Валерий Киселёв - 245-й… Исповедь полка. Первая чеченская кампания. Книга 2-я

То и дело теряю сознание… В живот пуля прошла навылет, кость, вены, артерию пробило. Командир полка меня до вертолета проводил. Когда стали грузить, я за что-то рукой задел, и опять сознание потерял. Слышу, шумит вертолет, а пить хочется, нащупал на полу какую-то гильзу, кинул ее в дверь пилотам, вышел летчик: «Чего тебе?» – «Пить…» – «Тебе нельзя!». Положил мне в рот ватку, смоченную водой. В Грозном, в госпитале, хирург меня почему-то спросил, был ли я пьяным, когда меня ранило. Я ответил ему матом. Потом оказалось, что с хирургом мы почти земляки – он из Ростова, а я с Шахт.

Загудел Ан-12… Опять сознание теряю. Потом – палата, женщина сидит. – «Где я?» – «В Ростове, в реанимации». Но пулю из меня достали не тогда, а недавно, и сердечник ее до сих пор в руке остался. Наш первый ротный капитан Виталий Зябин привез мне в госпитале орден Мужества… В госпитале узнал, что 12 июня основная часть нашей роты погибла, в том числе и Саня Веслополов, Рома-механик, наш ротный Олег Чупенко.

Выписался из госпиталя в конце января 1996 года, в феврале вернулся в полк.

Роман Вищеревич, командир отделения АГС, сержант:

– Во время марша по горам на Ведено… Ранее утро, только заря загорелась – десантники бегут, в бронежилетах на голое тело. Вслед за ними выезжают несколько «Градов». А впереди на сопочке расположились подразделения нашего полка. «Грады» дали залп, первые ракеты пошли чуть выше, а нижние – прямо по сопке. Десантники – кто куда….

Иван Н., «Гранит-44», механик-водитель:

– Когда шли на Ведено – у меня заглохла машина. При этом, когда аккумуляторы были выключены, педаль газа работала, как только включал аккумулятор, она проваливалась на пол, и газ не работал. Я снял шиферку моторного отсека, у парней взял собранную из колец от ракетниц цепь и прикрутил к рычагу управления подачей топлива. Накрутил ручной регулятор газа до двух тысяч оборотов, завел машину и, как в детстве, когда порвется трос газа на мотоцикле, одной рукой рулил, другой давал газу, благо на БМП штурвал и можно одной рукой управлять. Как потом я выяснил, методом тыка, сгорел электромагнит привода педали, состоящий из двух частей соединенных планкой между штоками. Я просто убрал планку, и все прекрасно работало без неё до конца службы. В одном месте через канал или реку мы переправлялись по понтонному мосту. Все машины переправлял техник, так как перед этим одна «бэха» упала с моста и валялась на дне.

Взяв Ведено, мы пошли назад, через Шали, перед выходом из гор был бой. Когда я проезжал по улицам мимо сгоревших домов, то на склоне горы, увидел дерево, за которое зацепились остатки сгоревшего вертолета. Приехали опять к Алхазурово, оттуда пошли в горы. Пройдя половину села Дуба-Юрт, встали, потом я увидел, как стали подъезжать вернувшиеся машины.

Александр Суровцев, командир 2-й мотострелковой роты, капитан:

– Марш на Ведено… Шли по ущелью, сверху, морпехи шли снизу, а мы через Сельментаузен, по горам, и спустились в Ведено. Въехали без единого выстрела: боевики не ожидали, что мы зайдем сверху. Встали по горам, только Коля Звягин в Ведено спускался, флаг водружать.

Перед Шатойской операцией меня заменили. Колонна уже стояла в готовности идти по ущелью, но приехали сменщики. Передал им технику, людей. Немного не дотянул до полгода службы в Чечне.

Федор Сергеев, капитан:

– Под Ведено у нас все гладко прошло… Среди боевиков были у нас свои люди, приходили к нам и рассказывали, как и что. Командир полка полковник Морозов берет этого боевика, садится рядом с ним в машину: «Едешь со мной на рекогносцировку!».

В полку перед этой операцией были подготовлены штурмовые группы. Пока стояли перед Шалями в чистом поле, день и ночь готовились. Солдаты на дембель начали уезжать, но многие и остались. Помню, как солдат-минометчик Фокин сказал: «Я не уеду на дембель, пока сам „духам“ не отомщу». Были в полку такие солдаты, которые по лишнему месяцу переслуживали!

При выдвижении на Ведено полковник Морозов взял второй батальон, разведроту, несколько тыловых машин. Доехали до пионерского лагеря в Чишках и резко ушли в сторону и по другому ущелью, прямо по речке, пошли на Ведено. Оказывается, дорога была накатана. Впереди шла БРМ, в ней был всего один солдат. Когда полк поднялся наверх, боевики вообще ошалели.

В Сельментаузене первый раз захватили трофеи… Стоит огромная ферма, зашли мы туда с комвзвода Левковичем. Охрана разбежалась. Мины на окнах были, и не сработал заряд, как потом оказалось – сели батарейки. Стали разглядывать, что тут есть. Стволы к пулеметам запасные, палатки новые, боеприпасов – машин двадцать, выстрелы к БМП, РПГ, полевые кухни, котелки, обмундирование – от шапок до сапог, и все – турецкое. Операционные столы стоят, перевязочные пакеты. Мы просто обалдели. И все так аккуратно сложено… На столе стопочкой тетрадки, почитал, оказалось – пособия для боевиков, как проводить подрывы. Это была настоящая, огромная база. У нас в полку было всего четыре снайперских винтовки ВСС, патроны к ним – дефицит, а здесь этих патронов – сколько хочешь. У офицеров нашего полка пистолеты Макарова были 1965-го года выпуска, а здесь, на базе бандитов – все новенькие.

Рано утром, когда полк еще стоял в колонне, на пригорок вдруг выезжает «духовский» танк и делает три-четыре выстрела в колонну. Две машины разнесло, погибших – человек шесть-семь. И танк сразу же ушел. Вертушки подняли в воздух – нет танка, не нашли. Обнаружили его уже в Ведено, в центре, подбитый стоял, Т-80.

В Ведено, в школе, нашли еще один большой склад боевиков. Один класс под потолок был забит ящиками с минами. Во втором классе – радиостанции, в третьем – форма, в четвертом – сухие пайки, дальше – медикаменты Красного креста. Турецкая форма – штабелями, под потолок. Во дворе школы – новые машины ГАЗ-66, в них две «Стрелы» лежали. Все, что можно было взять, взяли, а остальное сожгли или взорвали.

В Ведено мы были всего два дня. Возвращались в Шали через Сержень-Юрт. Когда ехали, вдоль дороги в этом селе не было ни одного целого дома. Все село было дотла разбито. Оказалось, что у села бандиты сбили наш вертолет, один летчик остался в живых и попал в плен. Пытались его обменять на пленных – ни в какую не отдавали. Морпехи пытались отбить летчика – бесполезно. Потом два-три дня наши вертушки обстреливали этот Сержень-Юрт, парами. Били долго и конкретно…

Юрий Степаненко, командир 2-го мотострелкового батальона, майор:

– Только вошли в Ведено – с первого выстрела танкисты, молодцы, какой-то УАЗик разбили. Постояли там день и ночь, и еще день.