Андрей Хрусталев - Хочу на радио «или почему на радио работать не стоит»

Вы уверены, что сходу сможете назвать разницу между половыми отношениями мужчины и женщины и действиями сексуального характера? Не получилось? А со второй попытки? Не расстраивайтесь, это, действительно, нелегко.

Что такое «половые отношения»?

Отношения между представителями разных полов? Окей, Коля звонит Маше по телефону – это отношения половые? Или «отношения», но не «половые»? Или «половые», но не «отношения»? Или «половые отношения», но не до полового конца?

Где заканчиваются «отношения половые» и начинаются «действия сексуальные»? В какой момент первые становятся вторыми? И всегда ли вторые вытекают из первых, половых?

Или из первых-половых может ничего и не вытечь? Тогда что это такое – «половые отношения между мужчиной и женщиной» вообще?

А между женщиной и женщиной половые отношения возможны? А между мужчиной и мужчиной – нет?

Если да, тогда, видимо, речь идет о «сексуальных действиях». Но тогда «половые отношения» и «сексуальные действия» – одно и то же. Если же нет, и «половые отношения» – это любые, не обязательно сексуальные отношения между женщиной и мужчиной, тогда зачем к слову «половые» прибавлять «между мужчиной и женщиной»? Значит, между мужчиной и мужчиной «половые» отношения тоже возможны? Тогда это все-таки «сексуальные действия». Поскольку два (или даже три) мужчины – это один пол. И «половыми» их отношения могут быть только в смысле «ого-го половые!» Такие они половые, что ну просто кошмар! До того они, мол, отношения половые, что аж прям сексуальные действия!

Так значит между «половыми отношениями» и «сексуальными действиями» все же разницы нет?

Есть! – уверяет новый закон. И мы снова встаем на наш дьявольский «половой круг»…

Все эти загадки поставили работников медиа перед новой, интересной проблемой. Половые или не половые – вот в чем теперь вопрос!

Вы пришли со своей девушкой в кино – это отношения какие? А вот она, в темноте кинозала взяла вас, страшно сказать, за кисть. А вот вы ее поцеловали в щечку. Это как, вы уже перешли сексграницу или все еще находитесь на половой родине?

Про кино с девушкой в эфире рассказать можно? А про руку? А про щечку и поцелуй?

А вот вы вообще ни в каком не в кино. А дома с геем в руках: читаете книжку гомосексуалиста Оскара Уайльда. И книжка вам эта понравилось. А потом вы пришли на эфир. И в эфире сказали: «Я сегодня читал Оскара Уайльда. И книжка мне эта понравилось. А потом добавили: «Лучший писатель – Оскар Уайльд». Поэтому его книжку я сегодня подарил девушке. Которая за это меня поцеловала в щечку…»

Это что?

Сексуальные действия? Половые отношения? Или, вообще, пропаганда гомосексуализма? Ответить очень непросто. Ясно только одно: во все эти половые щели лучше вообще теперь не влезать.

Кстати, из этих соображений главред «Эха Москвы» через неделю после появления этого закона снял с эфира одну из самых рейтинговых неполитических передач. Безобидную просветительскую программу, где психолог говорил со слушателями о сексуальных проблемах. А головы программ откровенно эротического содержания тут же полетели долой.

Что же касается нашего шоу, то его после этой истории перенесли. Нет, не в могилу, но на один час вперед. С 20:оо на 21:00. Видимо, с этого времени пропагандировать порно уже потихонечку можно.

Теперь мы крайне осторожны с темами и словами. И перед тем как что-то сказать в эфир – звоним. Звоним нашему корпоративному юристу – измученному и поникшему человеку. Измученному, так как звоним мы ему по любому поводу. Поникшему, поскольку звоним ему иногда по ночам.

– Але, Евгений, привет! А можно нам в эфире сказать слово «мама»? – спрашиваем мы юриста.

– Можно, – уныло отвечает юрист, – если только это слово не используется в контексте «сексуального действия».

Короче, новые «нравственные» законы подвесили СМИ на крючок. Теперь виси и оглядывайся по сторонам!..

Здесь нам нужно оговориться.

Мы совсем не приверженцы либертинизма (философии отрицающей общественные нормы). И не считаем, что все цензурные ограничения нужно наглухо отменить. Мы не даем оценки. Судить об этих законах можно будет только по прошествии времени.

Мы просто хотим зафиксировать изменения. Четче структурировать времена. Была одна эпоха – наступила другая. Маятник качнулся вперед, потом опять улетел назад. Этот прибор в нашей стране щелкает часто. Важно услышать момент самого щелчка.

Мы любим говорить про какую-то «современность». Но никакой единой каши из современности нет. Сегодняшний день и завтра могут быть уже совершенно разными временами. И эту «грань веков» ведущим нужно осознавать.

Мы народ довольно широкий, рисуем только большими мазками. Все, что меньше второго пришествия, с нашей дальнозоркостью не разглядеть. Для нас не слишком крутой поворот – не событие. Для нас событие – только большие перевороты. А уж такие мелочи, как новый цезурный законишко… Так, в шуме суетного океана еще один лязг челюстей.

Человеческий мозг имеет такую склонность: он всегда воспринимает привычное как вечное. Мы плохо замечаем маленькие изменения. А если и замечаем, то толкуем их в духе привычного нам уже. Мы часто говорим: такая у нас жизнь…

А жизнь уже не такая.

Она уже не та, что месяц назад. Все меняется так быстро, что порой не сообразишь: это все еще настоящее, или уже «прекрасное будущее»? Мы уже в незнакомом сегодня, или все еще в уютном вчера?

Так что 90-ые закончились не в двухтысячном. Ушли они в тот момент, когда нашей программе было вынесено предупреждение. А значит, девяностые закончились в 2015-ом году.

По крайней мере – для нас лично.

Но в начале двухтысячных все было совсем по-другому. И ведущий тоже был совершенно иным. От современного «официанта эфира» он отличался довольно сильно. В спектакле радио у него была главная роль. Сама эта свобода говорила о его значимости.

И даже обычный «дневник» имел огромную ценность. Он был важен настолько, что за ним бегали и пытались его…

В общем, дело было в 2002 году. (Один из последних лет «золотого века» дневного радиоведущего).

Я уже год как работал на «Рекорде» – на единственном танцевальном радио Петербурга на тот момент.

Как вдруг с танцевальной музыкой на FM-волнах что-то стало твориться. Она начала раздваиваться, как чудовище в фильме «Годзилла 2». Было «тынц-тынц», а стало «тынц-тынц-тынц-тынц»… Было «бум-бум», а тут вдруг раз – и «бумов» стало в два раза больше.

Фанаты радио «Рекорд» начали нервно стучать по своим приемникам. И неожиданно вдруг услышали: «С вами радио «Динамит FM»! (Сегодня этот динамит взорвался и осталось от него лишь три буквы – «DFM». Так теперь называется это танцевальная станция).