Андрей Хрусталев - Хочу на радио «или почему на радио работать не стоит»

И началось: суды, разбирательства, тяжбы…

Проблема была в том, что никто совершенно не понимал: «пропаганда порнографии» – это собственно что?

За долгие годы наведения «нравственной чистоты» наша страна вымучила определение порнографии.

Это несколько истерическая дефиниция выглядит так:

Под порнографией понимается натуралистичное, циничное изображение полового акта и детализированная демонстрация обнаженных гениталий человека в процессе сексуального контакта, имеющие целью возбуждение сексуальных инстинктов у неопределенного круга лиц вне какой-либо художественной или просветительской цели…

Вопросов и к определению, конечно, немало. Ну, например, что такое «циничное изображение»? Или как с лету отличить цель художественную от не таковой.

Но так или иначе определение порнографии у нас есть.

А вот что такое ее пропаганда? Да еще, извините, в случае с радио?

Этого толком не понимал никто.

А посему в желании установить истину нашу «крамольную передачу» слушали лучшие эксперты страны – филологи, юристы, психолингвисты…

С этой же целью ими был подробно изучен отборнейший ХХХХ материал.

После месяцев нелегкой работы эксперты вышли из своих кабинетов взъерошенные. Теперь юристы-психолингвисты знали о порнографии все!

Нам неведома дальнейшая судьба всех этих филологов. Поменялись ли их ценности, продолжают ли они работать на тех же местах? Но в одном мы уверенны твердо: прежними они уже не остались. Ведь битва филологического с порнографическим предрешена.

В итоге мнения экспертов разделились поровну.

Одни считали, что таки да: пропаганда порнографии в нашей программе была. Другие категорически с этим не соглашались. Из чего ясно: тема в нашей стране горячая. Интеллектуалам еще предстоит над ней поломать головы и руки.

И это неудивительно: ведь для того чтобы разобраться – был ли факт пропаганды порнографии, нужно для начала это понятие четко выверить. А поскольку такого определения нет, то и вынести однозначный вердикт практически не суждено.

Дело в том, что сама статья «пропаганда порнографии» унаследована российским законом у СССР.

Но в советской России ее наличие было вполне оправданным. Ведь порно, как элемент «сладкой жизни» капиталистических стран, в условиях «развитого социализма» было запрещено. Следовательно, запрещено и его распространение. Что же это статья означает сегодня – известно одному богу и тому, кто перенес ее в новое российское законодательство.

Короче, год судебных процессов был насыщенным и продуктивным. Юристы больше не путали групповуху с BDSM. Психолингвисты на раз отличали фейсситинг от фистинга. Судьи определяли сходу: Рокко Сифреди или Пьер Вудман. (Говорят, даже не глядя на лица этих порноактеров…)

Невыясненным оставался только один вопрос: была ли в нашей программе пропаганда порнографии?

А вот этого-то мы как раз и не поняли.

Зато мы уяснили другое: сменилась эпоха, сдвинулся тектанический пласт. Больше на радио с порнушкой не побалуешься.

Но если закон о пропаганде порнографии у нас был всегда, то основной «цензурный устав» появился совсем недавно.

«Пропаганда гомосексуализма», «Закон о защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию» – все эти законы были приняты в недалеком прошлом (1 сентября 2012 г.).

Коварны они не только своей внезапностью. Их достаточная неопределенность тоже довольно хитра.

Вы точно знаете как случайно не распропагандировать гомосексуализм? Вы на сто процентов уверены, что ваша информация не причиняет вред детям?

Именно этот закон ввел классификацию информации по возрастным категориям. Ну это когда начальник медиа должен думать не только о том, кто его будет слушать или смотреть. Но и о том, кто его смотреть и слушать не должен. Второе даже теперь важнее. Поскольку, «не попав в аудиторию» он в худшем случае теряет лишь рейтинг. А вот облажавшись с возрастной маркировкой можно и лицензию потерять.

«Возрастная классификация» – это те самые «6», «12», «16», «18 плюс». Этими цифрами обозначается возраст «детей», которым не рекомендуют просмотр или прослушивание. Теперь они везде, где есть рекламное изображение или звук.

«6 плюс» – означает, что слушать программу можно только начиная с шести годиков. «12 плюс» – с двенадцати лет…

Есть и совсем инфернальная маркировка: «до нуля нет». Кому и чего она не рекомендует – неясно. Это остается тоскливой загадкой новой российской действительности…

Кстати, первым под топор этого закона попал – нет не порнографический фильм с элементами некрофилии. Угадайте, какое скабрезное произведение искусства первым полетело в инквизиторскую печь?

Не угадали?

Ну конечно же, это был старый советский мультик «Ну, погоди!» Бдительные цензоры определили его как «18 плюс» (то есть запрещено для детишек).

Правильно, ведь ничто не наносит детскому развитию такой вред, как вид полуголого волка!

Вы спросите: а что же советская власть? А как же российский зритель? Куда же все это время смотрели они?

А они, близорукие, так и не смогли углядеть растления! Но ясные очи Роскомнадзора «до конца разглядели врага»!..

Впрочем, вскоре крамольный мультфильм реабилитировали. В Роскомнадзоре заявили: «Ну, погоди!» запрещать не будут. Пока. Поскольку является он – нет, не безвреднейшим детским мультфильмом, конечно же, это не так! – а национальной культурной ценностью. Так что помилуем его ради былых заслуг.

Бесспорно, порочно-растленный волк и курит, и бегает полуголый, и проявляет, мерзавец, агрессию! Но так и быть – ради искуйсства закроем на эту пакость глаза.

Короче, мультфильм получил условно.

Но осадочек все равно остался. И хоть волка с зайчиком оправдали, но зверюшки уже явно не те.

Приглядитесь: волк теперь скован и напряжен. Зайчишка – в каком-то нервном зажиме. И даже свинье немножечко стыдно, что она, свинья, не двуглавый орел…

В общем, раздолье закончилось. Начались взрослые армейские будни…

А появление этих законов прочертили собой рубеж. Они разделили эпоху на «до» и «после».

То что было вчера рутиной – теперь крамола. Там, где лишь год назад был эфирный фон – сегодня статья УК. Шутки ниже пояса, эротические анекдоты, эксплуатация сексуальной тематики – все это сожжено на алтаре нового целомудрия.

«Закон о детях», например, вдруг выявил еще одну деликатную тонкость: различие между половыми и сексуальными отношениями!

Оба-на! (Это особенно загадочно, если учесть что слово «sex» с английского переводится как пол.) Да, такая вот половая разница!

Вот кусочек из этого закона:

К допускаемой к обороту информационной продукции для детей, достигших возраста шестнадцати лет, может быть отнесена информационная продукция, предусмотренная статьей g настоящего Федерального закона, а также информационная продукция, содержащая оправданные ее жанром и (или) сюжетом… В частности эксплуатирующие интерес к сексу и не носящие оскорбительного характера изображение или описание половых отношений между мужчиной и женщиной, за исключением изображения или описания действий сексуального характера…