы, зарывшись в бумаги или уставившись в экраны компьютеров. Но в то же время я понимала, что ничего нового сегодня я уже не узнаю, а те факты, что попали в мои руки, нужно было хорошенько обдумать и осмыслить. Подавив чувство вины, решительно попрощалась, не забыв поинтересоваться планами босса на завтра. Уж очень мне хотелось попасть в резиденцию посла, которая стояла опечатанной второй день. Но Питер снова разочаровал. Оказывается, всё самое важное на вилле они уже сделали и теперь оставалось вести допросы и протоколировать их здесь, в управлении. Что ж, послушать кое-кого не мешало бы, особенно меня интересовали домработница и повар покойного посла, ведущие, на мой взгляд, свою игру в этом деле. Дам нужно было расспросить не только об Эльсеке, но и о старом после, которого именно эти две кумушки вынудили подать в отставку и срочно улететь в Парагвай. Но об этом завтра, Ольга Аброровна. Сейчас нужно думать только об ужине у Жанет и моём наряде. «Сделав ручкой» новым коллегам и боссу, я побежала в регистратуру за временным удостоверением, а оттуда к парковке.

Гости расположились в саду, устроившись в шезлонгах и на низких диванчиках, расставленных под навесом, опоясывающим огромный двухэтажный дом родителей Джонатана. Построенный в колониальном стиле, дом был покрыт красной черепицей, а стены выкрашены в белый цвет, что делало его величественным. Никаких новомодных розового и салатового цвета стен, никаких шатких арок в саду, увитых цветами, никаких беседок с пластиковой мебелью внутри. Всё солидно и дорого. Классика. Конечно, если бы мой свёкр-консерватор дал волю Жанет, монолитный особняк в мгновение ока превратился бы в рождественскую игрушку, украшенную сусальным золотом, розовыми оборочками и рюшками, однако всё, что касалось оформления дома, было табу для свекрови. Так уж в их семье повелось, что отец семейства Бараса Оданга сам подбирал мебель, обустраивал дом и сад, занимался ремонтом, оставив жене кухню и её гардероб. Наверное, поэтому кухня выбивается из общего классического стиля. Она напичкана сверкающими кухонными комбайнами, соковыжималками, кофеварками, микроволновыми печками, плитами, духовками, хлебопечками и ещё бог знает каким оборудованием, которое, естественно, используется очень редко. Зато собирает пыль на свои пластиковые стенки. Повар Гилберт не только не умеет, но и не желает учиться работать с агрегатами, предпочитая резать и шинковать овощи и фрукты с помощью обычного кухонного ножа. А крем для тортов, которые он печёт виртуозно, взбивает в мгновение ока обычной вилкой, отказываясь даже от венчика. Так что кухонные полки больше похожи на музейные, храня коллекцию помощников, в которых никто здесь не нуждается. Возможно, когда-нибудь свекровь озадачится идеей открыть музей кухонных машин, вот тогда вся эта электронная и механическая братия получит вторую жизнь, а пока, это всего лишь головная боль Гилберта, который раз в полгода снимает все машины с полок и устраивает им головомойку, намыливая покрывшиеся тонким слоем кухонного жира бока агрегатов смесью моющего средства для посуды и обычной чайной соды.

Сегодня Гилберту, кажется, нездоровилось. Я это заметила сразу же, как вошла на кухню за чистыми стаканами. Старый повар не улыбнулся, как обычно, а лишь коротко ответил на моё приветствие, продолжая помешивать суп в кастрюле. Второй рукой он оперся о горячую плиту, не чувствуя исходящего жара. Мне показалось, что он вот-вот упадёт.

– Мзэ (10), вам плохо? – спросила осторожно.

– Всё нормально, мадам, только что-то у меня под левой лопаткой болит. Словно кто-то воткнул иглу туда и крутит.

Не дав ему договорить и не слушая возражений, усадила повара на стул и налила воды в стакан, запретив двигаться. Сама же, убавив огонь под кастрюлей с супом, вышла в сад, чтобы найти мужа. Старика нужно было срочно везти к врачу, не иначе как у него сердце прихватило. Стараясь не показывать гостям и Жанет, что обеспокоена, улыбаясь, отвела в сторонку Джонатана и попросила решить с отцом, кто повезёт Гилберта в больницу. К счастью, старший Оданга как раз шёл в дом. Поняв всё с первой фразы, свёкор решил ехать в больницу самолично, отдав распоряжение Джонатану и своему водителю, усадить Гилберта в машину так, чтобы старика не сильно трясло по дороге. Как только чёрный мерседес свекра вырулил из ворот, мы с мужем вернулись на кухню. Повязав огромный фартук Гилберта вокруг талии, я принялась доваривать ужин, попросив Джонатана прислать домработницу на подмогу. Уже сидя в отъезжающей машине, Гилберт продолжал давать мне наставления, как сервировать стол и что за чем подавать на ужин, так что я нисколько не волновалась, уверенная, что ужин будет, как всегда, на высоте.