Мелисса Рингрент - Хранительница двух миров. Цикл «За гранью Призрачных миров»

Хозяин…

Я не знаю, кто это. Ильреен никогда его не видела. Она считает, что он из другого мира. Это просто невероятно бояться ярлыка, навешанного прозвища кукловода, сокрытого пеленою тайн.

Я едва не забыла про мальчика, но Рея толкнула изнутри, заставляя посмотреть на него. Огромные глаза широко открыты.

– Я должен извиниться, так обязывают традиции. – сказал ребенок высоким, ломающимся голоском.

Ууууу. У него еще и переходный возраст?!

– Я не принимаю дань твоих традиций. – отрицательно качаю головой. – Ты должен извиняться, только если чувствуешь вину и действительно сожалеешь.

Я думала, что встать еще прямее не возможно. Но мальчик приподнялся на хвосте и вытянулся в струнку.

– Тогда мне нечего вам сказать.

Кеверник не выдержал. Обычно хладнокровный демон взъярился.

– Щенок, думай, с кем говоришь! – и приподнял мальчишку за грудки.

– Не стоит, Кеверник. Он всего лишь мальчишка. Пусти его. – как-то устало произнесла я.

Удивительно, но демон послушался и как нашкодившего котенка, выкинул мальчика за порог.

***

Наконец, засмеялась и тут же скривилась от боли. Целитель не сказал ей, что боли фантомные, что ее человеческое тело перестроилось, а вот восприятие так и осталось человеческим. Старый пройдоха и через щиты разглядел связь с миром.

Она смотрит на меня своими карими глазами, которые кажется, посветлели от смеха. Что происходит в ее голове, я уже не узнаю. Она стала сильнее за эти два дня и каким-то образом смогла поставить свой собственный ментальный щит. А может и вовсе какую-то защиту. Ильреен с ней.

– А пойдем на балкон. – предлагаю маленькой человечке, которая так необходима этому миру.

– Здесь есть балкон? – удивленно спрашивает она, приподнимая брови.

Скалюсь, по-другому и не скажешь. Горный народ умеет строить такие здания, в которых двери не заметны, а стены подчас и вовсе не видны. Особенно хорошо получается строительство, если удается упросить гномов поработать часок, другой с камнем. Дивный народец умеет повелевать твердыми породами.

Зачаровав ее нервные импульсы, поднимаю из постели. Она тихо шипит.

– Бесит.

– Терпи. – беру ее за руку.

Несколько шагов по толстому ворсу ковра и мы перед обычной каменной стеной. На ее лице непонимание. Но не проходит и минуты, как морщинки на лбу разглаживаются. Я уверен, она видит механизм, хотя еще рано, но не мне судить. Легкое касание к холодному камню и стена теряет свои краски. Становится прозрачной, и вот уже мы стоим на пороге небольшой площадки, с которой открывается прекрасный вид.

– Я подумал, что тебе нужно посмотреть напоследок на эти горы.

– Напоследок? – заинтересованно переспрашивает она.

– Завтра с рассветом двинемся в путь. – не хотел говорить ей остального, но не сдержался. – Нас ждет долгий путь. Тебе предстоит встретиться с одним влиятельным высшим. Нам необходимо его покровительство, пока не будет проведен обряд слияния.

Сегодня Эвелина необычайно спокойна. Вид с балкона ее нисколько не удивил. Скорее она обвела подножие гор и пики скучающим взглядом, словно примериваясь, чего же не хватает.

Если бы был проведен обряд, я бы подумал, что она вступает в силу. Возможно ее состояние это своеобразный отпечаток смерти, что ей пришлось пережить. Надеюсь, на Ильреен это не скажется.

Встал рядом с ней. Она не шелохнулась.

Слева от балкона в метрах ста падают струи водопада, охлаждая воздух, а прямо под нами огромное озеро Тенар и ярко зеленый лес на многие километры вокруг. И все пространство, словно, поет. Ильреен довольна. И пусть так будет всегда.

***

Мы стояли на балконе. Ник любовался природой, а я мучилась вопросом чего ж все яркое такое вокруг?

Трава, деревья, даже снег в горах кажется ярко-белым. Рея тихо наблюдает и ждет моей оценки. Чувствую, как она жмется в комочек.

«Ты же девушка, ты должна быть яркой»

Облегченный выдох.

«Правда? И глаза не режет?»

Качаю головой и щурюсь, глядя на солнце. Ник мои ужимки понял по своему.

– Замерзла? Да, залюбовались мы с тобой. Пора идти.

Это странно чувствовать себя частью чужого мира. Глаза уже более спокойно воспринимают яркие краски, мозг спокойно запоминает заковыристые имена.

Поведение демона интересное, мысли его забавные. Я знаю, что он опасен для меня, но, тем не менее, я чувствую, что он может быть для меня хорошей защитой и опорой.

Мы идем к кровати, а перед глазами мелькают картинки, той самой дороги, по которой предстоит нам идти. Я вижу хищников, ядовитые растения особенно четко. Рея старается сделать мой путь более безопасным, чтобы от нелепой случайности Хранительница не сыграла в ящик.

Кеверник уже ушел, а я все продолжаю смотреть на мир глазами его жителей. Да что там глаза хищника! Я вижу это ущелье с высоты птичьего полета!!!

Я ощущаю дождь и солнечный свет и как бы смешно это не звучало, чувствую, что росту. Я словно везде, но в тоже время нигде. Это очень странные ощущения, но… они мне нравятся.

Сон не идет. Мне скучно. Рея внутри ворочается, тоже испытывает жажду приключений на то самое место. С кровати я сползла ногами вперед, долго шарила руками по стене, но все же нашла дверь. Вот бы этому строителю такую дверь в туалет, пусть помучается.

***

По коридорам гуляет ветер, но каменный пол почему-то теплый. Наверняка, магия. Огромные окна от пола до самого потолка. Небольшие светильники, типа тех, что были в средневековых замках. Но огонь не дрожит от дуновения ветра.

Почти на каждом разветвлении коридоров стоят странные статуи змееподобных существ. И живые цветы. Их много и они все разные.

Я бродила бы долго по коридорам, если бы шла вниз, но я шла вверх. На самый верх. Небольшая комната с одной единственной статуей посередине в окружении небольших фонтанов и сотен цветов. А по периметру залы стоят каменные скамейки. Я не стала прельщаться на удобные лавочки, а села прямо на один из бортиков основного фонтана и стала смотреть на статую.

Мужчина, средних лет, явно не человек. Уши слишком вытянуты и заостренны. Вертикальные зрачки и крылья, вырывающиеся из-под рубашки.

– Это один из самых первых Хранителей. – тихий голос справа.

Медленно оборачиваюсь и вижу служителя богов, он как-то заходил ко мне, справляясь о самочувствие. Кажется, его называли жрецом.

Мужчина улыбнулся (если улыбку анаконды можно назвать таковой).

– Он очистил свой мир от скверны, и ушло у него на это более трех лет, он был мужественен и силен. Он был на грани столько раз, сколько никто и никогда не был. Но он так и не бросил свой мир. Ни разу.

Стало холодно.

– Что с ним стало?

Змеелюд прищурился.

– Их нет.

Тело словно ледяными иглами прошило. Рея внутри закричала от ужаса.