Эльмира Алейникова - Жена вождя выходит на охоту. Роман

Уложив детей спать и дав наставления Джейн на вечер, забежала на пару минут в гардеробную, чтобы поправить макияж и проверить как на мне сидит платье. Эластичный синий стрейч идеально облегал фигуру, а неширокий золотистый ремешок лишний раз подчеркивал линию талии, не утратившей ещё тонкость и гибкость. Только бёдра, кажется, стали шире. На мгновение представила себе, как буду выглядеть через лет эдак десять, и внутренне содрогнулась. Нет, становиться такой же как Жанет я не хочу. Вот закончу расследование и запишусь в тренажёрный зал, пообещала себе, прекрасно зная, что забуду об этом обещании завтра утром.

Недавно открывшийся ресторан тайской кухни стал необычно популярен среди местной элиты, поэтому и мы решили поужинать здесь. Предусмотрительные официанты в сине-зелёных шёлковых рубашках подливали вино в бокалы и приносили закуски в крошечных мисках, пока мы ожидали основные блюда. «Том Ям» ни меня, ни Джонатана нисколько не впечатлил. Превозносимое знакомыми как шедевр тайского кулинарного искусства, на деле блюдо представляло собой какой-то странный суп на кокосовом молоке с огромным количеством креветок, грибов, помидоров, крупно нарубленным лимонником и ещё бог знает чем. Поковырявшись в «Том Яме» и даже попытавшись жевать жёсткий лимонник, мы дружно положили ложки и глотнули вина, ожидая, когда нам принесут второе блюдо. Улыбаясь, муж тихо заметил: «Лучше бы мы поехали в бразильский ресторан и наелись жареного мяса с чили и картошкой». Я улыбнулась, легонько пнув его под столом ногой, обутой в чёрные классические «лодочки». Утром я предупредила его, что вряд ли нам понравится тайская кухня с её специфическими специями и несочетаемыми ингредиентами. Но разве можно переубедить африканского вождя? Как любит повторять моя подруга из Киева, пацан сказал, пацан сделал. Так и мой муж. Если он решил ужинать креветками в кокосовом молоке, даже если на дух не переносит ни то, ни другое, то, будьте добры, предоставьте ему именно креветки и кокосовое молоко. Джонатан рассмеялся, читая на моём лице ответ на своё замечание. «Всё, киска, молчу. Сам виноват, поэтому съем любую траву здесь, но обещай, что дома ты мне пожаришь бифштекс». Я уже собралась ответить колкостью, но в этот момент официант торжественно поставил перед нами огромные овальные тарелки с подозрительного цвета едой. «Пад Тай», – коротко произнёс он с апломбом, вконец рассмешив нас с мужем. Поблагодарив его сквозь смех, мы уставились на содержимое тарелок. Аккуратно закрученная жареная до коричневого цвета лапша с креветками, орехами, тофу, ростками фасоли, зелёным луком, чесноком и залитая яйцом выглядела не очень аппетитно. Джонатан взял вилку и недоверчиво ковырнул коричневато-зелёную горку, подцепив лапшу. Я внимательно наблюдала за его реакцией, ожидая чего угодно, но только не выражения восхищения на его смуглом лице. Всё ещё не веря своим глазам, я тоже осторожно подцепила на вилку кусочек креветки и положила в рот. Невзрачная на вид «Пад Тай» оказалась изумительной едой, которую мы прикончили за несколько минут и уставились друг на друга, не в силах скрыть удивления. В этот момент официант поставил на стол круглый поднос со специями, невозмутимо объявив: «Соусы для „Пад Тай“, господа!». Едва сдерживая хохот, я торопливо встала и отправилась в дамскую комнату, оставив мужа в одиночестве есть острые специи и пить уксус из хрустальной бутылочки.

При входе в дамскую комнату столкнулась со старой подругой и бывшей соседкой Синтией. И, хотя мы часто болтаем по телефону, обе искренне обрадовались встрече. Синтия, кажется, наконец-то встретила любовь всей своей жизни и была безмятежно счастлива, с упоением рассказывая мне про нового ухажера. «Если ты с ним здесь, то покажи его. Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. И Джонатан бы познакомился с твоей любовью», – обратилась я к подруге, подкрашивая губы у зеркала. Синтия замялась, пряча глаза: «Знаешь, Ольга, он такой скромняга, мой парень. Давай, в следующий раз. Я обязательно тебя с ним познакомлю, обещаю». Что-то в её голосе меня удивило. Неужели она заочно приревновала ухажёра ко мне? Или он такой уродливый, что ей стыдно знакомить его со мной и Джонатаном? «Окей! В следующий раз так в следующий раз», – я обняла подругу и поцеловала в щёку, чтобы снять напряжение. И снова поругала себя, что нужно было сначала поцеловать Синтию и только потом красить губы. Придётся подкрашивать их заново.

– Кстати, а ты что в полицейском управлении делала? – неожиданно спросила подруга, пытаясь поправить узкое платье сзади, чтобы глубокий разрез встал на место.

Рука дрогнула, и я, мазнув помадой чуть выше губы, схватила салфетку, гадая, откуда она могла узнать о моей афере.

– Неужели и тебя вызвали по делу об убийстве? Ты же говорила, что тебя дома не было в то утро. Странные у нас полицейские какие-то, – продолжала Синтия. – Беспокоят людей не по делу. Мало ли, что ты живёшь рядом с нашим домом, ты же ночами в окна не выглядываешь и не следишь за соседями. Дураки. Просто слов нет.

– И тебя вызывали? – спросила я, увильнув от ответа.

– Сейчас! Разбежалась я к ним мотаться! Ещё чего! Много чести. Папа вообще запретил с полицейскими разговаривать. Они к нему в офис приходили, конечно, но мы же не виноваты, что в нашем доме произошло убийство. Дом арендовали, контракт на руках, а за безопасность квартирантов мы не отвечаем.

– Аааа, – протянула я и направилась к выходу.

– О чём они тебя спрашивали? – не отставала Синтия, загородив дверь своим крупным телом.

– Ой, спросили, не видела ли я чего подозрительного той ночью. Но что я могла увидеть? Спали же мы, – отмахнулась я, напустив на себя равнодушный вид. И всё же очень хотелось узнать, кто видел меня в участке. – Да, а кто тебе сказал, что меня вызывали копы?

– Папа.

– Я его не видела…

– Так он там и не был.

– Откуда тогда он узнал? – я насторожилась.

– Ой, почём же я знаю? Ну, видел тебя кто-то, видимо, и ему сказал. Город-то маленький. Слушай, как тебе здешняя кухня? На мой вкус, так гадость. Больше ни ногой сюда.

В машине Джонатан спросил, как у меня дела продвигаются со следствием. На что я, философски ответила: «Родной мой, только слабые совершают преступления: сильному и счастливому они не нужны (18). Вот я и ищу самого слабого, но очень амбициозного в посольстве. И скоро найду».

Пытаясь успеть переделать все домашние дела до отъезда на новую работу, я чуть не заработала инфаркт. Джейн, не привыкшая к тому, что меня целыми днями нет дома, совсем разленилась. Забросив уборку, она проводила целые дни у телевизора, где с утра до ночи крутили местные и бразильские сериалы. Собирая рано утром малышей в детский сад, я обнаружила в их ванной комнате полную корзину грязной одежды, а заглянув за дверь, ахнула от ужаса – там уже клубилась пыль. Кухонная плита тоже успела зарасти грязью, так что пришлось мне задержаться дома и провести профилактическую беседу с домработницей. Для начала я вытащила шнур из телевизора и спрятала в мою сумочку, чтобы у Джейн не было соблазна снова погрузиться в скандальный мир кенийских мыльных опер, а затем написала список дел, которые ей нужно было выполнить до моего прихода. Конечно, моя помощница не была в восторге от длинной череды заданий и уже хотела запротестовать, но я, напустив на себя строгий вид, забрала список назад и приписала мытьё окон на кухне. Поняв, что у меня в запасе куча всяких дел для неё, Джейн ловко выхватила листок из моих рук и спрятала в карман своего клетчатого фартука, всем видом показывая, что не отдаст этот злосчастный клочок бумаги даже под пытками. Еле сдерживаясь, чтобы не рассмеяться, я прыгнула в машину и помчалась на работу. Хотя, помчалась громко сказано. Только я успела выехать их нашего тихого и зелёного района к зданию Организации Объединённых Наций, как попала в пробку, которая двигалась со скоростью мелкой черепахи. Чертыхаясь, спустя час я всё же вырулила на центральную дорогу и уже с наслаждением было нажала на газ, как заметила полицейского, коварно прячущегося за хлипким навесом остановки матату (19). Тормознув, сбавила скорость, и медленно покатила по дороге, зная, что в утренний час, когда все спешат по делам, наши полицейские-охотники, как один, тоже вышли на промысел. Нет, не на службу, а именно на промысел, вылавливая нарушителей и собирая дань с шофёров грузовиков и маршрутных такси. Мы уже привыкли к этому и спокойно вкладываем в руку очередного блюстителя порядка купюру в пятьсот шиллингов, лишь бы отвязался, а вот иностранцы, по контракту работающие в ООН, протестуют и даже звонят в дипломатическую полицию, которая мгновенно приезжает вызволять их из лап наших полицейских. Везунчики. В конец концов, наши парни в голубых рубашках решили с ними не связываться – только завидев красного цвета номера патрульный сразу же отворачивается, выискивая глазами местных водителей, за которых никто не заступится, кроме, конечно, бога. Решив не искушать судьбу, я примерно вела машину до самого полицейского управления и только припарковавшись, вспомнила, что в кармашке сумочки у меня лежит удостоверение, из которого следует, что я помощник следователя, а значит, лицо неприкосновенное. Ох, чёрт побери, как я могла забыть об этой индульгенции и не нестись по трассе со скоростью самолёта?! В следующий раз точно не пропущу такой шанс.